Богатая белая стерва
Шрифт:
УАЙТФИЛД. Я не желаю с вами говорить, Инспектор. Я был бы вам благодарен, если бы вы ушли.
КИНГ (задумчиво). Кажется, этот урод обиделся. Слушайте, Уайтфилд. Пожалуйста, поверьте мне — в досье, которым я располагаю, достаточно грязи, чтобы посадить вас за решетку. Может ненадолго, но посадить — а ведь в вашем случае даже неделя окажется гибельной для карьеры.
УАЙТФИЛД. Не нужно меня пугать, Кинг.
КИНГ. Я знаю про дело в Питтсбурге.
УАЙТФИЛД (пожимает плечами). А я знаю про
КИНГ. Вы там тоже были?
УАЙТФИЛД. А вы не знали? Я думал, вы все знаете.
КИНГ. Про Питтсбург я знаю.
Уайтфилд кладет ногу на ногу и поворачивается в профиль к Кингу.
УАЙТФИЛД. Знаете в чем ваша проблема, Инспектор? Вы не умеете отдыхать. Ничто вас не радует. Мысли ваши безнадежно перегружены злом, совершенным другими, не говоря уже о зле, за которое ответственны вы лично. Вам нужно научиться расслабляться. Люди умеют забывать. Мы так устроены. Можете вы вообразить себе, что было бы, если бы вся страна начала бы помнить все мелочи и детали? Мы превратились бы в нацию депрессивных маньяков, режущих друг другу горло.
КИНГ. Я умею забывать.
УАЙТФИЛД. Ну да?
КИНГ. Да, умею. Но, в отличие от многих, я знаю, где следует искать забытое, если оно мне вдруг понадобилось. Например, я никогда не прихожу к вам, не наведя предварительно кое-какие справки. Просто чтобы развлечь хозяина. Ваш партнер должен был прибыть в Питтсбург на вертолете. Вы намеревались встретить его при посадке. Но вы опаздывали. Вы позвонили и объяснили, что вы приедете на поезде, позже. Когда вертолет разбился, вы ехали себе по рельсам, ту-ту, а партнер ваш погиб.
УАЙТФИЛД. Трагический несчастный случай, Инспектор. Я потерял хорошего друга. Ваши инсинуации не делают вам чести. Вы не очень-то благородны.
КИНГ. Не мне судить, разумеется. Хотя что-то в этом несчастном случае меня насторожило. Уверяю вас. Я подумал — а не навести ли справки.
УАЙТФИЛД. Навели?
КИНГ. Выждал время и навел.
УАЙТФИЛД. И нашли, к огромному своему сожалению, что никаких подтасовок не было.
КИНГ. Нашел, что у пилота была большая семья. Также я нашел, что у него были большие долги, и что он был должен долговой акуле из мафии. Ему уже угрожали.
УАЙТФИЛД. Правда?
КИНГ. Да. Не грустите. Более того, он застраховал свою жизнь на три миллиона долларов в пользу своей супруги.
УАЙТФИЛД. Действительно так?
КИНГ. О да. Также, я нашел упоминание в его контракте с вертолетной компанией, что в случае его гибели в результате аварии, семья его будет получать триста тысяч долларов ежегодно в течении двадцати пяти лет. И гарантию дали вы. Там стоит ваша подпись.
УАЙТФИЛД. Моя подпись?
КИНГ. У меня есть копия.
УАЙТФИЛД. Где вы взяли эту копию?
КИНГ. У вас в столе лежала. В офисе.
УАЙТФИЛД. В каком офисе?
КИНГ. В том, что этажом выше.
УАЙТФИЛД. А ведь это криминал, Инспектор.
КИНГ. Безусловно. Но за все эти годы я научился подходить к таким вещам без предубеждения.
УАЙТФИЛД. А не позвонить ли мне вашему начальству?
КИНГ.
УАЙТФИЛД. Почему нет?
КИНГ. Потому что в таком случае мне пришлось бы… хмм… применить давление.
УАЙТФИЛД. Давление? Что вы имеете в виду?
КИНГ. Физическое.
УАЙТФИЛД. Ну да? Не думаю, что вы осмелились бы применить физическое давление к своему начальнику.
КИНГ. К вам, Уайтфилд.
УАЙТФИЛД. Ко мне. Вы думаете, это вам удалось бы? Трудности не возникли бы?
Уайтфилд был уверен в себе. Как многие люди с хорошим доходом, он имел много свободного времени, и значительную часть этого времени посвящал физическому самосовершенствованию. В сорок шесть он был крепок, мышцы имел округлые и очень сильные, тренированные. Черный пояс — карате и айкидо. Он не курил. Пищу употреблял в основном здоровую, а в тех случаях, когда приходилось есть неправильно (в основном на деловых встречах), мощная иммунная система и прекрасный метаболизм легко нейтрализовали все негативные эффекты. Он был по крайней мере на тридцать фунтов тяжелее Кинга (худого, долговязого, заядлого курильщика). Уайтфилд был уверен что, по крайней мере в данный момент, ему нечего бояться. Он ошибался.
Инспектора тренировали эксперты — учили, как следует правильно уродовать людей просто чтобы донести до их сознания свою точку зрения, и как ломать почти все кости в теле противника за три секунды, не оставляя при этом царапин и синяков на коже.
Уайтфилд не был готов. Он сидел себе удобно и небрежно в своем любимом антикварном кресле, беседуя остроумно и получая от беседы удовольствие, глядя спокойно на инспектора, сидевшего напротив, через стол. В следующий момент он лежал на полу, лицом вниз, рука завернута за спину, с утонченной болью в шее, плече, и позвоночнике.
— Я хочу, чтобы ты сказал — тихо и отчетливо, — услышал он голос Кинга за собой и над собой, — следующие слова. Я подлый хамоватый [непеч. ]; я плохо воспитан и не умею себя вести в обществе приличных людей. Говори.
Боль усилилась. Невольный выкрик выскочил у Уайтфилда изо рта и тут же затих — Кинг вдвинул лицо своего супостата в ковер. Убрав руку с головы Уайтфилда, он спокойно сказал:
— Я слушаю.
— Я хамоватый подонок…
— [непеч.]. Подлый хамоватый [непеч.].
— Подлый… Ай! [непеч. ]!
Лицо ему снова вдавили в ковер, и снова боль завибрировала — на этот раз во всем теле. Он повторил, как мог, подсказанные Кингом слова. Кинг поднял его на ноги, бросил в кресло, и снова сел напротив — спокойный и любезный.
КИНГ. Мне хотелось бы, чтобы вы оценили один музыкальный опус и высказали бы свое мнение.
Он пододвигает кожаную папку Уайтфилду. Уайтфилд берет папку, открывает, бросает враждебный взгляд на инспектора, трет плечо, пытается сконцентрироваться.