Бог, Которого я не знал

Паулин Джон

Вот мы и подошли непосредственно к правилам. Любой завет оговаривает критерии, обязательные для обеих сторон. Молодым людям порой претят всякого рода правила и установления, потому что им кажется, что они произвольны, что это чья–то попытка навязать им контроль извне. Так бывает, особенно когда родители устанавливают для своих детей правила, которые не соблюдают сами. Но Библия говорит нам, что Божьи правила берут начало в Его собственном постоянстве.

Давайте посмотрим, как действует этот принцип, на примере известного «законнического» отрывка — Втор. 30:16—19: «Я, который заповедую тебе сегодня — любить Господа, Бога твоего, ходить по путям Его и исполнять заповеди Его, и постановления Его и законы Его; и будешь ты жить и размножишься, и благословит тебя Господь, Бог твой, на земле, в которую

ты идешь, чтоб овладеть ею; если же отвратится сердце твое, и не будешь слушать, и заблудишь, и станешь поклоняться иным богам, и будешь служить им, то я возвещаю вам сегодня, что вы погибнете и не пробудете долго на земле, для овладения которою ты переходишь Иордан. Во свидетели пред вами призываю сегодня небо и землю: жизнь и смерть предложил я тебе, благословение и проклятие. Избери жизнь, дабы жил ты и потомство твое».

Закон устанавливает границы, в рамках которых существует свобода. 30–я глава Второзакония предлагает выбор — выбор между жизнью и смертью. Бог хотел, чтобы Израиль избрал жизнь. Правила и уставы существуют не просто так, сами по себе; их назначение — повышать качество жизни. Наши поступки не обходятся без последствий: либо повинуйся и живи, либо не повинуйся и умри.

«Благословения» и «проклятия», о которых говорится в Книге Второзаконие, вполне актуальны и в нашей нынешней жизни. Несколько лет назад в городе, где я имел счастье родиться, обрушился мост. Для горожан это была настоящая катастрофа, потому что деловой центр города оказался отрезанным от прочих его районов, и это крайне неблагоприятно сказалось на его экономике. Торговцы остались без клиентуры. Положение было столь отчаянным, что, когда местные власти подписывали контракт на строительство нового моста, представители городской общественности сказали: «Вы должны указать дату окончания строительства».

В контракт была вписана дата — 26 мая. Строителям на все про все отводилось девять месяцев, а это довольно сжатые сроки. Поэтому городские власти решили их как–то стимулировать — с помощью вписанных в контракт «благословений и проклятий». В случае досрочного выполнения контракта город обязался выплатить строительной компании по 10 000 долларов за каждый «сэкономленный» день. А в том случае, если бы строители затянули с возведением моста, им пришлось отнять опять же по 10 000 долларов в день от оговоренной изначально суммы контракта. Как вы думаете, чем это все обернулось? Строители завершили мост за 26 дней до истечения срока! Вот в чем смысл благословений и проклятий Второзакония. Благословение — это награда, которую вы получаете, когда выполняете свою часть контракта. А проклятие — это последствия, с которыми сопряжено невыполнение контракта. И благословения, и проклятия призваны мотивировать людей к тому или иному поведению.

Таким образом, закон для древнееврейского сознания не был ни бессердечным, ни формальным, ни жестоким. Он был естественным следствием живых взаимоотношений с Богом. Израиль как народ находил отраду в правилах и уставах, потому что они знали, что этим же законом руководствуется и Сам Бог в отношениях с ними. Дело в том, что языческие боги не были похожи на Бога Израилева. Языческие божества могли стать не с той ноги и истребить с десяток тысяч человек просто потому, что у них было плохое настроение. Боги других народов таились за каждым деревом в лесу. От них можно было ожидать чего угодно. Поэтому осознание того, что у них есть Бог, Который говорит: «Я буду поступать с вами по закону», наполняло израильтян покоем и чувством уверенности. Они знали, с Кем имеют дело. Для них правила и уставы были великим благом, они любили эти правила. Достаточно будет процитировать некоторые стихи из Псалма 118: «Я же законом Твоим утешаюсь» (ст. 70); «Закон Твой — утешение мое» (ст. 77); «Как люблю я закон Твой!» (ст. 97); «Закон Твой — утешение мое» (ст. 174).

Израиль любил законы Божьи еще по одной причине. Израильтяне то и дело становились объектом агрессии со стороны других народов. Но благодаря Богу никогда не терпели полного краха. У Божьего народа была возможность привести этих агрессоров на суд Божий и потребовать возмещения убытков! Кстати сказать, древнееврейский термин, обозначающий «судебное разбирательство», встречается по всему Ветхому Завету. Всякий раз, когда что–то шло не так, как положено, Божий народ мог обратиться в Божий суд.

