Боги пустынь и южных морей
Шрифт:
– Ты это мне?! Я тебе вспорю брюхо! – арленсийка выхватила нож, воткнув его в столешницу, гневно полоснула бородача стальным взглядом.
Тот от неожиданности глаза выпучил, но мигом удивление поборол, и широкая ладонь Горуму потянулась к ножу, торчавшему из стола. Стануэсса оказалась на миг быстрее. Рукоять клинка каким-то чудом оказалась в ее ладони. Еще миг и Эриса стояла на ногах, а лезвие неглубоко, но очень болезненно распороло руку, пытавшуюся
Горуму хрипло вскрикнул и попятился, недоумевая как это могло случиться. Какая-та шлюха, замотанная в платок да ножом его?! Тут же трое арленсийцев и Хексен вскочили из-за стола, некоторые выхватили оружие: кто нож, кто кинжал. Ярсомцы, кучно стоявшие за бородатым, тоже оказались вооружены – блеснули короткие клинки и даже одна абордажная сабля, похожая на узкий скимитар. Весь зал таверны замер. Шутки, пьяные разговоры, звуки флейты и удары тамбурина стихли. Только одна из танцовщиц продолжала извиваться, прикрыв глаза и наслаждаясь сама собой.
– Обещала вспороть твой жирный живот? Сделаю это если только дернешься! – вскрикнула Эриса, сделав неуловимо быстрый шаг вперед. Платок слетел с ее головы, светло-золотистые локоны разметались в стороны. Рука стануэссы, словно рисуя нубейский знак вечности, рассекла воздух и разрезала краешек туники на чернобородом.
Все ахнули, ожидая реакции Горуму. Тот стоял, выпучив глаза и поглядывая то на сумасшедшую арленсийку, то на острие, которое было так близко, и вполне готово выпустить на волю содержимое его пуза.
– Девонька, ты в курсе, что я – капитан Горуму? – полюбопытствовал бородач, отступая еще на шаг. – И не надо так нервничать, ведь ничего не случилось. Жалко бутылки пойла, да?
– Эй, Горуму, а ты в курсе, что ты не в бухте Ярсоми, а гавани приличного города? – Хексен чуть отодвинул плечом Эрису, его ладонь сжимала морской кинжал с широким зазубренным лезвием.
– Ладно глупый капитан, я ухожу. Только, знай, это тебе припомнится, – сказал бородатый ярсомец и отступил на несколько шагов к колонне. – Добрый я сегодня. Крови вообще не хочется, – добавил он, отзывая жестом своих людей.
– Какая ты резвая! – восхитился один из арленсийских моряков, глядя на удивившую весь зал арленсийку.
– Как твое имя, смертельная красавица? – пожирая Эрису взглядом, спросил другой в синей в черную полосу бандане.
– Аленсия. Аленсия из Арленсии, – произнесла госпожа Диорич чуть раньше, чем ее помутневшее от брума сознание успело прикрыть ей ротик.
– За Аленсию из Арленсии! – провозгласил кто-то за длинным соседним столом. В зале
– Госпожа Диорич… ты знаешь? Ты знаешь, что ты конченая идиотка когда выпьешь? – сказала вслух стануэсса, поднимаясь по лестнице. Зачем было произносить имя арленсийки, которую ищет стража и наверняка тайный сыск Высокого Круга? И зачем вообще рисоваться в искусном владении ножичком? Ведь вполне возможно, это и есть одна из важных примет преступницы, отправившей Кюрая на суд Валлахата. Но была в голове госпожи Диорич и приятная мысль: ведь как хорошо все вышло! Да, она пьяная и дура, но какая ловкая даже пьяная! Такое ощущение, что без Флера Времени она, когда то потребуется, также проворна, как и с ним. Может магия украденного кольца оставила ей в наследство кое-какие способности? Ну не от огненного пойла явилась такая ловкость?
Обернулась. Вроде никто не увязался за ней. Ни из арленсийцев, до сих пор пивших за ее здоровье, ни из других весельчаков, не сводивших с нее нагловатых глаз. Никто ее не хочет зажать в темном углу и попытаться трахнуть или хотя бы поцеловать. Это так странно. И странно, что это приятно: она сейчас доберется по кровати и с огромным удовольствием закроет глаза до самого утра. Головиной платок, теперь не скрывал светло-золотистые волосы, а волочился по полу, придерживаемый за край. И какой смысл надевать платок, если она уже выдала себя, предстала во всей нетрезвой и опасной красе?! Имя назвала! Ну точно идиотка! Но ладно… Сейчас важнее всего постель.
Не сразу отыскав комнату с номером двадцать семь, стануэсса наконец открыла двери. Замок был практически не работающий, что не удивительно для паршивой таверны. Кое-как открыла, а закрыть его Эриса не смогла. Самое скверное, что щеколда для запора двери изнутри оказалась вырванной с мясом. Видно, кто-то в прошлом пытался войти в эту дверь и предпочел воспользоваться не ключом, а решительным ударом ноги.
Стануэсса разожгла светильник, подошла к умывальнику. Вода, слава богам, была. Но эта прелесть уже на утро. Сейчас ей очень хотелось спать. Спать, ведь ясно без часов, которых почти нигде не было в Эстерате: время ушло за полночь. Эриса легла на кровать, прикрыв ноги покрывалом, и покосилась на дверь, которую так и не смогла закрыть. Встала, подперла ее табуретом – какая-никакая преграда. Снова легла на кровать и положила под подушку нож. Уснула также быстро, как гаснет свеча при порыве ветра.
Конец ознакомительного фрагмента.