Боец 6: лихие 90-е
Шрифт:
Неужели началось?! «Степаныч, зараза, ты специально, что ли, ждал этого момента?» — подумал я. Мной овладели смешанные чувства. С одной стороны, было облегчение от того, что наконец-то наступает долгожданная развязка. Но с другой — обидно, когда она наступает буквально за несколько секунд до твоего триумфа. Есть в этом что-то несправедливое. Неужели нельзя было подождать ещё какую-то минуту?
Скосив глаза в сторону зала, я увидел, как ворвавшийся ОМОН быстрыми ручейками растекается по рядам, фиксируя всех подряд — и охранников Заура, и людей Варианта, и его самого.
Но
Приехали. Столько усилий, две травмы — и все впустую, что ли? А теперь что? Турнир- компенсация? Но на реванш я буду способен ещё не скоро…
С другой стороны, его можно было понять. В зале и вправду началась такая заваруха, что никто бы не заметил моего триумфа, даже если бы ринг-анонсер орал об этом несколько минут во все горло. Бандиты неожиданно начали оказывать сопротивление.
Для самого Варианта такое развитие событий стало большим сюрпризом. Он, прижатый мордой к спинке кресла, с зафиксированными сзади руками, выкрикивал обычные «авторитетские» угрозы: «вы знаете, кто я», «считайте, что вы безработные», «молитесь, чтоб вас не узнали»… Конечно, наблюдать, как вяжут таких наглых беспредельщиков, несмотря на их распальцовки — это отдельное удовольствие. Бандиты выражались — на лоха и мамонт идет. Сейчас же лохами были они. Степаныч усыпил бдительность Варианта, подвел под статью и вскрылся.
Но Вариант хотя бы просто кричал и не рыпался физически. Видимо, статус не позволял. А вот рядовые бандюганы были намного развязнее. Разумеется, их тоже уложили на пол, но они то и дело вскакивали и вступали в драку с омоновцами. По идее, это тоже надо было бы снимать телекамерами — картинка была бы захватывающей. Но, если не ошибаюсь, трансляция прервалась в момент захода ОМОНа в здание. Не дураки же они — давать фиксировать на чужие камеры свою работу по задержанию.
А жаль. Любителям острых боевиков и детективов было бы на что посмотреть. Вот рослый омоновец умудрился зафиксировать сразу двух бандюганов и уселся на них сверху, чтобы не рыпались. А вот, наоборот, двое омоновцев с трудом укладывали на пол здоровенного «быка». Тот, понятное дело, поддаваться не хотел и постоянно пытался сбросить омоновцев со своих рук, как прилипшую паутину. Но через какое-то время успокоили и его.
Я внутренне посочувствовал силовикам. Применять оружие им было ни в коем случае нельзя: в зале находилось множество обычных зрителей, которые вообще не понимали, что происходит. И вероятность зацепить кого-то из них была слишком высока, тем более что бандиты наверняка воспользовались бы ситуацией и начали прикрываться простыми людьми.
Поэтому омоновцы были вынуждены работать исключительно врукопашную. «Хорошо, что перед турниром эти бычары сдали стволы!» — подумал я. «Иначе сейчас началась бы такая кровавая баня, что представить себе страшно».
Однако и без кровавой бани каша заварилась серьезная. Омоновцы работали дубинками, но какого отморозка можно
За общей суматохой, будучи увлечены залом, все как-то позабыли про ринг. Хотя не исключаю, что была отдельная команда по рингу и служебным помещениям не работать. Всё-таки вся публика, которая интересовала силовиков, находилась в зале, а у остальных должна была быть возможность укрыться или незаметно для бандитов уйти.
Я к этому моменту уже более-менее оклемался: видимо, сказалась толком нереализованная злость в последнюю минуту боя и нешуточный адреналин, который выплеснулся во мне при начале операции. Спустившись с ринга, я успел сходить в раздевалку, обтереться полотенцем и сменить одежду на сухую. Не бегать же по залу в одних трусах! Операция будет закончена явно не через минуту: слишком сложная задача, слишком много людей, слишком большая территория.
Было несколько минут, чтобы передохнуть. Я взял бутылку воды и присел на лавочку. Интересно, как теперь обстоит дело с изменением сетки передач на телевидении? Вроже бы мы условились продлить трансляцию, а теперь ее пришлось, наоборот, закруглить раньше времени. Можно ли двигать программу дважды туда-сюда за сутки и придется ли мне оплачивать все эти изменения? Надо будет переговорить об этом с Глебом поподробнее, когда ОМОН закончит работу и уйдет.
Я тяжело выдохнул, взглянув на распухшее колено.
Какой же кайф, оказывается, просто сидеть и пить воду! Прямо как в зрительном зале. Кстати, о зале. Интересно, а где сейчас Алина? Ее-то омоновцы точно не будут дубасить дубинками. Такие вещи всегда четко оговариваются командиром. А то ещё, чего доброго, отдубасят сотрудников другого ведомства, а ты потом отвечай.
Но и вскочившей со своего места и отбежавшей в сторону я ее тоже не припомню. Может, она сейчас наравне с командиром управляет ходом операции? А может, я просто не заметил, как она отделилась от общей толпы? Все же, что ни говори, она — профессионал в штате спецслужб, а я до недавнего времени находился в таком состоянии, что вообще мало чего видел и замечал.
Я решил отправиться обратно в зал и поискать глазами Алину. Объясняя это тем, что мне было просто интересно, куда она вдруг подевалась, я неохотно признавался самому себе в том, что я просто-напросто боялся за нее. А ещё боялся, что увижу, как какой-нибудь омоновец, пусть даже случайно, попадет по ней своей дубинкой. Я точно знал, что я не удержусь и обязательно вмешаюсь, а тогда ситуация могла стать и вовсе неуправляемой.
Хотя в чем тут особенно было признаваться-то? Тоже мне, секрет Полишинеля…