Поэтому израильтяне не боялись судебных процессов и даже Божьего суда. Для них

закон не был ни бессердечным, ни жестоким. Напротив, они с нетерпением ждали Божественного суда, потому что знали, что когда придет судный день, Бог рассмотрит их дела и они выиграют этот суд и взыщут со своих врагов все свои убытки. Все станет на свои места. Обидчики падут, и Бог отомстит за Свой народ.

Что касается языческих богов, то древние язычники придерживались убеждения, что «кто сильнее, тот и прав». Языческие божества занимали свое высокое положение потому, что обладали могуществом, а вовсе не потому, что всегда творили добро. Греческие боги, к примеру, были развратными, жестокими и непостоянными существами. Что же делало их богами? Грубая, необузданная сила. Вот почему ветхозаветная концепция Бога, пусть даже довольно примитивная в представлении некоторых наших современников, была безусловным шагом вперед. Древнееврейские Писания говорят, что Бог могуществен, потому что Он прав. Тем самым опрокидывается логика языческой концепции. Бог достоин называться Богом, потому что Он прав, а не потому, что Он силен.

Посему соответствующее законодательство играет исключительно важную роль для благополучия общества. Несколько лет назад в России были ниспровергнуты правовые нормы коммунистической эпохи в силу их репрессивного характера. И что в итоге произошло? Начался хаос, беспорядок. Никто не думает об обществе в целом. Каждый погружен в свои личные эгоистические интересы. Москва, например, один из самых зеленых городов, которые я когда–либо видел. И для меня это была даже несколько неожиданно. Беда, однако, в том, что никто за этими зелеными насаждениями особо не ухаживает, разве что в самом Кремле все выглядит чинно и благопристойно. В прочих же местах трава порой достигает человеческого роста, и люди прокладывают в этих зарослях многочисленные тропы, потому что любят ходить напрямик. Складывается впечатление, что никому нет дела до того, что творится вокруг. А знаете, что происходит в подобного рода атмосфере? Когда закон и порядок нарушаются в малом, возникает среда, в которой буйным цветом цветут преступность и беззаконие.

Я родился в Нью–Йорке. Преступность там всегда была на довольно высоком уровне. Несколько лет назад горожане выбрали нового мэра. Я не собираюсь вдаваться в политику, просто хочу отметить, что он принес с собой идею, которая в то время казалась, по крайней мере, несколько странной. А заключалась она в том, что «серьезная преступность начинается с мелких правонарушений, когда люди пренебрегают законом в мелочах». Поэтому вместо того чтобы сосредоточиться на борьбе с мафией и крупными воротилами преступного мира, он начал кампанию по вытеснению с городских улиц попрошаек, навязчивых автомойщиков и самодеятельных художников, расписывающих стены зданий. Как и следовало ожидать, с самого начала на нового мэра обрушился настоящий вал критики.

Кто такие уличные автомойщики? Это люди, которые подходят к вашей машине, пока вы стоите на перекрестке и ждете разрешающего сигнала светофора, прыскают вам на лобовое стекло специальный моющий спрей и предлагают помыть его за доллар. Что происходит с теми, кто сидит в машине? Их посещает чувство неуверенности, они начинают опасаться за собственную безопасность, им хочется крикнуть: «Эй, послушайте, не трогайте мою машину!» Об этой услуге мойщика никто не просит, он навязывает ее, да еще хочет, чтобы ему заплатили, а если его отсылают прочь, он, бывает, обрушивается на людей с угрозами и оскорблениями. В результате люди перестают чувствовать себя в безопасности на городских улицах. Они все время ждут какого–то подвоха, каких–то неприятных сюрпризов. Законопослушные граждане испытывают страх.

И что удивительно, когда мэру удалось справиться с этой негостеприимной средой, атмосфера в городе существенно изменилась. Стоит справиться с мелкими, но бросающимися в глаза правонарушениями, и преступники начинают чувствовать себя не в своей тарелке. Сегодня можно увидеть женщин, прогуливающихся по улицам Манхэттена в 11 часов вечера, о чем даже помыслить было нельзя в те времена, когда я был ребенком. В атмосфере уважения к закону серьезные преступники начинают терять почву под ногами, и люди снова берут улицы в свои руки. Никто не утверждает, что подобная политика сказалась в равной степени благотворно на всех аспектах городской жизни, но город в целом стал безопаснее, в нем стало больше порядка. Гораздо лучше жить по закону, чем исполнять прихоти преступников или диктаторов.