Бог Солнца в поисках... суррогатной матери

Памфилофф Мими Джин

Он сделал два шага навстречу ко мне и наклонился так, что наши носы соприкоснулись.

— Тогда на что похоже?

Действительно это происходит на самом деле? И почему он рычит на меня? На меня!

— Я согласилась выслушать тебя, но не спать с тобой. Иисусе! — огрызнулась я в ответ.

— Ты использовала меня! Признай это!

— Боже мой! Ты на самом деле думаешь, что я к этому причастна? Как ты так можешь говорить? Она пришла ко мне! Сказала, что помогает тебе. Не было никаких разговоров о сексе.

Никогда!

— Тогда, какого черта, ты пришла сюда?

— Говорю же… Выслушать тебя. И всё! Я согласилась открыть тебе разум.

— Нет! Ты пришла сюда, чтобы добыть мое семя, — его голос эхом отозвался у меня в ушах.

Господи! Вот ведь идиот. И кто будет называть сперму семенем? Вот это раздутое у него эго! Я встала перед Ником, не позволяя себе содрогнуться от его роста.

— Я пришла, потому что… думала, что тебе удобнее будет разговаривать об этом наедине.

Меня провоцировал его немигающий взгляд.

— Ладно! Признаю, я тебя хотела. А ты говоришь, что меня ты не хотел? Конечно же, это было так очевидно!

— Я… я… — он моргнул. — Я бы использовал меры предосторожности.

По крайней мере, он пошел мне навстречу.

— Ну, мы даже не знаем, на самом ли деле… ну ты понимаешь, — проговорила я.

Он вновь прищурился.

— Хорошо, — начала я, — шансы малы, но точно мы не знаем, танцевали ли ночью ламбаду…

— Не прикидывайся, — выдавил он, а затем достал темно-синий пуловер из шкафа и надел его.

Я теснее завернулась в полотенце, молясь Богу, чтобы он дал мне сил выдержать этот разговор. Или о том, чтобы если ночью все произошло, мы использовали презерватив.

Хотя я не боялась заразиться чем-нибудь — в руководстве Симил были анализы Кинича, хорошие к слову. А еще странный список чего можно, а чего нет

«НЕ открывай дверь тому, кто не называет имя».

ЭЙ! Я из Нью-Йорка. Ты меня наивной считаешь?

«Если учуяла странный запах гнили, НЕ ходи туда… БЕГИ ПРОЧЬ!» — А вот это странно.

«МОЖНО говорить Симил, как она шикарно выглядит».

«НЕ прячься за мусорными баками…»

Причудливый и бесполезный список был огромен. По крайней мере, благодаря ему, я знала, что Ник здоров. Вот если бы только список сказал…

Какого хрена происходит?

Кинич одернул свитер по телу.

— Вероятно, ты — часть абсурдного плана Симил, — проговорил он. — И она тебе заплатила.

И в тот момент моя кровь просто вскипела. Он во всех смыслах оскорбил меня, только что шлюхой не назвал.

Минуточку! Назвал ведь.

Я почувствовала, как мое лицо стало пунцовым от позора, и я ещё больше пришла в ярость. Мне захотелось чем-нибудь швырнуть в Кинича. Чем-то тяжелым, большим и может даже острым. О да!

И кинула я в него единственное, что оказалось под рукой — полотенце.

— Да катись ты и твоя сестра к черту!

Ник замер,

уставившись на мою грудь. И прежде чем я смогла пожалеть о своем решении, кинуть — из всех возможных вещей — мягкое, пушистое полотенце, чтобы продемонстрировать свой гнев, Ник пересек комнату и притянул меня к себе.

Опустив голову, он завис в сантиметре от моих губ, но так и не прикоснулся к ним своими. Я не знала бояться мне или возбуждаться.

Он разочарованно что-то пробурчал, отпустил меня и отошел.

Последнее, что я услышала, был звук захлопывающейся за Киничем двери.

Я сдернула кулон и бросила его вслед.

— Забери его! Не нужен мне твой чертов кулон!

Глава 8

Две недели спустя

Насколько сильно может измениться чья-то жизнь за несколько недель и со значительной суммой денег. Моя, например, изменилась так, что о таком я могла только мечтать.

Моя мама вчера улетела в Швейцарию на лечение. Я ушла со своей ужасной каторжной работы и стала инструктором по каратэ в местной школе боевых искусств.

Несколько недель назад я пропустила срок поступления в Нью-Йоркский Университет, но планировала поступить в третий раз и начать осенью.

Впервые за несколько лет, казалось, что моя жизнь пошла в гору. Кроме того, что я не могла забыть ночь, проведенную с Киничем, и при этом я не могла вспомнить ее — мысль, которая беспокоила меня каждую секунду каждого дня.

Даже когда я засыпала, то грезила о мужчине, особенно о его запахе — словно тропический пляж наполнен свежим, чистым воздухом океана, ароматом кокосов и экзотических растений. От него пахло солнцем.

Потом о его теле. Я не могла остановиться фантазировать о жестких линиях его золотистой кожи или звуке его голоса, когда он стонал мое имя. Я неоднократно видела образы того, как он смотрел на меня свирепым взглядом, того как он глубоко погружался в меня.

Но это был сон, а не воспоминания.

Так ведь?

За несколько часов, пока я пытала мозг в попытке вспомнить хоть малейшие детали, выпавших из памяти часов жизни, я ничего не добилась.

Единственное, что я ощущала, это ноющую боль во всем теле, но не в тех местах, которые могли бы болеть после дикой ночи с мужчиной телосложением, как у Ника — ммммм — Кинича.

По-прежнему не могу решить. Но возможно, что у нас состоялась дикая, полная страсти и чувственных ласк встреча, а затем мы просто вырубились?

Если бы я только смогла вспомнить. Хоть что-нибудь. Потому что на данный момент, единственное о чём я знала, так это то, что проклятый мужик вторгся в мой разум, и я его ненавидела за это. Но не только его, я также ненавидела его сумасшедшую сестру.