Богатым быть не вредно
Шрифт:
– Ну что ты, папенсия, – пошутила невестка в ответ, – зачем ее лечить, пусть поживет еще немножко.
Старая Муся действительно была похожа на мумию. Она лежала на кровати в глубоком параличе, и только в угасающих глазах едва теплилась жизнь. Кукушкину даже жаль стало старуху. Ему непонятно было, как могли самые близкие люди проявлять к ней такое циничное безразличие.
Только за шикарным обеденным столом Вася постепенно начал привыкать к этим людям. Оказывается, они на все смотрят сквозь пальцы. Серьезное
Еда на столе была разнообразная и вкусная. Кукушкин глотал все подряд, не успевая даже хорошо прожевать, а все члены семьи боялись плохо подумать о госте. Только глава семейства позволил себе на мгновение забыть об уникальных способностях Кукушкина, и в его голове случайно промелькнула неприятная для Васи мысль: «Да, Дерьмо производить он умеет. Интересно, на что он еще способен?»
Вася ел без хлеба, чтобы больше вместилось в желудке нежнейшего мяса и редчайшей рыбы. Когда почувствовал, что ему стало тяжело дышать, решил отдохнуть. Увы…
– Василь Васильевич, хотите скушать сердце или легкие? – засуетилась, ухаживая за ним, сидящая рядом Рита.
– Спасибо, Риточка, спасибо, я не сердцеед. А балык и ветчина мне тоже не тяжелы…
Лев Борисович захихикал, как пискливая трещотка, а Всеволод Львович прыснул так, что обрызгал прожеванной пищей все лицо жены.
– Ой, пардон, Витольда, не успел проглотить… – извиняясь, он раскашлялся.
– Ничего, Хитроумен, в лицо можешь плевать. Только не в душу, – обиженно ответила жена, вытираясь салфеткой.
Глава семьи сразу успокоился и поднял указательный палец:
– Ладно, Витольда, свою невоспитанность я тебе прощаю, – самодовольно сказал он и похлопал гостя по плечу: – Василий Васильевич, может, подышим? Ритуля, чадо мое, сделай кофеечек и принеси нам под пальму.
Кукушкин охотно согласился, и они уединились за фонтаном в роскошных финских креслах. Вася догадался, что сейчас начнется деловая часть встречи.
Хитроумов небрежно достал из бумажника несколько сторублевых купюр и бросил их в большую хрустальную пепельницу рядом с пачкой сигарет. Закуривая, он как бы между прочим стряхнул соринку с ветки пальмы и сказал:
– Если не возражаете подрабатывать у меня, даю сразу задаток.
«Бери, пока не передумали», – мгновенно решил Вася, но деньги взял медленно, стряхнул с них невидимую пылинку и спрятал в карман пиджака. Затем закурил и с любопытством начал рассматривать импортные сигареты и зажигалку.
«Теперь-то, братец мой, я тебя куплю со всеми твоими потрохами…» – подумал Хитроумен, но тут же исправился:
– Я хотел сказать, что хорошо дружить, когда есть чем поделиться. Не правда ли?
– А можно, я маленькую поправочку сделаю? – ухмыльнулся самоуверенно гость.
– Естественно.
– Важно еще, с кем делиться.
– О,
Вася поддержал смехом собеседника и прислушался к его мыслям: Хитроумов чувствовал себя человеком, для которого ничего невозможного и недозволенного нет.
– Я вас, милый, познакомлю с магнатами, – заговорил он тоном всемогущего человека, – но о ваших способностях никто больше не должен знать. Кроме меня, разумеется. Я считаю так: вы взяли задаток, значит, вы мой. Почему молчите?
– Думаю, – ответил Вася невозмутимо.
– А вы не думайте, вам за это платить не будут. Ваша зарплата зависит от результата. Работа ваша будет далека от криминала. Между прочим, я хотел бы, чтобы вы ушли с прежней работы…
– Да что вы, очень жаль расставаться со своей любимой должностью…
Хитроумов был уверен, что гость торгуется.
– В таком случае у вас есть два варианта. Первый – вы увольняетесь и я вам компенсирую ваш твердый оклад на несколько лет вперед. Второй – совдепия покупает ваш талант за копейки, в виде компенсации оставляя вам моральное удовлетворение.
– Я подумаю, какой вариант лучше. – Вася старался не выдать радостного волнения.
В квартире пропел соловей. Кукушкин не сразу понял, что это звонок. В гостиной появились женщины. Виктория Леопардовна на подносе несла кофе. Рита пошла открывать дверь. Не успела хозяйка расставить на столе чашки и кофейник, как из коридора донесся премиленький разговор. Действующих лиц Вася вычислил сразу.
– Хелло, моя любимая Макака Макаковна! – конечно же, это долгожданный жених Риты.
– Как ты сказал? – невеста не желает слушать его солдафонские шутки.
– Макака Макаковна, а что? Ты разве произошла не от обезьяны?! – жених разыгрывает удивление.
– Мама! – Рита в слезах вбежала в гостиную. – Мама, он говорит, что меня родила не ты, а обезьяна.
– Иногда мне кажется, дочка, – ответила спокойно Виктория Леонардовна, уходя на кухню, – что действительно лучше родить мартышку, чем такого человека, как твой Виктор.
– Между прочим, далеко не каждая обезьяна еще захочет стать невестой твоего неотразимого Виктора, – заржал Всеволод Львович.
«Дурдом какой-то», – подумал Кукушкин.
– О, лучшим людям нашего времени мое почтение! – Виктор, шаркая коротенькими ножками, подбежал к главе семьи и учтиво раскланялся.
Хитроумову это всегда нравилось. В таких случаях он был похож на кота, которого после сытной еды почесывают за ушками.
– Ну хитрец, ну плебей, ну придурок домашний, если бы ты еще умел делать на ушах стойку, я бы тебе, честное слово, платил по зелененькой за каждое выступление.
– Для вас и ради вас и гвозди жареные съем!