Боги в изгнании (с илл.)
Шрифт:
· И я — никого. Ах, зачем ты показала, что узнала меня? Мы были бы вдвоем.
· Срочно наряд надзирателей в седьмой класс баянн, — распорядился воспитатель.
Кари и сейчас, много лет спустя, не могла понять, что толкнуло ее на тот безумный поступок. Как разогнувшаяся ветка, она метнулась к двери, закрыла ее и ножкой стула, подхваченного на ходу, что было силы грохнула по блоку запора. Выведенная из строя автоматика наглухо заклинила дверь.
· Это… это… — вытаращил глаза воспитатель, не находя слов, но тут же исчез с экрана, и его место заняло изображение перекошенного от гнева лица
Предводителя
· Бунт?! Захотелось к скудам?! В шахты?! Прекра…
Глухо разорвался экран видео, со звоном осыпав осколки, — это кто-то швырнул в него вычислитель. Еще одна девочка — всегда тихая и покорная — к удивлению Кари, допрыгнула до телекамеры и, выдернув ее из крепления, оборвала провода, грохнула об пол. И тут, как по команде, все воспитанницы повскакивали с мест, стали выковыривать из столов и стен аппараты подслушивания, крушить мебель, наполняя учебную комнату протестующими криками. Когда раздался стук в дверь, по команде Кари воспитанницы подтащили к двери столы и завалили ее так, что надзирателям пришлось хорошо поработать, прежде чем они ворвались в учебную комнату. Девчонки сбились вокруг Виолонны и Гайраны.
— Запомним друг друга на всю жизнь, — кричала Кари, когда ее оторвали от подруг и поволокли в карцер…
Так Кари впервые узнала, что означает это страшное для кселензов слово «бунт», и сейчас, вспоминая прошлое, почувствовала удовлетворение от того, что бороться начала с детства. Их учебную группу, конечно же, расформировали, и Кари больше никогда не встречала своих соучениц, но всюду, куда бы она потом ни попадала, старалась сеять сомнения в правильности Нового Порядка, подготовить какую-нибудь общую вспышку протеста.
Кари секли, зондировали, сажали в карцер. И не избежать бы ей участи носителя Баука, не будь у нее больших способностей к наукам. Она не уставала их совершенствовать, училась везде, всегда, всему, понимая, что в борьбе с обленившимися кселензами больше всего будет нужен ее мозг. За год до окончания специализированного физико-энергетического колледжа научной систерии, куда она была направлена за предъявленные шесть новых способов доказательства теоремы Ситурка, Кари дала теоретическое обоснование необычного электромагнитного эффекта. Ее работой заинтересовался Тадоль-па и добился перевода Кари к нему в лабораторию. Конечно же, она быстро была понята Тадоль-па и приспособлена им для более важного, чем наука, дела — подготовки восстания против кселензов…
И вот стала самой могущественной женщиной Кселены, усмехнулась Кари, рассматривая пальцы ног, высунутые из-под одеяла. «А что, интересно, он делает сейчас?» — подумала Кари о Ворхе. Если у нас раннее утро, то у них там вечер.
Воссозданный образ Ворха позволил ей телепатически настроиться на него и даже уловить обрывки каких-то мыслей Верховного, но гора противилась, не давала возможности воспринимать их, создавала помехи. Кари почувствовала усталость, тошноту и поторопилась расслабиться, поскорее убежать в спасительный сон.
Проснулась она от разговора, доносившегося из соседней комнаты, узнала голос Давы и Тадоль-па. Обрадовалась: пришел, наконец! И обиделась: а почему не приходил так долго? Поднялась с постели и почувствовала необыкновенную легкость во всем теле и звонкую
Кари вышла к Тадоль-па спокойная и сдержанная. Поприветствовала и хотела чинно сесть за столик, но Тадоль-па торопливо поднялся с кресла, обнял Кари.
· Что с головой? Почему повязка? — спросила Кари.
· Пришлось пожертвовать биокристаллом, чтобы уйти от диктата. Как твое здоровье?
· Прекрасно.
· Сейчас, — заметила Дава, занимаясь приготовлением завтрака. — А было предельное энергетическое и нервное истощение.
· Рассказывай, что там, — потребовал Тадоль-па, усаживаясь поудобнее в кресле. — Как все открылось? Все-все говори.
Кари покосилась в сторону Давы и с недоумением посмотрела на Тадоль-па: разве можно при посторонних?
· Говори, — кивнул он и, видя, что Кари медлит, заговорил сам: — Когда не будет тайн, не будет и преимуществ у одних кселян перед другими. С древнейших времен ученые отдавали народу свои открытия — огонь, колесо, пар, атом… Для того мы и существуем.
· Но это… оружие.
· Пока. А после победы станет обычным средством нашего существования.
Говори.
· Извини, Дава, — повернулась к ней Кари. Дава стояла в дальнем конце комнаты с подносом в руках, тесно уставленным брикетами завтрака и посудой, и сосредоточенно смотрела на поднос. В первое мгновение Кари показалось, что врачу неловко поднять глаза после выраженного ей недоверия, но тут же поняла, что ошиблась. Дава развела в стороны руки, а поднос остался висеть в воздухе, затем качнулся раз-другой и поплыл к Кари.
· Получилось, — захохотала Дава, хлопнула в ладони, закружилась и совершенно счастливая свалилась в кресло у столика, поглядела на Кари хитро и торжествующе. — А силенок много берет! Ух, как есть хочу. Не наемся теперь.
Вот почему ты выдохлась, понятно?!
· Вот и решение проблемы, — улыбался довольный Тадоль-па. Он помог растерявшейся Кари поставить на стол поднос и принялся раскрывать кюветы с едой, подкладывая их Даве. — Как ты это сделала?
· Точнее — решилась. Все боялась: разведу руки, а поднос грохнется, оставлю вас без завтрака. А потом думаю: и пусть останется без еды за такие слова.
· Я не хотела обидеть тебя, — сказала Кари.
· А Ворх… сможет ли Ворх проделать такое? — задумался Тадоль-па. Вопрошающе глянул на Кари. — Он ведь тоже видел твою левитацию.
· Левитация-еще не все…
· А что еще?
· Нуль- транспортировка… Там, в стене экл-Т-трона, скелет…
· Скелет? — переспросил Тадоль-па, заметно волнуясь. Он теоретически обосновал возможность нуль-транспортировки, телекинеза, левитации, а вот в практическое претворение своих трудов верил и не верил, ждал подтверждения и боялся, что их у него не будет.