Бочка наемников
Шрифт:
Практически все время, что мне дали, ушло на перевод типовой чуши о том, кто и с какой стороны заключает этот договор. А потом Вольф вытащил меня на обзорную палубу. Кроме нас там были только дети: не по-детски рассудительный Альвар и не находящая себе места Амалия. Мелкий ураган из легкого платьица и двух косичек в стиле Пеппи Длинный Чулок то тормошил мальчишку, то лип к обзорному стеклу выводя узоры носом, то носился вокруг нас с Вольфом. И хоть меня немного коробило невольное уравнение с детьми, посмотреть было на что.
Вермград имел форму равнобедренного треугольника. Широкая полоса полей по периметру
– В центре полиса – башня совета, - сказал Вольф. Именно там, тебя и хотят видеть.
– И что прям так сразу не пойми кого и пустят?
– Больше военных на квадратный метр в этом полисе – только в казармах. Да и ждут тебя не в здании, а в медицинском центре под ним. – Улыбнулся немец. Не переживай, ты для нас теперь ценный актив, так что тебе выделили охранника, переводчика и няньку.
– Дай угадаю – это все ты.
– Ну а кто ж еще, - улыбнулся немец.
– Дядя Ник? – обратился ко мне Альвар.
– Да? – Из того что сказал малой, я понял только слово проблема.
– Он просит твой телефон, чтобы скинуть все наши номера.
– А о какой проблеме он говорил?
– Говорит, чтобы ты звонил, на любой номер, если будут проблемы.
– Серьезный пацан.
– Более чем. Поверь, иногда этот малыш умнее старика Каната.
– Ну раз так, - я передал телефон парню и тот, усевшись на пол, начал скидывать мне контакты.
Изнутри город оказался не столь красив. Колорит оставался, но духота и толкучка метро после встречи-обыска от таможенников в воздушном порту, убила все прелести новизны. Хорошо еще что и самых таможенников обыск не повеселил. В каждом из многочисленных кармашков на жилетке и штанах Вольфа нашлось если не по протеиновому батончику, то хоть пара конфет. И все это добро у него отобрали, а вот оружие оставили без вопросов. Потери мы восполняли в первом же ларьке со сладостями, но на этот раз немец сложил покупки в кулек, а не стал раскладывать по кармашкам.
В вагоны пришлось бы проталкиваться с боем, но народ сторонился Вольфа. Иногда кто-то и открывал недовольно рот, но после того как видел его, тут же затыкался.
– Ты тут что знаменитость? – Вместо этого Вольф кивнул на круглый значок белого цвета приколотый к оранжевой жилетке. Толстым контуром там был выведен куб. – Что это?
– Значок телекинетика. Мы обязаны носить их в
– Тебе это не очень нравится, - понял я.
– Иногда находятся придурки, что просят показать пару фокусов.
– И что ты делаешь?
– Бью им морду, - набычился немец. Я хоть и видел, как лихо он машет плазменным двуручником, но представить, как этот добряк бьет морды, не мог категорически.
– А если не надевать?
– Лишние проблемы. Наша остановка, приготовься.
Нам даже на поверхность выходить не пришлось. Вход в административное здание был в одном подземном переходе от станции. Большая светлая подземная галерея была укрыта вездесущими костяными плитами с узором под мрамор и заканчивалась кпп с десятком солдат в том числе и в тяжелой броне. Мужики и женщины не махали клинками, а спокойно держали в руках огнестрельное оружие самого разного калибра.
Рабочих в комбинезонах и деловых костюмах пропускали довольно быстро, а вот нас задержали. Противной сцены обыска не повторилось, но Вольф добровольно снял пояс со своей гаубицей, а также выложил с карманов жилетки два массивных кастета и маленький швейцарский ножик. Туда же пошли телефон и кулек с батончиками. Отобрали все. Вольф поворчал, а после хватанул самый большой батончик и сжевал его на глазах у сердитого охранника. Со мной было проще, поскольку из имущества я имел только новенький смартфон.
Как и говорил Вольф, нас ждали не наверху, а внизу. Там у людей в белых халатах были большие машины МРТ и маленькие датчики-наклейки. Справились они не в пример быстрее Асоль, взяв только один шприц крови из вены, а вот потом начался ад вопросов для меня и бесконечная череда халявных кексиков с кофе для Вольфа. Работать ему не приходилось, администрация выделила другого переводчика, а немец только следил чтобы я ничего лишнего не подписывал. Переводчик отлично владел тем же английским, что и я, а вопросы были в основном по истории моего мира и его технологиям.
Уже после первых вопросов, как только стало понятно, что по образованию я переводчик, а по профессии – торговец лакокрасочными материалами, интерес ученых мужей возле переводчика ко мне упал. Он немного вырос, когда я вспомнил, что в школе увлекался программированием и тут же упал, когда вопрошающие узнали, что дальше программ по решению квадратных уравнений в Паскале я не пошел. Серьезно опросили по литературе, кино, поп идолах и известных политиках, а с наступлением вечера, когда уже и я, и переводчик люто ненавидели друг друга, мне был выдан первый в этом мире документ. Пластиковый прямоугольник паспорта с минимумом информации и моей фоткой.
– Слушай, а что это за строчка? – спросил я Вольфа, пока мы шагали по широкому тротуару ночного города. Здесь, наверху было гораздо свежее, пахло цветами, а вечер переливался сотней оттенков неоновых витрин и реклам. – Никак не разберу. Вроде место рождения, но что за ТМ В23-25 Г105?
– Это определение твоего мира по классификатору измерений. Ты выходец из Технического мира 23/105, 24/105 или 25/105. Три мира – довольно точно. Я вон посмотри, - немец достал свой паспорт – ТМ В20-24 Г103-105. Это вообще пятнадцать миров. Забей. Кому оно теперь нужно? Пойдем лучше поедим. Я тут отличную кафешку знаю. – Причем говорил он это жуя отобранные у охранников батончики.