Боец 3: лихие 90-е

Гуров Валерий Александрович

— Ну-ка, дай лист, Боец.

Листок с адресом действительно был у меня — еще полчаса назад тренер с таксистом коммуницировать бы не смог. Я вытащил его, протянул Степанычу.

— Держите.

— Угу… — тренер поднес листок поближе к глазам, шепотом прочитал адрес, закивал. — Точно какая-то ерунда, адрес-то верный.

— А вы как поняли, что верный? — спросил Танк.

Мне тоже стало любопытно — ни на заборе, ни на воротах никакого адреса написано не было. Хотя, судя по отверстиям для крепежа, которые я уже смог разглядеть в рассветных сумерках, табличка с адресом здесь раньше

висела. Степаныч в ответ на вопрос Танка кивнул себе под ноги и подковырнул кедом металлическую табличку с адресом. Ясно, видимо отвалилась со временем, а никто не удосужился присобачить. Адрес на ржавой табличке действительно совпадал с тем, что было написано на листке. А значит, таксист нас верно привез, по этой части ошибки нет. Оставался вариант, что нам в принципе дали неправильный адрес — то есть, изначально.

— Так что мы точно на месте, пацаны, потому что я. ю когда адрес записывал, так специально несколько раз переспросил, — развеял тренер мои возражения, что ошибка может крыться в самом листке.

Ну верный, значит, верный. Только что теперь делать — дальше до утра стоять? Так себе перспектива, откровенно говоря. Сейчас около четырех… Степаныч, видимо, думал примерно так же, потому что снова макушку поскреб, соображая, как быть.

— Так пацаны, торчать до утра у закрытых ворот мы точно не будем, — заявил он. — Раз не хотят нас пускать, то мы сами зайдем!

— Вы через забор лезть собрались? — уточнил я, видя как Степаныч голову задрал и смотрит вверх.

— Почему нет-то? Номера у нас проплачены, все договорено-переговорено, — тренер плечами пожал и посмотрел на меня, как на двоешника.

— А вы предупреждали, что мы раньше приедем, Владимир Степаныч?

Я видел, как тренера слегка смутил мой вопрос.

— Не-а, — протянул он. — Не говорил, знаю я этих предпринимателей, развелось как вшей у помойных собак. Если бы они узнали, что нам раньше заезжать надо, то в три шкуры бы сверху цену задрали и заставили бы нас за два часа как за целый день платить.

Логика в словах Степаныча определенно присутствовала. У отелей, гостиниц и прочих мест всегда существовали часы заселения и выселения. И за то, чтобы раньше въехать, всегда сверху драли, как за «ранний заезд», до сих пор некоторые гостиницы так делают.

— Так что тут, на месте, нормально договоримся, пацаны, — заключил Владимир Степаныч.

Но возражение у меня другое было, и я снова попытался его остановить.

— Владимир Степаныч, так там может и не быть никого, раз они по раннему заезду не в курсах, — заметил я.

— Тю… а где им еще быть, — ответил тренер, правда, не так уверенно, как поначалу. — Короче, прямо сейчас и проверим, чего на кофейной гуще гадать, как бабы.

И принялся брюки закатывать, заголяя жилистые лодыжки. Явно сам собрался лезть. Пенсионером Степаныча звать язык не поворачивался, а всё же он излишне борз и самонадеян для своего возраста.

— Уверены, что полезете? Может, я или Танк…

— Без сопливых разберусь. Подсаживай, говорю! — перебил Степаныч. — Хватит сиськи мять.

Мы с Танком переглянулись, ну и пошли тренера подсаживать, раз ему акробатические способности было невтерпеж показать. Хозяин — барин,

как говорится.

Степаныч весил от силы килограмм шестьдесят пять, плюс-минус, поэтому мы как пушинку взметнули его вверх. Он кое-как закрепился на верху забора, уселся, припав к нему грудью, и закряхтел. Я видел, что чуть-чуть и сорвется — придется нам с Танком его ловить. Мы-то поймаем, главное, чтобы на другую сторону не выпал. Мы, оставшиеся внизу, переглянулись, но говорить я ничего не стал, зная, как тренер нервно реагирует на любые сомнения в его физических кондициях. Наконец, покряхтев и от напряжения прикусывая язык, Степаныч-таки сумел собраться и лихо перекинулся на ту сторону забора. Повис на руках, спрыгнул. Раздался глухой хлопок — и повисла тишина.

Мы с Танком снова переглянулись, еще не хватало, чтобы тренер убился на фиг. Но вот нет, через несколько секунд из-за ворот послышались фирменное «ешкиматрешки», звуки копошения и скрежет. Следом ворота, важно скрипя, медленно отворились. В проеме стоял счастливый Степаныч.

— Делов-то, там всего лишь засов, — признался он. — Заходим.

Зашли, огляделись. Внутрь вела дорожка из гравия, подводя к россыпи одноэтажных домиков, стоящих вместо фундамента на железных трубах.

— Избушки на курьих ножках, — повеселев, прокомментировал Танк, тоже домики заприметив.

По левую и правую сторону от нас, а следовательно и дороги, росли деревья. Воздух, кстати, был действительно шикарный в этих местах, место для сборов Степаныч подобрал абсолютно верно. Дышать хотелось полной грудью.

— Избушка, блин. Ворота закрой, или ты в лифте родился?

Танк, сопя от тренерских шуточек, затопал ворота закрывать.

В домиках, до которых нужно было еще пройти шагов двести, свет не горел. Хотя что тут удивительного в пятом часу утра? Зато мягкое и тусклое свечение от одинокой лампочки Ильича растекалось из окон отдельно стоящей постройки, смахивающей на сарай с окнами. Я предположил, что там дежурил сторож.

Степаныч тоже заметил свет и махнул — мол, нам как раз туда.

— Айда за мной!

Подошли ближе, но нас, понятное дело, никто не встретил. Сторож, скорее всего, тоже видел десятый сон, а свет больше для вида оставил. Меня другое смутило — перед постройкой имелся вольер с двумя огромными будками. И сейчас вольер был открыт, а внутри не было никого, если не считать таким же огромных, как будки, костей… Интересно знать, куда подевались те милые песики, которые грызли эти кости. Собак я не особо любил, особенно больших и злых, а другим попросту не стали бы давать такой ужин!

Степаныч подошел к дверям, постучал. Через минуту, когда никто не ответил, постучал ещё раз и посильнее. Я, стоя рядом с окном, решил внутрь заглянуть, но увидел лишь задернутые занавески.

— Во козлы, — прошипел Степаныч. — Нет бы…

Не договорил, осекся, потому что в этот момент в ответ раздалось шипение. Даже не шипение, а рычание… Из-за сторожки, с одной стороны и с другой, вышли два чудовищно огромных волкодава. Псы явно не обрадовались визиту неожиданных гостей. Пасти приоткрыты, клыки обнажены, слюна капает. Псы раздраженно рычали, глядя на Степаныча, который заметно побледнел.