Боец 3: Лихие 90-е
Шрифт:
Оставить дела группировки здесь и заняться только тренировками – что может быть лучше.
В назначенное время Степаныч и Танк подъехали к «Туристу» и ожидали меня на парковке гостиницы. Тренер был занят протиранием фар своего «Запора», а Танк с умным видом крутил не пойми откуда взявшиеся четки.
– Едем? – спросил я.
– Едем, ща только, погоди, голуби мне прямо на машину нагадили, – зло буркнул Степаныч. – Надо хоть по-человечески вытереть, а то в салоне аж голубиным пометом несет.
– Вы ж уже вытирали, Владимир Степаныч, –
– Чего ты щеришься, недомерок? Щас будешь мне языком вылизывать, хиханьки-хаханьки ему. Давайте в машину, только руками ничего не трогать!
В салоне если и стоял запах, то явно не голубиного помета, но тренер был жутким чистюлей, поэтому пусть возится. Через минут пять мы уже ехали на вокзал, как и в прошлый раз, плетясь еле-еле по крайней правой полосе. Степаныч, сидя за рулем, вводил нас в курс дела.
– Вот, пацаны, – говорил он. – Турнир ведь у вас, «девятка» в случае выигрыша вам отойдет, сборы вам нужны, так?
– Так, Владимир Степаныч, – откликнулись мы унисон.
– Какого тогда лешего у меня голова болит?
Зная специфику Степаныча, я предположил, что он сгущает краски для того, чтобы себя в более выгодном свете подать. Ну, типа – все хреново, все пропало, пока в Готэме не появился Бэтмен. Так и тут.
– Короче, я заглядывал к Зауру поболтать, прежде чем за вами поехать. Сборы продлятся десять дней, поселят нас в нормальную гостиницу с хорошим видом из окна и балконом, а через три дня поедем в Сочи. Там селимся с остальными кладбищенскими в лучший отель города, – заявил Степаныч.
– Почему это в Сочи? Турнир же, вроде, будет в Краснодаре проходить, – опередил меня с вопросом Танк.
Я тоже был уверен, что в Краснодаре будем биться.
– Потому что туда решили сходку перенести, а следом и соревнование. Вроде как, вокзальные и кареновские тревогу забили, – Степаныч на меня зыркнул через зеркало, мол, твоих это рук дело, Боец.
– Это из-за того, что на них тимашевские наехали? – Танк хлопнул кулаком в ладонь и возбужденно заерзал на сиденье. – Мало им козлам, жаль, что меня там не было! Эх…
– А тебе успеется, – хмыкнул тренер. – Короче, мужики. Сочи хоть и рядом с Краснодаром, а климат там другой, пальмы, все дела, попривыкнуть надо, обтереться. Только не об баб тереться! Акклиматизация штука такая, если за несколько дней до боя на место не приехать, то может аукнуться.
Я со Степанычем был согласен целиком и полностью. Акклиматизация, если ты дерешься в другом климатическом поясе, штука примерно равнозначная ОФП и даже спаррингам. Дыхалка сливается, как вода в унитаз.
– Ну и еще, калеки, Заур мне пообещал, что каждый из вас хоть и будет освобожден от основной работы, а бабки за каждый день сборов вы будете точно также получать, как если бы в городе лямку тянули. Дело?
– Спасибо, Владимир Степаныч! – сказали мы с Танком в унисон.
Тренер аж румянцем налился – довольный, что мы ему должное отдаем. Этого-то он и хотел за всей шелухой
На вокзал приехали без трех минут к отправке. У Степаныча на Текучевском мосту начал греться мотор, пришлось ждать, когда остынет. Но любые предложения поймать бомбилу – тренер отметал.
– Еще чего не хватало, ща, пацаны, прежде времени трусы мочите…
Мы с Танком только пожимали плечами. Опаздывать и сидеть на вокзале до глубокой ночи (когда следующий поезд подойдет) не хотелось, особенно мне. Но Степаныч, видимо, хорошо знал своего железного коня. Пошаманил под капотом, с грохотом его закрыл и, довольный как слон, показал нам большой палец – едем.
«Запор» тормознул на парковке возле станции, и мы вылетели на вокзал.
– Опаздываем… – буркнул Степаныч, бежавший с двумя огромными чемоданами наперевес. – Какой у нас вагон, тить твою нихай?!
Мы с Танком были налегке, но от нашей помощи тренер отказался с формулировкой «Ёпрст! Чай не убогий, сам справлюсь». Я полез за билетом, крикнул на бегу:
– Пятый!
Выбежали на перрон, в тот момент, когда на поезд поднимали лесенки, а проводники уже стояли в вагонах. Какой номер у нашего вагона, теперь было совершенно неважно, тут бы просто на поезд успеть.
– Подождите! – заорал Степаныч.
Девчонка-проводница вылупила на нас глаза, потому что загорелся красный сигнал, сигнализирующий о том, что поезд вот-вот тронется.
– Какой вагон? – спросил тренер, всерьез полагая, что мы успеем до нужного вагона домчать.
– Да вы залазьте, господи, мы уже едем, – заверещала проводница, поезд качнулся и действительно тронулся.
Понятно. Я выхватил у Степаныча чемоданы и закинул в вагон, едва не пришибив проводницу. Запрыгнул на вагон, помог забраться тренеру, который, как бы ни строил из себя молодого и пышущего силами, но от бега устал и выдохся. Танку уже пришлось бежать вприпрыжку вслед за поездом. Но тяжелые тренировки дали о себе знать – лишь в последнюю секунду он запрыгнул в вагон. Проводница, которая от нашего штурмования поезда побелела словно простыня, аж перекрестилась.
Вот так весело и не без приключений мы завалились в свое купе, пройдя насквозь через четыре вагона.
– Фух! – выдохнул Степаныч, усаживаясь на нижнюю полку. – Успели, едрить-мадрить!
Я сунул чемоданы наверх, покосился на нашу попутчицу – скрюченную бабульку, которая читала книжку «Портрет Дориана Грея», и как можно более доброжелательно улыбнулся. Старушка была явно перепугана, что к ней в купе буквально на ходу ввалились целых три здоровых мужика. Да еще такие громкие и шумные.