Бочка порядка, ложка хаоса
Шрифт:
Судьба решила в очередной раз над Максимом поиздеваться. Не успел парень уснуть, как Эсту в гости принесло. Точнее, она принесла Тайрин, приволокла на своих хрупких плечах. Потому что была чуть менее пьяна и бросить сестру в невменяемом состоянии не могла. Тащить домой тоже не могла, там ее могли обнаружить родственники и устроить скандал.
В том, чтобы устроить скандал Максиму она ничего плохого не видела.
— Ты гад! — заявила, уронив сестру на кровать и объяснив, почему пришлось идти сюда.
Тайрин
— Ага, змей по гороскопу, — подтвердил парень, слабо представлявший, что нужно делать в этой ситуации. Сестры до такого состояния не допивались. А знакомых девушек всегда провожал кто-то другой.
— Ты почему не пришел?! — Эста больно ткнула кулаком в ребра, хихикнула и состроила обиженную мордашку. — Мы напились с горя. Ты не выдержал проверку. Тайка больше напилась, ей обиднее. Ты ей дал надежду. А потом взял и не прошел. Не пришел, а многообещал сколько.
— Куда я не пришел? — спросил Максим, размышляя, как бы эту воинственную деву усадить в кресло. А то она как-то подозрительно пошатывается.
— Куда просили! Писали! Тайка писала! Намекала. Какие друзья детства ночью? Ты должен был прийти. Заревновать и прийти! Как порядочный!
Максим печально вздохнул. Даже интересно, к кому он там должен был заревновать и с какой стати? А главное, что ему писали?
— Записка! — вспомнил парень. — Ее Шаса пожевала.
— Не оправдывайся! — рявкнула Эста, широко махнув рукой.
Ее занесло, качнуло, и Максим еле успел поймать, получив локтем в живот.
— Ты ее обнимаешь! Гад, как есть! — неожиданно внятно сказала Тайрин.
Обернуться к ней и попытаться что-то объяснить парень не успел. На голову обрушилось что-то тяжелое, и мир померк. А потом появилась чаша резерва. И подросток на этот раз смотрел на свою первую половину, как на полного придурка.
— Щиты, — устало сказал он. — Ты ведь решил их поднять и не опускать. И забыл. Это же надо быть таким рассеянным.
— Щиты, — согласился Максим. Вздохнул и уселся на землю.
Оставалось только надеяться, что обиженные непонятно на что девушки не вывезут его на природу, и не затащат ни в какие кусты.
— Ты придумал, что делать с растением? — спросил резерв, забравшись на свой любимый камень.
Наверное, ему нравилось смотреть сверху вниз.
— Да, — сказал Максим. — Примерно. Мне один парень рассказывал о демонах, и я придумал. Идея так себе, но ничего другого я сделать не смогу. Потому что ничего не понимаю. Я пытался читать про запечатывание и обнаружил, что у меня не хватает специальных знаний. Оказывается, чтобы что-то выплести или расплести нужно разбираться в каких-то преломлениях, плоскостях, углах и прочей геометрии. В общем, не по научному я свою бабочку создаю. И щиты мы с тобой ставили неправильно.
— До твоей геометрии все так делали, — отмахнулся резерв. — Это сейчас высчитывают, убирая риски. Поэтому так мало
— Ага, художники превратились в ремесленников, — улыбнулся Максим.
— Примерно, — не стал спорить резерв. — Так что ты придумал?
— Поступлю с этой гадостью как с демоном. Просто уничтожу. Насколько я понял, природа у всего, что создано местной магией такая же, как у демонов, просто они появляются без участия людей. Граница и энергия, притворяющаяся материей. Существует и то и другое пока поступает энергия извне, или пока не закончится вложенный изначально запас. Беда в том, что мы ждать не можем. Фасоль вырастет выше маминой стены раньше, чем этот запас иссякнет. Ничего хорошего после этого не произойдет.
— Да, — подтвердил резерв. — Но ты придумал глупость. Помнишь, что произошло, когда ты убил демона?
— Взрыв, — сказал Максим.
— Боюсь, тут будет то же самое. А рядом стена.
— Я попытаюсь освободить как можно больше воспоминай, прежде чем избавляться от фасоли, — пообещал Максим. — Все равно пока не могу придумать, как затащить сюда свою же энергию, извлеченную в мир. Тащить чужую будет большой глупостью, которую я точно не переживу. Так что…
— Тебя приводят в чувство, — сказал резерв, и Максима резко дернуло вверх.
Открыть глаза и обнаружить перед собой родной шкаф было даже приятно. А вот то, что руки связаны за спинкой стула — как-то не очень.
— Сейчас мы будем тебя пытать, — мрачно пообещала Эста.
— Зачем? — устало спросил парень.
— Выясним. Ты ее любишь?
— Кого?
Мало ли? Судя по степени трезвости девушек, времени прошло немного. И им запросто могло прийти в голову заставить его признаваться в любви той же Шассе. Или блондиночке с ангельским взглядом — подружке Эсты.
— А у тебя есть из кого выбирать? — подозрительно спросила Тайрин, размахивая кухонным ножом.
Уши она собирается на память отрезать, что ли? Или что-то другое?
— Дура, — сказал парень. Достали на самом деле. То ангелочков подсылают. То записки пожеванные кошкой оставляют.
Тайрин уронила нож и громко зарыдала. Эста почему-то захихикала.
— Молодец, — похвалила, налюбовавшись сестрой. — Точно как папа. Дура и все тут. Он маме точно так же сказал, когда она решила его проверить.
— Ваша мама тоже скормила записку кошке? — поинтересовался Максим. Странные у них традиции. Вообще на такие проверки он должен обижаться, только почему-то не хочется.
А хочется встать, уложить этих ненормальных спать и когда проспятся устроить разбор полетов. А потом помириться. С обеими. С Эстой в обмен на информацию, а с Тайрин просто так, или заставив дать обещание больше не соглашаться на идиотские проверки.
— Нет, мама кошку не кормила. Папа чуть не убил дядю Лерта. А ты не пришел.