Боевая форма
Шрифт:
Кожа на животах слой за слоем начала шелушиться, а сквозь нее пробились острые побеги соединительной хрящевой ткани. Из их кишечников образовалось центральное хрящевое кольцо – остов будущей Богоформы. Побеги сомкнулись и затвердели – мучительные объятия четверки несчастных стали еще тесней.
Из заднего прохода каждой жертвы выросли толстые розовые студенистые щупальца. Эти щупальца затем развернулись в полотнища и слились друг с другом. Не прошло и двадцати минут, как четверка несчастных оказалась в плотном чехле розовой кожи. Колеблющаяся плоть осела на пол камеры, постепенно меняя свои очертания. В конце концов она приобрела эллипсоидную форму, напоминающую
Легион-Форма следила за этим священнодействием, преисполнившись древнего трепета и обожания, миллионы лет назад заложенных в ее сознание. Одновременно она ощущала невыносимую боль утраты недавней независимости. Высшие Формы своими капризами могут испортить любое дело.
Оболочка «яйца» начала темнеть и затвердевать. Через несколько часов она треснет, чтобы дать жизнь реинкарнированной Богоформе.
Легион-Форма оглянулась по сторонам. Настало время церемонии «гхошт».
36
Полицейским и ополченцам, столпившимся у небоскреба «KYB», были хорошо слышны пушечные залпы и глухие отзвуки ударяющихся о стены тюрьмы снарядов.
Когда пальба стихла, начались бесчисленные радиопереговоры между полицейскими из небоскреба и теми, кто собрался у стен тюрьмы. Артиллерия сделает свое дело – в этом не сомневался никто. И вдруг из динамиков донеслось странное верещание и попискивание. Полицейские, бормоча под нос проклятия, сорвали наушники.
Когда непонятные звуки утихли, они снова попытались связаться с тюрьмой. Но и там никто не мог сказать, что означает это чириканье – скорее всего, помехи, еще один неприятный сюрприз, преподнесенный бураном. Однако метель уже шла на убыль. Снег перестал валить стеной, а ветер потерял ураганную силу. Окна небоскреба светились огнями, хотя большинство зданий в этой части города еще днем лишились электроснабжения и теперь возвышались на фоне серого неприветливого неба мрачными темными монолитами.
Вновь в наушниках послышалось странное жужжание и потрескивание, и снова связь с полицейскими силами, осаждавшими Центральную тюрьму Бельво, оказалась прерванной. Когда шумы прекратились, восстановить связь не удалось, по крайней мере с теми из коллег, кто стоял у стен тюрьмы.
Старший офицер, капитан Молин из дорожной полиции, заподозрил неладное. Он отправил на вездеходе двух своих людей вьыснить, что все-таки происходит в тюрьме. Вездеход заурчал водородными двигателями и, рванув с места, скрылся за углом. Полицейские снова возвратились к утомительному наблюдению за небоскребом. Чуть позже они связались с оцеплением терминала космопорта, но и у них связи с тюрьмой тоже не было. Беспокойство росло. Остальной город был поражен хаосом; центральную автостраду и дорогу к Квайданским фермам забили чудовищные пробки.
Наконец вернулся вездеход. Вылетев на полной скорости из-за угла, он врезался в полицейское заграждение. Люди пришли в замешательство. И тут двери вездехода распахнулись, и оттуда с пугающей, нечеловеческой прыткостью посыпались странные поджарые фигуры. Засверкали ослепительные вспышки, и выстрелы уложили на месте всех стоявших поблизости, за исключением капитана Молина, который успел юркнуть в здание небоскреба.
Три кошмарные твари бросились за ним. Штурмовики, охранявшие вестибюль первого этажа, в недоумении таращились на Молина, который пытался предупредить их об опасности. Одновременно началась перестрелка на лестницах. Пуанкаре, который вел наблюдение за лестничными клетками, кричал через дверь, что какой-то попавшийся в ловушку террорист ведет огонь с верхних
Молин, добежав до патруля, схватил за плечо капрала Гранкура и молча указал на входную дверь как раз в тот момент, когда в вестибюль ворвались воинственные твари. На несколько секунд поднялась оглушительная стрельба – палили из оружия всех видов и калибров. Одного из «легионеров» тяжелыми пулями перерезало почти пополам. Носитель испустил дух, но контролирующий модуль выкарабкался наружу из поврежденного тела и перескочил на плечи другому «легионеру».
С лестницы спустилась «Тилли». Полицейские попали в ловушку перекрестного огня. Здание небоскреба было очищено от вооруженных людей в считанные секунды. По радио снова разнеслись жужжание, чириканье и писки.
Эта новость ускорила развитие событий внутри тюрьмы. На втором этаже три «легионера» без предупреждения ворвались в камеру заключенных Линкея и Олофа. Твари жестикулировали, размахивая пистолетами, ставшими для них привычными.
Олоф был буквально загипнотизирован зрелищем невиданных оранжевых цветов, выросших из того места, где должны были находиться глаза. Он замешкался, и одна из тварей, прыжком подскочив к нему, сбила его с ног. Его вытащили из камеры за пятки. За дверью вторая тварь подхватила его под мышки и быстро поволокла на первый этаж, где запихнула в другую камеру. Там с Олофа и Линкея сорвали одежду, надели на руки наручники и повалили на пол лицом вверх.
«Прамод» и «Тилли» должны были вновь обрести друг друга. «Тилли» примчалась к тюрьме на вездеходе, чтобы соединиться с Легион-Формой в предстоящем священнодействии.
Легион-Форма, ковылявшая на костыле, так как одна нога отказывалась сгибаться, лично вышла навстречу «Тилли» с известием, что та получает повышение до Зам-Формы с полагающимся ей по рангу уровнем сознания.
Оба прародителя нового поколения расы направились в камеру, где для них уже подготовили свежих носителей. Пришло время древней церемонии.
В соседней камере созревало тело Богоформы. Раса быстро возрождалась из небытия. Слава богов Аксона-Нейрона с каждым часом будет распространяться вширь, пока не заполнит собой все межзвездное пространство! Империя возродится заново!
Тело «Прамода» передернулось и задрожало. Миллионы нервных окончаний были вырваны с корнем, главные нервные узлы один за одним выдернулись из ткани, круглые мышечные каналы сомкнулись, лишившись «начинки» из нейронов. Форма-носитель умирала.
Церемония «гхошт» прошла начальную стадию. Внезапно кожа «Прамода» покрылась рубцами и волдырями, как будто изнутри рвались наружу мощные узловатые корни. Кожа напряглась, как поверхность воздушного шара, расширяясь и натягиваясь, пока наконец не взорвалась с оглушительным хлопком, будто перекачанная жидкостью.
Легион-Форма покидала тело носителя точными, мастерскими движениями. Тело Прамода Бешвана съежилось и рухнуло на пол: кучка мертвой плоти – кости, внутренности, кожа – пустая, расчлененная оболочка. И в довершение поверх мертвой груди с глухим ударом упала голова. Упала с безукоризненной точностью – «гхошт» прошел так, как предписывали правила, а это было добрым предзнаменованием.
Связанным людям на полу показалось, будто из спины существа внезапно выросло небольшое сосновое деревце с розовыми и белыми ветвями. Оно сбросило с себя телесную оболочку, словно рубашку. Затем деревце начало медленно опадать, поникнув ветвями, и взорам людей предстал толстый блестящий червь ростом в четыре фута и толщиной в человеческую ногу.