Бог возмездия

Херд Мишель

Она девственница.

Слова всплывают где-то на задворках моего сознания, когда я снова скольжу по ее сладкому маленькому телу, дрожащему от только что испытанного удовольствия.

Это был ее первый оргазм или она и раньше заставляла себя кончать?

Эта мысль мимолетна, когда я целую ложбинку между ее грудями, прежде чем мой рот находит ее сосок. Я втягиваю его в рот, в то время как мои руки наслаждаются ее

чертовски нежной кожей.

Мои прикосновения становятся все грубее, а ладони прочерчивают дорожку от ее боков к груди.

Я прокладываю дорожку поцелуев вверх по ее шее, а затем снова завладеваю ее ртом.

Габриэлла обвивает руками мою шею, и когда я чувствую, как ее пальцы перебирают мои волосы, мое тело вздрагивает от удовольствия.

Мои руки опускаются ниже, и я располагаю свой сверхчувствительный член у ее влажного входа.

Блять, как давно у меня не было секса. Я долго не протяну.

Я прерываю поцелуй и смотрю ей в глаза.

Пока я смотрю на Габриэллу, ее руки скользят по моим плечам и вниз по груди, а затем снова поднимаются и ложатся на шею.

Я должен быть мягче. Я должен спросить, готова ли она.

Мне многое следовало бы сделать, но я не могу сдержаться.

Мои бедра двигаются, и я наталкиваюсь на абсолютное сопротивление ее девственной киски.

Я кладу предплечье рядом с ее головой, а свободной рукой крепко сжимаю ее бедро. Я толкаюсь снова, умудряясь на пару дюймов войти в ее влажный жар.

Господи, она чертовски тугая.

Спина Габриэллы выгибается дугой, мышцы напрягаются и боль отражается на ее прекрасном лице.

Я чувствую, как ее грудь прижимается к моей, когда вхожу глубже, и на этот раз она сжимает челюсти, чтобы не издать ни звука.

Не желая мучить ее, я прижимаю ее ногу к своей заднице, чтобы раздвинуть ее пошире. Когда я врезаюсь в нее, она отдергивает руки от меня, чтобы прикрыть рот, и из нее вырывается крик.

Блять.

Блять. Блять. Блять.

Оказаться полностью во власти ее слишком тугой киски — это просто охренительно.

Отпуская ее бедро, я поднимаю руку и отвожу ее руки от лица.

— Дыши, — выдавливаю я из себя это слово.

Она задыхается, и когда слезы катятся из ее глаз, она пытается вытереть их, но я беру ее за запястья и прижимаю их по обе стороны от ее головы.

Я смахиваю поцелуем слезинку с ее виска и, не в силах более сдерживать себя, просовываю руку ей под спину и прижимаю ее к себе.

— Моя, — рычу я прямо перед тем, как начать двигаться.

Удовольствие от того, что я нахожусь внутри нее,

превращается в ад, охватывающий все мое существо. Я чувствую себя одержимым, когда вбиваюсь в нее, и совершенно не могу контролировать темп.

Блять.

Я слышу звуки соприкосновения наших тел, когда мое прижимается к ее.

Я слышу ее вздохи и полные боли всхлипы, поэтому прижимаюсь к ее губам, потому что каждый из них принадлежит мне.

Глава 22

Габриэлла

Я не могу сдержать слез, чувствуя боль, которой никогда раньше не испытывала.

Я знала, что терять девственность будет больно, но не настолько. С каждым толчком кажется, что Дамиано пытается разорвать меня на части, и каждый раз, когда он выходит из меня, мне адски больно.

Его рука вокруг меня сжимается сильнее, и я цепляюсь за него изо всех сил, пока он толкается все сильнее и сильнее.

Прервав поцелуй, он не сводит с меня глаз, когда заявляет на меня права, и, хотя мне больно, я не отвожу взгляда.

Я наблюдаю, как напрягаются черты его лица, затем он дергается один раз, после чего всем весом наваливается на меня. Его лицо из жестокого превращается в самое сексуальное зрелище, которое я когда-либо видела.

Когда Дамиано испытывает оргазм, и я чувствую, как силы покидают его тело, я понимаю, что в этот момент он уязвим как никогда.

Я крепко обвиваю руками его шею, и он практически поглощает меня, прежде чем погрузиться в меня еще дважды.

Когда его тело замирает, он не вырывается.

Боль начинает понемногу стихать, и пока мы просто обнимаем друг друга, серьезность ситуации становится очевидной.

Дамиано только что лишил меня девственности.

Мы заключили наш союз, и ничто не сможет его разрушить.

Я принадлежу ему.

А он принадлежит мне.

Мои глаза расширяются, когда я смотрю в потолок.

Святое дерьмо.

Capo dei Capi принадлежит мне.

Я ношу его кольцо.

Я рожу ему детей.

Я буду рядом с ним до конца наших дней.

Дамиано поднимает голову, и его глаза снова встречаются с моими.

Я подношу руки к его подбородку и, подняв голову, целую его в губы, а затем шепчу:

— Я заплатила за тебя кровью. Теперь ты принадлежишь мне.

Когда я снова опускаю голову, его пристальный взгляд прожигает мой с такой силой, что я чувствую его в своей душе.

_______________________________

Дамиано

Слова Габриэллы переполняют меня, и, когда мой член погружается глубоко в ее тело, она овладевает мной.