Бог злости
Шрифт:
Хотя я не прихожу так поздно, чтобы он решил сам заехать за мной, потому что это определенно означает, что он сначала трахнет меня в машине.
Я подумываю пока уйти, но тут открываются ворота. Видимо, теперь у меня есть автоматический доступ в особняк вместе с четырьмя членами-основателями и пятым, которого я никогда не встречала.
Как только я попадаю внутрь, я слышу шум, доносящийся из бассейна.
Я направляюсь туда, и вижу, что Николай пытается столкнуть Гарета в бассейн, а Джереми пытается
— Ублюдок думает, что может оставаться чопорным и правильным после того, как разбудил меня от моей гребаной дремы. Готовься к тому, что твой труп отправят домой международной службой быстрой доставки.
Николай пинает своего кузена, и Гарет хватает его в последний момент. Вспыхивает водяная бомба и разбрызгивает воду во все стороны, намочив полностью одетого Джереми.
— Вам, ублюдки, надоело жить? — Он смотрит на них, а Николай просто обрызгивает его.
— Хватит быть скучными. Даже наследник Сатаны здесь, а не гоняется за юбкой.
Киллиан лежит на шезлонге в черных шортах и открытой рубашке, открывающей намеки на его подтянутую грудь, мускулистый живот и некоторые из его татуировок ворона. Он не обращает на сцену никакого внимания, глядя прямо сквозь них.
Его взгляд теряется вдали, наполовину задумчивый, наполовину... отсутствующий.
Интересно, о чем он думает в такие моменты? Что происходит в его ненормальном сознании?
Его голова наклоняется в мою сторону, как будто он знал, что я была там все это время. И точно так же, ухмылка разбивает его губы.
Ухмылки Киллиана отличаются от его улыбок. Последние обычно фальшивые. Однако его ленивые ухмылки игривы, озорны и привлекательны.
Это заставляет бабочек рассекать мой живот с единственной целью — обескровить меня.
— Глиндон! — кричит Николай из бассейна. — Скажи мне, что ты принесла свой купальник.
Я подхожу к Киллиану.
— Вообще-то нет.
— Ничего страшного. Мы все можем поплавать голышом. — Он вздергивает брови.
— Нет, если ты хочешь, чтобы это было твое последнее обнаженное шоу, — говорит ему Киллиан с мрачным тоном.
— Он стал более скучным, чем проститутки, клянусь. — Николай собирается обрызгать его, но Гарет прыгает на него, топит его под водой, а затем кивает в мою сторону.
Я уже привыкла к этим парням, хотя на самом деле держусь подальше, когда Николай в своем убийственном настроении или когда у Джереми меняется голос.
Но как бы я к ним ни привыкла, они все еще Язычники и могут стать и станут смертельно опасными.
Сильная рука обхватывает мое запястье и опускает меня на твердую поверхность. Я издаю удивленный звук, когда падаю на колени Киллиана. Он отпускает мое запястье и обхватывает меня за талию.
По коже разливается тепло, вызывающее озноб. Странно, что кто-то
— Мне показалось, или ты пришла рано?
— Я была поблизости, поэтому решила прийти. — Я снова смотрю на ребят. — Не знала, что попаду на шоу в бассейне.
Его пальцы наклоняют мой подбородок и заставляют меня посмотреть ему в лицо.
—Смотри на меня, если не хочешь, чтобы вместо этого тебя ждала кровавая баня.
Я сглатываю, предыдущие слова Черри ранят меня все разом.
— Я предполагаю, что это не пустая угроза, и ты действительно размышляешь об убийстве.
— Ты правильно предполагаешь.
В горле собирается ком размером с мой кулак.
— Ты действительно хочешь убить?
Он поднимает бровь.
— Ты действительно хочешь знать или снова станешь призраком, если я скажу тебе то, что ты не хочешь слышать?
— Ты сказал, что не хочешь мне лгать, так не надо. Я могу справиться с твоей истинной сущностью.
Он сужает глаза.
— Кто ты и что ты сделала с моим маленьким кроликом с моральными устоями?
— Шшш, она сейчас спит. Не разбуди ее.
Он хихикает, звук раздается у меня под боком.
Я набираюсь храбрости и продолжаю более мрачным тоном:
— Я все еще предпочитаю правду, как бы больно мне ни было.
— В прошлый раз, когда ты так сказала, я стал призраком, которого ты игнорировала
— В этот раз такого не случится.
— Точно не случится, иначе я накажу тебя в два раза сильнее.
Мое ядро сжимается при упоминании этого слова, и я сопротивляюсь желанию прочистить горло.
— И что? Ты хочешь убить?
— Больше всего на свете. Забирать чью-то жизнь, чувствовать, как их последние вздохи превращаются в небытие, а затем разрезать их, чтобы увидеть, что у них внутри, — это единственное, чего я желал с тех пор, как мне было около семи лет.
Его тихо произнесенные слова потрясают меня до глубины души, и, должно быть, это видно по моему лицу, потому что его глаза потемнели.
— Видишь? Тебе противно.
— Нет, — пролепетала я.
— Не лги мне, Глиндон. —тЕго голос понижается до пугающего диапазона. — Ты выглядишь так, будто находишься на грани панической атаки.
— Ну, мне жаль, что я не дала той реакции, которую ты хотел. Мне не каждый день говорят что-то подобное. — Я глубоко вдыхаю, затем выдыхаю, заставляя себя расслабиться.
— Тогда беги, кролик. —ИОн начинает отпускать меня, голос пустой, скучающий, но я знаю, что это не более чем камуфляж для его ярости. — Не дай мне поймать тебя на этот раз, потому что, клянусь, блядь, наказание — это преуменьшение того, что я с тобой сделаю.
— Я не буду.
Он делает паузу.
— Что ты только что сказала?