Body-Бог, или Месть неандертальца
Шрифт:
Люцифер трясётся от негодования.)
ЛЮЦИФЕР (еле сдерживаясь).
Мы, исключительно во имя истины,
Не ради гонорария
Желаем получить о гигиее подсудимого
Экспертов комментарий.
(Иакову, восхищённо улыбаясь.)
Ну, ratio! Ну, отмочи-ил!
Уж как же я доволен, братец!
Ну, выше си-ил!
Ну, просто откровение!
(Исиде.)
Коллега,
Бабушка надвое сказала,
Кому зеницы надо мазать.
Допрыгались, друзья,
Закрыли вексель с оборотом на себя!
БОДИ-БОГ.
Оставить свару и галдёж!
Дойдёт до Европейского – костей не соберёшь.
И так уже Россия кляузами завалила Европейский суд.
ЛЮЦИФЕР (весело).
Касачки рюкзаками прут!
ИСИДА.
Такие вот как ты, Люци,
Толкутся в Европейском… наглецы!
БОДИ-БОГ (сухо).
Суд должен констатировать вменяемость
Или, напротив, невменяемость лица,
Порушившего Святогоровым тестикулы,
Или, сказать по-русски, яйца
Кровавой ночью мглистой.
Жду предложений о специалистах.
Подайте голос, стороны.
В виду имейте: ваши голоса равны.
И поживее,
Спецы по гигиее!
Ни жить ни быть,
Нам заседание сегодня завершить.
Весь день Я занят завтра.
Районного довольно психиатра?
ЛЮЦИФЕР.
По суицидам, алкогольному делирию
И прочим завихрениям мозгов
Русь вознеслась на первые ступеньки рейтингов.
Одновременно пала сноровка кащенков,
Обращены они в сопливых пащенков.
Поскольку получает эскулап гроши,
Его дедукции нехороши.
Я бы своих набрал и не зелёных бакалавров.
Мне личит академик Павлов.
Едва ли кто в России его времён
Такими плюхами кормил Вождя народов и племён.
Редчайший муж, герой!
Не врал ни судьям, ни Политбюро
Ни принародно, ни наедине с собой.
Среди земных, да и среди небесных сил сейчас таких не видно.
Как я ему завидую, благочестивая Исида!
ИСИДА.
Кулачек захотел, бандит?
Давно, видать, не бит.
Иван Петров? Который Павлов?
Да он национал, прожжённый атеист!
В России православные и либералы поднимут жуткий свист.
Я предлагаю для баланса «вредителей-врачей»:
Брунштейна, или Верейского – он всех кручей.
Дышали при Вожде они на ладан.
Но вывернулись и новейшею историей оправданы…
ЛЮЦИФЕР.
А для надзора за космополитами – тук-тук! –
Приставить Лидку Томащук.
БОДИ-БОГ.
Наметить остаётся председателя.
А чтобы мы с Иаковым не спятили,
Я
Он колебаниям Суда поставит мат.
Конечно, Гиппократ немного циник,
Однако же, отец всей медицины.
ИАКОВ (недоумённо).
Какой-то кемар!
Сон, наведённый кем-то!
Убей, не понимаю…
Какая экспертиза? Хрень какая!
ИСИДА (подойдя к Иакову, тихо).
В доме повешенного не поминают о верёвке,
У Каина в шатре не ищут брата
И о серпе помалкивают под крышею кастратора!
БОДИ-БОГ (мрачно).
Я удаляюсь в совещательный камор
Для осмысленья приговора.
Исида-матушка, давай-ка во всю прыть…
Теперь бы мне подарка Вакхова испить.
А вы…
(Иакову и Люциферу.)
… друг друга не кокшите,
Покуда погуляйте, подышите.
(Люциферу.)
Да покажи авторитету по уранам-кроносам
Наш Колумбарий-Конус…
КОНУС ВЕЧНОГО БРАТСТВА
(Иаков и Люцифер шагают небесными переходами.
Люцифер бережно обнимает за плечи хмурого Иакова.)
ЛЮЦИФЕР (зорко оглядываясь по сторонам).
Разгневался старик. Ох, Он бывает крут!
Боюсь, банкиров тесный круг
Не поредел бы, Яша, вдруг…
О Кроносе-кастрате вспомнил ты спроста.
Увидишь, брат, немилосердного Христа…
ИАКОВ (в сердцах).
Не знаю, что Он взъелся?
В богах, наверно, засиделся!
ЛЮЦИФЕР.
Ты думай, думай головой.
(Торжественно.)
А вот, братан, и Конус мой!
(Площадка огромной, восходящей снизу и уходящей в неизмеримую
высоту винтовой лестницы, образующей конус, раструбом вверх. Колоссальная воронка залита нежным закатным светом. На призрачных стенах высокого холла, превращённого в музей, проступают фрески, мозаики, картины, изображающие жизнь мёртвых: Одиссей в Аиде, расспрашивающий тень Тиресия; Геракл и страж Аида Цербер; карта Земного рая Афанасия Кирхера; «Проклятые в аду» Луки Синьорели; «Христос ведёт патриархов в рай» Бартоломе Бермехо.