Боевые станции
Шрифт:
Рядом с моим плечом находилась холодная и шершавая стена. Похоже, она укрепила меня в мысли не прекращать своего занятия. Я продолжала щуриться и подмигивать охранникам.
— Как вы, наверное, почувствовали, — пробормотала я, — между Морни и Перреном пролегла трещина. Я собираюсь ее расширить.
— Да, мы должны это сделать, — согласился Сарда. — Если Перрен и теперь будет поддерживать Урсулу, это окажется несовместимым с требованием морали. Он находится в двойственном положении, весьма опасном для психики вулканца.
Я повернулась.
— И мы сможем воспользоваться этим. Перрен уже колеблется.
Сомнения Сарды сразу же отразились на его лице.
— Пайпер…
— Не говорите мне, что это не так, — резко возразила я, и мы некоторое время молчали. Затем я продолжила:
— Жизни членов экипажа тестового корабля — вот с какой стороны следует убеждать его. Либо Морни вообще не рассказала ему о своих планах использовать «Энтерпрайз» для своих экспериментов, либо она каким-то образом убедила его в безопасности такого шага. Но что они собираются делать с четырьмястами членами команды? Невероятно, как два человека могли установить свой контроль над такой громадиной, заполненной вооруженным персоналом.
— Логично предположить, что они собираются каким-то образом нейтрализовать команду, — произнес Сарда.
— Или обманным путем заставить их всех высадиться на поверхности планеты, — предположил Скеннер.
— Или шантажировать их, требуя воспользоваться транспортационными лучами, — снова каменный пол задрожал под моими ногами. В промежутках между сериями ударов я продолжала упрямо рассматривать охрану.
— Это никуда нас не приведет. Мы можем думать на эту тему хоть целую ночь и все равно окажемся далеки от истины. Нам необходимо выбраться отсюда, отключить защитные сенсорные экраны, или каким-то образом нейтрализовать охрану, или сделать что-либо в этом роде — все, что сможет помочь капитану Кирку добраться до нас и выполнить то, что он запланировал. Ему обязательно нужно сообщить о Боме и "Энтерпрайзе".
Скеннер вытянулся на полу.
— Все это только мечты и больше ничего.
Я вернулась к окну на двери. Мое отражение заняло весь квадрат голубоватого ударопрочного стекла. Неужели у меня на самом деле такой утомленный вид? Я чувствовала себя старой, но все равно неопытной. Все прожитые годы пробежали перед моим мысленным взором за эти минуты, отмеченные знаком собственного бессилия. А где-то там, снаружи, — я представила себе аргелийские холмы с красноватой и голубоватой травой, залитые светом местных лун, — Где-то среди них находился Кирк, ожидавший от меня активных действий. Понял ли он смысл моего сообщения через канал связи? Знает ли он о том, что он теперь один?
Наемники в холле почему-то засуетились, продолжая время от времени бросать в мою сторону злобные взгляды. Чем больше я смотрела на них, тем более искажались ненавистью их лица. Выйти к ним я не могла, однако, при желании, они легко могли навестить меня. Их злость поможет им в этом. Все зависело лишь от того, достигли они точки кипения или нет.
Озверевший от ярости щербатый охранник с длинными пышными усами не выдержал первым. Прикладом своего фазера он ударил в стекло. Оно зазвенело, но выдержало.
Я имела наглость даже не вздрогнуть. Мой взгляд стал откровенной насмешкой над охраной. Я смеялась над ними, демонстрируя свое полное пренебрежение и отсутствие всякого страха. Что толку изображать испуг?
Этому
Результат этой реакции не заставил себя ждать. Лица наемников покраснели так, что это было заметно сквозь синеву стекла.
— Пайпер, — дрожащим голосом начал Скеннер. — Перед нами люди-негодяи, и пока не, получены доказательства обратного. Вы играете со смертью.
В моем мозгу возникло несколько вариантов ответа на его реплику, но ответить ему означало — расстроить у находившихся снаружи тот приступ ярости, который с каждой минутой все больше и больше набирал обороты.
Плотно прижавшись к стеклу, я могла видеть весь не очень длинный коридор и держать в напряжении всех четверых охранников. Они что-то кричали друг другу. Им явно не нравился мой повышенный интерес к ним. Пушистые Усы уже не мог удержаться от нервного тика, он чувствовал, что я не собираюсь уступать. Трое его коллег лучше контролировали свои эмоции, но и они постепенно распалялись.
Однако я уже выбрала себе мишень.
Я уставилась на пару широко расставленных над рыжими усами карих глаз. В этих глазах горела ненависть ко мне. Хотя, конечно, глаза наемника вряд ли могут излучать доброту и ласку. Приходится работать в надежде на сомнительные выгоды и довольствоваться малым. К тому же иногда на тебя смотрят в упор бараньими глазами.
На этот раз я не просто смотрела в его глаза. Я почувствовала, что мне удалось завладеть их хозяином.
Он начал шевелить губами, затем отскочил к стене и поднял свою фазерную винтовку. Раздался выстрел и сразу же за ним следующий. Меня спасло высокое качество стекла.
Ноги сразу же сделались ватными, и меня удерживало на них только изумление оттого, что мой психологический трюк сработал — и неплохо.
— Пайпер, ложись! — закричал Сарда, и сам соскользнул на пол со своего железного ящика.
Пушистые Усы продолжал палить из огнедышащего фазера. Прикосновение одного из оранжевых потоков к неоновым лампочкам, освещавшим коридор, вызвало их интенсивное свечение. Я опустилась на корточки и закрыла руками голову. Надо мной шипели и плавились металл и закаленное стекло. Когда в окне наконец появилась брешь, я услышала злобное рычание Пушистых Усов.
Затем раздалось шарканье ног и звук еще одного голоса.
— Идиот. Немедленно прекрати стрельбу. У нас нет для них еще одной такой камеры!
— Если понадобится, мы засунем их в старый ботинок!
— Успокойся! Ты ведь не хочешь лишиться своего жалованья из-за такой ерунды?
После того, как шипение наверху стало затихать, я осторожно осмотрела дверь. Ионные потоки разрушили ее верхний угол вместе с небольшим участком стекла. По его краю все еще виднелась остывающая красноватая полоска. Итог — дыра слишком мала, чтобы через нее можно было выбраться наружу. Мои надежды не оправдались. Я уперлась руками в пол, пытаясь, подняться и оценить размеры образовавшейся прорехи.