Боец 4: лихие 90-е

Гуров Валерий Александрович

Шныряли в толпе люди с озабоченно-деловыми лицами, в которых опытный взгляд легко мог распознать «жучков» — спецов по ставкам, дельцов на грани мошенничества… Ну и, понятно, шум, гам — оживленный, приподнятый, радостный даже в некоторой степени, который всегда сопровождает любое удачное массовое мероприятие. В то, что у нас будет удачное мероприятие хотелось верить. Все возможное и зависящее от организаторов было сделано.

Я наблюдал все это, проталкиваясь сквозь толпу, никем не узнаваемый, разве что опять же чей-то многоопытный взор мог бы угадать во мне участника

по объемистой спортивной сумке… что, впрочем, неважно. Я подошел к служебному входу, полез за пропуском, выписанным мне шефом, но охранник, улыбаясь, помахал рукой — не надо, мол!

— Своих всегда узнаем! — улыбаясь, сообщил он и пожелал удачи в грядущем поединке.

Я чуть пожал плечами — если так, значит так.

Меня занимало другое: увидев небывалый фурор, я вдруг подумал, что вряд ли шеф при его возможностях смог бы поднять такую волну. И даже Кудряшов. Не их масштаб все-таки. Кто-то помощнее включился в тему. И это хорошо, поскольку в данном случае Вариант окажется в пролете. Конечно, это пока лишь предположения, но все же достаточно приятные… хотя, конечно, хотелось чтобы по таким важным нюансам меня ставили в курс.

Служебное помещение цирка было тесновато, участники и сопровождающие толпились здесь, стараясь не обращать внимания друг на друга — в целом в помещении стоял сдержанный гомон, и накаленность атмосферы прямо-таки ощущалась физически, типа еще немного, и в воздухе начнут пролетать искры. По правилам, все группы участников располагались на определенной дистанции друг от друга, вступать в беседы членам разных команд было строго запрещено, да этого и так бы никто делать не стал. Все были сосредоточены до предела и если переговаривались, то лишь со своим окружением.

Понятно, что девять из десяти в этой толпе были мужчины, но были и женщины, в том числе и Лида. Понятно, что ростовчане, в том числе она, стояли поодаль, и мы с ней вели себя так, будто были друг с другом не знакомы. Еще несколько женщин — видимо, тоже медики, а одна властная, крупная особа, одетая солидно, но с избыточной роскошью, видимо, была кто-то вроде менеджера, а может, и спонсора целой команды. Наши — Ракитин, Гена и Юра — уже были здесь, я подошел к ним, кивнул, кратко улыбнулся:

— Готовы к бою?

— А то! — задорно ответил Гена. Прочие промолчали. Мандраж, понятно, их потряхивал, но они старались не подать вида — впрочем, как и все.

И я не исключение. Мои организаторские функции кончились, я превратился в участника, и суета вокруг вроде бы уже меня не касалась, но так сказать легко, а я-то знал сколько труда вложено в происходящее, сколько забот пришлось преодолеть, и я мысленно все еще подгонял события: ну вот, сейчас будет дана команда переодеваться к боям… собственно уже пора давать эту команду, какого черта они тянут?.. И я чуть было не дернулся с подсказкой, но тут же остудил себя. Стоять, Боец! Не твое теперь дело, не распыляйся, иначе нужного настроя не будет. Сосредоточься. Каждый противник достоин внимания. Думай о нем, о подходе к бою!..

Кстати говоря, Фантомаса тут не было. Ну, оно и понятно: в этом зеленом презервативе долго

не проходишь, да по правде говоря, и биться-то в несуразно. Хотя с точки зрения новорожденного шоу-бизнеса начала девяностых находка с маской в самом деле неплохая — для разогрева то, что доктор прописал. Понятно, что персонаж статист, понятно, что задача его лишь сыграть в первой серии… но в целом, с точки зрения сюжета — большой палец кверху.

— Участники, переодеваться! — пронеслась команда. — Вас проводят, покажут… Предупреждаем заранее, гардеробных сразу может на всех не хватить, просим относиться с пониманием, соблюдать очередность, быть корректными по отношению друг к другу. Просим!..

Участники потянулись переодеваться, мне же не хотелось тесниться, толкаться, я сделал несколько разминочных движений, а парням на их вопросительные взгляды ответил:

— Вы ступайте, я вас найду. По возможности, постарайтесь занять одну гардеробную на всех нас.

То, что в театре называют «гримеркой», или «гримуборной», в цирке зовется «гардеробная» — это я уже успел узнать за время здешней организаторской карьеры. Я даже почти под самым куполом цирка успел побывать, на осветительской площадке — никакого резона мне в том не было, просто интересно.

Ракитин заторопился, подгоняя остальных, ребята ушли, а я сделал еще пару кратких разминочных движений, вслушался в себя — нормально! Готов вполне. И, переждав основной поток, двинулся переодеваться.

Сосредоточенность хороша тем, что ты перестаешь замечать время. Его как-то и не надо замечать — это, если угодно, моя философия. В этом случае оно есть органичная часть тебя, или, наоборот, ты ощущаешь себя органично вписанным в мир. А как потянулось оно тоскливо, ты не знаешь, куда себя деть — значит, выпал из мира, превращаешься в инородное тело…

Я себя чувствовал идеально — сказал бы «как рыба в воде», да уж очень избито. Переодевание, подготовка — это пролетело как призрак, и хорошо, что так и не понадобилось перелкючаться. И вот уже бойцы по ту сторону кулис, ждут вызова, и организаторы постарались понатащить разнокалиберных диванов, кресел… всяких сидушек, чтобы сделать ожидание настолько комфортным, насколько возможно. Кто сидит расслабившись, кто прохаживается, хорошо слышен шум заполняемого зрительного зала… Нервы натянуты струнами, в головах — космос, парни ждут, отрешаясь от окружающего, которое сейчас не то, что помеха, просто оно сказочно уменьшилось и неважно, что там творится. Важен ты сам, те, кто с тобой рядом и твое ожидание, ставшее космосом.

В зрительном зале предупреждающе запела труба, и тут же вслед за ней оркестр грянул краткий фанфарный туш на полминуты. Зал стих. Через секунду тишину прорезал знакомый голос:

— Дамы и господа! Мы рады приветствовать вас на столь знаковом для нашего города событии!.. Впервые у нас проводится турнир по новому пока в нашей стране виду спорта…

Тут ведущий понес вещи необходимые, но для меня скучные, сто раз слышанные, и я мысленно отключился, ожидая, когда он начнет объявлять участников, а вернее, приглашать бойцов на ковер.