Блюз полной луны
Шрифт:
— Ну да, не было, как-то не успел…
— Это ужасно, — схватился за свои растрепанные патлы Канцлер. — Теперь вы будете тянуться только к оборотнихам. Человеческие девушки перестанут вас интересовать.
Павел замер:
— Как, совсем?
— Ну только если вы очень строго прикажете своему телу любить человеческую девушку…
— Блин, вот я влип-то!
— Но меня беспокоит не только это, — сказал Канцлер, расхаживая по логову. — Меня беспокоит то, что в здешних лесах есть еще один оборотень, и это самка.
— Почему?
— Павел, а вы не подумали, что у самки могут быть щенки от вас?
— Но ведь они тоже станут оборотнями, разве не так?
— Конечно. И их станет слишком много. И тогда Шредер со своими прихвостнями доберется до вашей популяции и вырежет ее на корню.
— Все пугают меня этим Шредером, а я, между прочим, совсем не слаб. Попробовал бы он напасть на меня, пока я в волчьем обличье!
— Не волнуйтесь, этого он и добивается. Шредер объявил Охоту. Он знает, что вы здесь, и когда-нибудь обязательно до вас доберется.
— Посмотрим, — хмыкнул Павел, — кто до кого доберется первым.
Он бравировал, будучи под воздействием того адреналина, который выплеснулся в его получеловеческую-полуволчью кровь. Ему сейчас был неведом страх.
…Полнолуние прошло, и Павел вновь оказался простым абитур… Нет, извините, уже студентом библиотечного факультета, специальность — руководство детским чтением.
Первую лекцию у них читала завкафедрой руководства детским чтением и очень много прохаживалась насчет того, что современное поколение детей не читает, что задача библиотекарей — помочь детям найти общий язык с книгой. Павел слушал вполуха. Сегодня ему обязательно надо было встретиться с Еленой — вернуть книгу и вообще…
Он по ней отчаянно скучал.
После лекций Павла будто потянуло в кафешку, он подумал: может, Елена там? Но в кафешке Елены не было, зато наблюдались две подружки-неразлучницы Даша и Лиза.
— Ой, Павлик, — замахали они ему руками, едва завидев, — давай к нам!
Что было делать? Не отказывать же девчонкам!
Павел присел к их столику. Взяли мороженое и диет-колу.
— Павлик, мы по тебе соскучились, — прощебетала Дарья.
— Ты куда-то пропал, — надула губки Лиза.
— Да никуда я не пропал, — лучезарно улыбнулся Павел. — Просто экзамены сдавал. А вы как, девчонки? Прошли?
— Да, теперь будем учиться на режиссеров. Павлик, у тебя завтра лекции есть?
— С полдевятого две пары.
— А вечером ты свободен?
— В принципе да.
— Тогда давай в кино сходим, а? Здесь, в Химках, есть небольшой кинотеатр.
— Ну можно, — протянул Павел, чтобы не обидеть девчонок. — А что за кино?
— "Оборотень. Возвращение зла", — сказала Лиза. — Триллер мистический. Наши, кто ходил, говорят — классно снято.
Павел усмехнулся про себя. Как бы ни старался режиссер этого "Оборотня", ему
— Ладно, давайте сходим.
А сам подумал о Елене.
Где она? Как она?
Помнит ли его?
Впрочем, должна помнить. Он же взял у нее книгу.
Которую, кстати, до конца так и не удосужился прочитать. Не до того было.
Из кинозала он, Даша и Лиза вышли уже в двенадцатом часу. На улице стояли глухие сентябрьские сумерки. Возле кинотеатра еще было какое-то освещение, потом тянулись полуосвещенные палатки, а дальше наших героев ждала темнота — и так до общаги.
— Может, срежем через парк? — предложила Лиза, а Даша сказала:
— Ты с ума сошла, прелесть моя! Да в парке сейчас полно сексуальных маньяков!
— Да иди ты! Паш, давай срежем!
Это была проверка на храбрость. И Павел сказал:
— Конечно, срежем. Маньяки какие-то.
Они вошли в парк. Простой и безопасный днем, сейчас он казался средоточием мирового страха. После того как в молчании было пройдено метров десяти, Лиза дрожащим голоском сказала:
— А хотите анекдот про студента?
— Давай, — кивнула Даша.
Павел промолчал, поскольку сканировал обстановку. Все чувства у него обострились до чрезвычайности.
Словно у волка.
— Ну вот. Анекдот. Препод по химии вызывает студента, наливает перед ним мензурку жидкости и говорит: определишь, что такое, ставлю зачет. Студент пробует, говорит: "Водка", получает зачет и уходит. Потом также и со вторым. Вызывает третьего — "Определи, что в этом стакане". Тот делает глоток — "Водка". Еще глоток — "Путинка". Еще глоток — "Паленая". Еще глоток — "В Новомосковске разливали, на химкомбинате". Препод был в восторге.
Никто не засмеялся. Все вдруг поняли, что уже некоторое время не идут, а стоят на одном месте, привалившись к березкам в осеннем убранстве.
— А что мы стоим? — спросил Павел девчонок.
— А страшно, — протянула Даша.
— Это проверка мужчины на прочность? — пошутил Павел. — Да пойдемте, девчонки. До общаги всего-то с полсотни метров.
И они пошли. И вышли на полянку, где у самодеятельного костра сидели трое здоровенных парней и пили что-то отдаленно смахивающее на водку.
— О, — сказал один парень, — а к нам гости!
— Какие девочки! — пьяно ухмыльнулся второй парень.
— А этот чел, который с ними, он уже зассал.
Павел покрепче обнял девчонок и спокойно спросил:
— Что я сделал?
— Зассал. Ну или щаз зассышь. Давай уе отсюда по-хорошему, а девок нам оставь.
И третий пьяно потянулся к Даше.
— Не трогай меня! — дернулась та. — Пусти!
Но придурок вцепился крепко. И тут Павел зарычал. По-волчьи, с такими модуляциями, которые человеческий голос просто выдать не может.