Бочка наемников
Шрифт:
Аптечка оказалась небольшим пластиковым боксом со шприцами-автоиньекторами. Мы с Шоной уселись на матах, и он начал инструктаж.
– Запоминай: антирад, антидот и адреналин. Последнее только если подыхать будешь. Понял? – Я кивнул. Все три шприца были красными, но каждый имел свою пиктограмму. Значки радиации и череп яда я узнал, а вот на цилиндре адреналина красовалось миниатюрное сердце. – Дальше: пситинол и пси-масс – пси защита и пси усиление. – Эти были желтыми со значками плюс и минус. – Пэп, мерцинол и блоха. Пэп добавит выносливости, мерцинол мгновенно успокоит, а блоха – ускорит. Блоху с мерцинолом и адреналином не мешать. Если есть возможность – желательно
Было страшно. Не иголки, а содержимого шприца, но усыпить меня было гораздо легче подсыпав химии в еду, или же просто вырубив одним ударом. Для Шоны это вообще не проблема. Последовав его совету, я встал и вогнал иглу в латеральную мышцу квадрицепса. Тупая боль от удара разлилась жидким огнем.
– Вытаскивай. Там микродоза – вводится мгновенно. Вставай. Сейчас немного изменится восприятие. Это для каждого индивидуально, рассказывай, что с тобой творится.
– Пока ничего.
– Как насчет злости, раздражения?
– Уже не так цепляет… Теперь я понимаю.
– А я нет, добавь информации.
– Раздражение абсолютно абсурдно, оно не подчиняется логике.
– Понятно. Что бы ты хотел на ужин?
– Блюдо с большим содержанием белка, клетчатки и витаминов.
– Нет, какое твое любимое блюдо, с того мира.
– Гороховый суп с копченостями, красным перцем и зеленью. Но он не очень полезный.
– Обрати внимание, у тебя эмоции отключились.
– Понимаю.
– Тогда запомни. Эффект препарата закончится через полчаса-час. Эмоции вернутся и оценят все твои действия под препаратом. Поэтому думай, что делаешь. Я не раз видел, как бойцы под препаратом творили такое, о чем потом жалели. А подавленное настроение — это рост гормона, как его…
– Кортизола.
– Точно. А кортизол – это плохо.
– Плохо, - согласился я.
– С этим закончили. Теперь приступим к спаррингу.
Кэп отбросил аптечку и двинул меня пяткой в голень с положения сидя. Я рухнул как подкошенный, а Шона наоборот вскочил. Пытаться повторить его маневр или тут же вскакивать было глупостью. Я откатился подальше и только потом встал. Даже при полном контроле эмоций, мозг не выдал мне приемлемого решения. Шона как был неубиваемым монстром, так им и остался. Мне пару раз легонько прилетело в голову и по печени. Несколько раз я падал и наконец, сумел уйти от прямого в голову.
– Понял? – спросил Шона.
– Нет.
– Ты, наконец, подметил мою манеру боя и ушел еще до удара. Иначе тебе просто не хватило бы скорости.
– Сомнительно.
– Сейчас будет тот же удар.
Я его пропустил. И следующий, и тот, что был после. Скорость кэпа поражала.
– Теперь в связке. – Шона сделал обманку левой и я не легко, но ушел от правой.
– Кажись, понимаю.
– Хорошо если так.
В голове зашумело как на скоростной трассе, липкий холодок обозначил связь с кукловодом. Под препаратами связь ощущалась иначе. Я даже не сразу разобрал вопрос. Не так. Вопрос прозвучал только тогда, когда я захотел его слышать.
– Повтори.
– Тебе что, по башке двинули? На вопросы не реагируешь, в ушах гудит, картинка паскудная.
– Тренировка, - ответил я, решив умолчать о препарате. Может еще пригодится. – Не мешай, - стоило пожелать, и чужие мысли исчезли. При этом было четкое понимание того, что кукловод противился такому отношению, но его воля не имела смысла. Воля вообще штука нелогичная.
По
– Шайзе! – изумился Вольф.
– Офигеть, - прокомментировала Мари.
И это меня добило – эмоции прорвались сквозь пелену препарата. Улыбка выползла на лицо и кэп замер.
– Когда закончилось действие препарата?
– Еще немного держит, - оценил я свое состояние.
– Тогда хватит. – Шона с удобством рухнул на маты, жестом пригласив меня сделать то же самое. – Как ты дерешься с Хоссом, что при этом чувствуешь?
– Сложный вопрос… Азарт, наверное.
– Я наблюдал за вами. В бою на клинках ты спокоен и собран, а эмоции проявляешь только после боя. – Кэп повернулся к зеленому. – Я прав?
– Думаю да, - согласился ящер.
– Смотри, грубо говоря, бойцы делятся на два вида: те, что черпают силу в эмоциях, и те, которым они мешают. На деле все намного сложнее, но одно точно – тебе эмоции мешают. Отказаться от них – не вариант, даже обуздать не выйдет. Эмоции – это ты сам, а с собой можно только договориться. Найди ту тонкую грань где эмоции не мешают. Как тот азарт, что ты чувствуешь в бою в Хоссом. Ведь до поры он не вмешивается, а просто наблюдает. – Шона замолчал, позволяя мне переварить сказанное.
Он прав, трижды прав, но как это сделать? С клинками получается само по себе. Я хочу победить – мужчина должен побеждать! Прежде всего мешает страх – страх неудачи, страх причинить боль другому и почувствовать ее самому. Это как иголка шприца, что пугает здорового мужика. В детстве я резал себе пальцы лезвием, чтобы прочувствовать и перебороть страх такого рода. Не помогло, он есть, он сидит во мне и не уходит, лишь ненадолго отступает в момент неизбежности, когда шаг уже сделан. Как при жиме лежа, когда я представляю падение в бездонную пропасть. Шаг… дыхание перехватило и дальше только цифры повторений: раз… два… три… Голова чиста, мышцы напряжены до предела, и ты не задумываясь делаешь то, что должен. Я почти упал в то состояние, но был вырван голосом Вольфа.
– У него сейчас пар ушами валить начнет.
– Дай угадаю, ты из эмоциональных? – спросил я.
– Ага. Мне проще, я прибью любого, кого захочу прибить.
– А потом обожрешься как свинья, - добавил Хосс, чем вызвал нестройный смешок команды.
Капитан подождал пока все отсеются и спросил.
– Идею уловил?
– Да, - кивнул я.
– Отдыхай.
Отдых не задался. Буквально через полчаса меня накрыл жесткий и весьма неприятный откат – начало мутить. Капитан приказал Асоль наблюдать, но лечить только в самом крайнем случае. Как он сказал – чтобы отбить желание пользоваться этой дрянью постоянно. Примерно так же отец отучивал меня пить. Результат был похожим, через полчаса я вовсю обнимал унитаз, стараясь не захлебнуться. И надо же было в этот момент опять припереться кукловоду. Из-за постоянных спазмов глаза заволокло слезами, и сперва он ничего не понял, но характерный звук рвоты ни с чем не спутаешь. Урод промычал что-то о том, что нам надо поговорить… позже… Я не слушал, был занят.