Бочка но-шпы и ложка яда
Шрифт:
— Конечно. Но эта кикимора надеется что-то откопать. Скажи на милость, зачем нам эти дурацкие инсинуации, когда у нас четыре практически готовых романа? Поднимут хай, что это уже не Артемьев, и как это скажется на продажах? Чего она вообще здесь торчит? — досадливо продолжила Скворцова. — Убиралась бы подобру-поздорову. — Я кивнула, думая про себя, что и Скворцовой давно пора отбыть. — Надо поспешить с договором. Ты же знаешь, я даю хорошую цену, — ласково закончила она, потопталась на месте и, не дождавшись моего ответа, вернулась к гостям в саду. Я пошла на кухню распорядиться насчет чая.
Навстречу
— Ты Игоря не видела?
— Нет.
— Не могу его найти.
— Возможно, он у реки? Погода прекрасная.
Крыся проследовала дальше.
Я попросила Наталью подать чай гостям в сад, а сама поднялась к Сусанне. Тетушка по-прежнему мычала и сильно гневалась, норовя запустить в меня мелкими предметами, до которых могла дотянуться.
Я сократила свой визит до минимума и вернулась в сад.
Чувствовала я себя не то чтобы скверно, а как-то неуверенно. Мы с Софьей так и не решили, сообщать в милицию о найденной машине или дождаться, когда они ее сами найдут. Я бы предпочла второй вариант. Чем реже мое имя упоминается в милиции, тем лучше. Но был еще Павел. Как поступит он, предположить трудно. Если, ныряя в реке, он удовлетворял свое любопытство, это одно, а если у него далеко идущие планы — совсем другое. Оттого я и нервничала в то утро. Ко всему прочему, мне не давали покоя мысли о крысином яде. Если банку позаимствовали из мойки, значит, кому-то яд понадобился. А для чего? Подумать страшно. Предположим, потенциальный убийца случайно обнаружил яд в кухне. Но такого количества яда хватит на то, чтобы перетравить всех в округе, к тому же банка — это улика, от которой лучше всего поскорее избавиться. Что предполагаемый убийца и сделал: выбросил ее в клумбу. Боюсь только, что малую толику содержимого он оставил себе. «Следует предупредить гостей, — решила я. — Надеюсь, они перепугаются и разъедутся. А кто не пожелает уехать, тот и есть потенциальный убийца, решивший меня отравить». Я скривилась при этой мысли. Пока убийца на мою жизнь не посягал, так что не ясно, что он здесь вообще делает. Свои скверные делишки он мог бы проворачивать в другом месте, ему все равно, а мне спокойнее.
В момент, когда меня одолевали эти мысли, я как раз проходила мимо гардеробной и вдруг услышала подозрительные звуки, доносившиеся оттуда. Впрочем, теперь все звуки казались мне подозрительными. С другой стороны, кто мог находиться в моей гардеробной? Ключа в замке не было, я потянула дверь на себя, и она открылась. Гардеробная представляла собой длинную и довольно узкую комнату с крохотным окном напротив двери. С двух сторон ряды вешалок и стеллаж для обуви. Свет не горел, и здесь царил полумрак, но света было достаточно, чтобы кое-что увидеть. Игоря, к примеру, которого потеряла Крыся. Он был в компании Ольги, которая висла у него на шее и томно шептала:
— Приходи сегодня ночью.
— Спятила? — ответил он. — Она сразу все поймет.
— Твоя Крыся будет спать как лошадь.
— Уезжай отсюда, — нервно заговорил он. — Оставь меня в покое.
— Ты меня любишь, меня, а не эту уродливую дуру.
Далее я слушать не стала, прикрыла дверь в некоторой досаде. Могли бы запереться, чтобы не попасть в глупую ситуацию.
— Сама хороша, — вздохнула я, припомнив утреннее купание, и побрела в сад. Значит, Ольга не оставила попыток вернуть любимого. А что, если яд… Я припустилась на кухню.
— Роза, Ольга на кухне не появлялась?
— Сегодня?
— Нет, в тот день, когда пропала банка!
— Нет. Крыськин жених был, Крыська была, Алексей этот, Валентина все здесь прокурила…
— Спасибо, — поспешно сказала я и покинула кухню.
В конце концов я вернулась в сад, прихватив по дороге Крысю, которая все еще искала Игоря. Лучше ей сейчас находиться подальше от дома. Только мы устроились в саду в плетеных креслах, как Игорь появился со стороны реки. Парень умел соблюдать осторожность. Через плечо у него было переброшено полотенце, мокрые волосы блестели на солнце.
— Я тебя искала, — капризно произнесла Крыся, с обожанием глядя на возлюбленного. Надо признать, в тот момент он был чудо как хорош.
— Прогулялся вдоль берега, — весело отозвался он, в лице довольство после удачной прогулки, в глазах нежность к невесте, как будто не он десять минут назад обнимался в гардеробной с Ольгой. Нет, мужчинам верить нельзя. Жуткие притворщики. «Впрочем, мы тоже хороши», — вынуждена была признать я, потому что от дома шла Ольга, лицо заспанное, зевает во весь рот, так что спрашивать необязательно, и так ясно: барышня сладко спала все это время.
Разговор не клеился, Скворцова и Серова продолжили литературный спор, Павел вяло участвовал в нем, косясь в мою сторону, остальные вертели головами и пили чай.
— А где Макс? — спросила Софья.
— Купается, — ответила Крыся. — Такое впечатление, что надумал утопиться.
— До чего добра сестрица, — буркнула Софья.
— А чего? Я правду говорю. Он с самого утра не в своей тарелке. — И уставилась на Ольгу с таким видом, точно требовала у нее объяснений.
«Надо сказать о крысином яде», — решила я и уже открыла было рот, но тут же его закрыла, потому что увидела, как по тропинке в нашу сторону двигаются двое мужчин в сопровождении Натальи.
Оба в костюмах, несмотря на жару, и вид у них чрезвычайно серьезный. Выходит, Павел успел сообщить о машине? Или кого-то уже пришли арестовывать? Я невольно поежилась, мужчины между тем подошли, а Наталья сказала, забегая вперед:
— Говорят, из милиции.
В этот момент появился Алексей — как видно, он тоже возвращался с реки, так что компанию можно было считать в сборе, отсутствовал только Макс.
— Здравствуйте, — поздоровались милиционеры без всякого намека на суровость, скорее даже с любезностью. Затем оба представились и устроились в предложенных креслах.
Я ждала с замиранием сердца, что будет дальше.
Вскоре стало ясно: ничего не будет. Они задали те же вопросы, что и накануне. Судя по всему, ни о машине, ни о крысином яде им ничего не известно.
Мы с Павлом переглянулись, и он презрительно улыбнулся, давая понять, что это мое дело: рассказать или умолчать о находке. Когда вопросы у обоих иссякли, они обменялись взглядами, совсем как мы с Павлом, и первый не без робости сообщил:
— Лариса Сергеевна, сегодня в прокуратуру поступил странный звонок. Кстати, из вашего дома.