Богдан Хмельницкий
Шрифт:
Хмельницкий успокоился и сказал:
«Еслиб не тебя, пан Зацвилиховский, моего давнего знакомца и приятеля прислали
с этим посольством, то я бы иначе поступил. Да и пан Черненький третий раз уже у
меня! Хорошо! Ну, что-ж у вас за условия?»
Ему подали пункты. Прочитав, Хмельницкий дал такое решение: с татарами я не
могу разойтись, потому что ляхи ищут моей гибели; коммиссии нечего теперь затевать,
когда король готовится идти на меня войною: как
предводителем; я готов встретить его там и тогда, где и когда он захочет. Сына я не
пошлю в залог, потому что один мал, а другой недавно женился: нельзя же ему
оставить так скоро молодой жены! Мне предлагают почести; но тот, кого возвысила
судьба, не нуждается в них. Пусть прежде король и Речь-Посполитая подпишут
Зборовский договор, тогда будет мир, а без того невозможно мириться».
Послы королевские уехали, ничего не сделав ‘). Между тем, генеральный судья
Самойло Богданович поехал в Москву известить его царское величество, что поляки не
исполняют договоров, и просить царя принять Украину под свою крепкую руку 2); а
другие послы—в Турцию с такими же предложениями принять Украину в
покровительство.
Осенью около Ковеля собралось войско и король приказал гетману Потоцкому
выступить в Украину. Хмельницкий не опасался этого; он знал, что в Польше в такое
скорое время не соберут податей, определенных для платы войску. В самом деле, не
дойдя до Украины, жолнеры начали роптать и Потоцкий принужден был распустить их
по окрестным селениям для собрания продовольствия; тогда жолнерство производило
самые ужасные бесчинства: это заставило Потоцкого отнестись к королю, который,
сожалея о жителях, приказал приостановить поход; между тем, наступила зима и
жолнеры разбрелись. Потоцкий наделал врагам смеха своими приготовлениями.
1652 год оправдал предсказания астрологов, к которым тогда имели большую веру.
Кроме батогского поражения, Польша испытала почти всевозможные бедствия. Все
лето опустошало Польшу моровое поветрие; «и валялись трупы человеческие,—
говорит летопись,—как снопы по полям; осиротелые семейства скитались по лесам и
ущельям; звери забегали из дебрей в людские жилища». Предание, сохраненное
современниками, говорит, будто носильщики, подбиравшие тела зачумленных, испытав
болезнь и думая, что в другой раз она не пристанет, мазали мозгами из зараженных
трупов двери домов, чтоб увеличить заразу и получить себе выгоды, обдирая одежды
умер-
1) Wojna dom. Ч. 3, 81.—Histor. ab. exc. Wlad. IV, 122.—Летоп. Ведичка, 1, 122 —
123.—Истор.
2)
Акты Южн. и Зап. Росс., ПТ, 484.
509
ших. Подобные вымыслы всегда сопровождают моровые поветрия. Страшные
пожары опустошили многолюдные города; от дождей погиб хлеб в полях; реки
выступали из берегов. Вода разрушала и сносила дома и истребляла людей. В одном
месте, по известию современника, на плывшей по Висле копне сена сидели волк и коза
в совершенном дружелюбии: общая опасность сделала волка кротким и козу
бесстрашною.
ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ.
Набег Чарнецкого на Украину.— Разорения.—Битва под Монастырищем.—Сейм в
Бресте-Литовском.—Письмо Хмельницкого к полякам.—Молдавские дела.—Изгнание
Дунула.—Водворение Лупула Тимофеем Хмельницким.—Поход Тимофея в Валахию.
— Битва.—Вторичное изгнание Лупула.—Союз поляков с Ракочим.—Поход
Хмельницкого.—Рада под Тарнополем.—Посольство Ждановича.—Московское
посольство.— Универсал Хмельницкого.—Сношения с Турциею, Крымом и
Московиею.—Сочавская осада.—Смерть Тимофея Хмельницкого.—Сдача Сочавы.—
Поход Хмельницкого к границам Молдавии.—Встреча с телом Тимофея.—Польский
лагерь под Жванцем.— Положение польского войска.—Советы послов.—Мнение
Любомирского.—Переговоры с ханом.—Жванецкий договор.—Опустошение Руси
татарами.
12-ть тысяч войска появилось весною 1653 года в Украине ‘); это войско состояло
из охотников грабить и разорять. Предводительствовал им Чарнецкий, который по
смерти Иеремии слыл в общем мнении храбрейшим полководцем. Неутомимо было его
трудолюбие; когда он что-нибудь замышлял, то всегда первый и показывал пример, как
делать; замысловаты были его военные хитрости, которых не только враги, но и
собственные подчиненные не могли проникнуть до времени; никто не мог сравниться с
ним в быстроте, с какою он переправлялся через реки и опасные места; никто не умел
так держать в повиновении войско; жолнеры страшились его и покорялись его
железной воле, в которой была как будто сверхъестественная сила; он беспрестанно
утруждал воинов маневрами и ученьем, приучал жолнеров к беспокойствам и
лишениям; за малейшее непослушание казнил смертью, а в награду позволял солдатам
своевольничать, чтоб приучить их не жалеть ничего на свете. Для' него не
существовало сострадания над врагом. Корыстолюбивый, мстительный, свирепый,
бесчувственный к слезам и крови, Чарнецкий рожден был для войны; огонь был у него