Бог сумерек
Шрифт:
— Тогда пошли…
— Я готов.
— Тем лучше. — Смолянинов грузно встал, пошел к кабинету, и Богачев отметил про себя, что его шеф явно сдал. Походка у него, правда, была столь же быстрая и нетерпеливая, но ступал он как-то слишком уж увесисто, точно боялся, что его вот-вот шатнет.
В кабинете он разделся и накинул на себя балахон, так, точно никакого Богачева и рядом не стояло. Столь же хмуро и замкнуто отпер дверь, шагнул на лестницу и только тогда сделал спутнику знак рукой: иди, мол, следом.
Смолянинов зажег свечу, и они спустились
— Ну вот… Сейчас и приступим. Ты первый пойдешь, сын отваги.
— Как скажете, — легко откликнулся Богачев, словно предстояла ему чудесная прогулка в летнем парке.
— Уже сказал, — буркнул Смолянинов и окунул кисть в чашу…
…потек голубой свет, побежали по стенам сполохи. Все получалось как по маслу, вот и черный камень начал растворяться в голубом сиянии. Смолянинов отступил два шага, посмотрел на компаньона. В сузившихся глазах блеснула злоба.
— Ну… — сказал он и больше не сказал ничего, лишь указал движением головы: иди.
И тот, другой почувствовал, как возликовало, прыгнуло от счастья его сердце — ожиданию пришел конец.
ГЛАВА 11
Игорь опустился на траву рядом с Кореньковым.
— Палыч, — постарался сказать он как можно проникновеннее, — ты опять загадками заговорил… Ты уж будь добр, мы ведь не такие ясновидящие, как ты… делай прорицания почетче.
— Да что ты, Игорь, — ответил Палыч дружески и как-то грустно. — Разве ты еще не понял, что у меня никакой привычки нет секретить что-то, тень на плетень наводить… Просто я ведь и сам своих предвидений не понимаю! Я чувствую сейчас, что что-то будет… ну да, будет… но что это…
Огарков насторожился:
— Александр Павлович?..
— Что такое? — Палыч глянул искоса.
— Не договариваете все-таки. — Лев Евгеньевич покачал головой. — Хотели что-то сказать и не сказали.
Палыч стал посасывать сигарету, и Лев Евгеньевич смотрел на него сверху вниз с полуулыбкой, и Игорь тоже иронически приподнял одну бровь… Палыч оторвался от окурка, выдохнул, сплюнул и сознался:
— Малость есть. Недосказал. Еще почудилось мне, что если и будет, то придет к нам вот оттуда. — Он вытянул руку. — Именно из-за перевала.
И все взглянули туда. Небо там над перевалом было такое же, как над всем этим миром, такое же высокое, прозрачное и ясное, светлое и немного грустное.
ГЛАВА 12
Когда его напарник канул в зловещем сиянии, Смолянинов помедлил малость, — словно придержало его что-то, хотя и понимал, что надо ступать туда немедленно, отрываться нельзя. И он шагнул туда.
И сразу, как шагнул, понял: пропал. Не было никакого многомерного пространства,
Он задергался — бесполезно. Бешено, в страхе задергался — пространство навалилось теснее, он ощутил себя закопанным в землю… да что там в землю! В камень, в гранит, в страшную твердь. И вырваться отсюда стало нельзя.
И тогда он услышал ужасный, дикий вопль — то ли вой, то ли визг, и понял, что это его визг, предсмертный, уже отделенный от него, исходящий сверху. И там же, вверху, холодно полыхнуло, точно молния, и от этой вспышки он завизжал еще безумнее, еще пред-смертнее — и так и должно было быть, потому что эта вспышка была смерть, лезвие сабли — миг, и она снесла его голову.
Бог сумерек
ГЛАВА 13
Палыч сощурился. Что-то мелькнуло там, над перевалом?..
— Нет, — вслух сказал он.
— Что — нет? — встрепенулся чуткий Лев Евгеньевич.
— Да так, ничего… Стал туда вглядываться, ну и почудилось.
Палыч затянулся шибко напоследок, окурок плотно втиснул в почву, а образовавшуюся крохотную ямку тщательно заровнял.
— Почудилось… — повторил он со странной интонацией.
— Ну да. — Игорь потрогал пальцем переносье. — Как будто что-то так… — Он не договорил, но Палыч его понял.
— Тень, — сказал он.
Артемьев помялся, он не очень был уверен.
— Даже не знаю, — сказал наконец так.
Лев Евгеньевич тоже стал всматриваться очень внимательно в ясную даль и не увидел ничего. Он хмыкнул с сомнением.
— Тень, тень, — ответил на это хмыканье Палыч. — Сначала только тень.
— Сначала тень? — переспросил Огарков. — По-моему, все-таки тень должна быть после.
— То по-вашему, — невозмутимо молвил Палыч. — А здесь — сначала.
ГЛАВА 14
Дракон, снесший башку глупому гордецу, огляделся. Безголовый труп валялся подле, но одного трупа, понятно, было мало. Потому и огляделся дракон, ужасный его взгляд заскользил по миру, отыскивая грешников, некрещеных, богохульников, умерших нечистой, лютой смертью. Конечно, он легко нашел таких: маньяка-убийцу, которого должны были расстрелять по приговору суда, но вместо того палачи вставили ему в член и в задний проход два электрода и умело пропускали ток в шестьсот вольт, так что сначала он обосраася, потом у него .выкрутило и порвало связки в суставах, потом полопались глазные яблоки, потом он в муках изгрыз и окончательно откусил язык, потом его половые органы обуглились и стали дымиться, а потом наконец он издох и теперь валялся в тюремной котельной, на очереди в топку. Еще он увидал висельника, удавившегося у себя на квартире и висящего четвертый день, распухшего и протухшего, а также тело проститутки, зарезанной бандитами и валяющейся в придорожной лесополосе.