Богиня по крови

Каст Филис Кристина

Морриган знала, что это так. Ее задели вовсе не слова бывшей верховной жрицы, а взгляд, в котором скрывался страх. Именно он заставил девушку вскипеть с неожиданной злостью и отчитать Биркиту.

— Мудрая верховная жрица понимает, когда следует извиниться, — сказал Кеган.

— Мудрой верховной жрице не за что было бы извиняться, — парировала Морриган.

Они подошли к входу в пещеру. Морриган удивилась, заметив, какая там царит суета. Люди таскали туда и обратно корзины с едой и другими припасами. Тропа, по которой двигались работники, выглядела гораздо утоптаннее,

чем та, по которой только что шли Морри с Кеганом. От нее не укрылись многочисленные любопытные взгляды, и она вдруг занервничала насчет того, что так крепко цепляется за кентавра.

Девушка высвободила руку из-под его локтя, отошла на шаг и сказала:

— Спасибо, что проводили меня и позаботились о трапезе.

Кеган, как видно, не обратил внимания на ее неловкость и явное отчуждение. Он лишь улыбнулся и произнес официальным тоном:

— Миледи, мне доставило бы величайшее удовольствие сопроводить вас, если позволите, на Соляные равнины сегодня вечером.

— Да, конечно, — поспешно пробормотала она, не понимая, куда подевалась вся та наполненная страстью уверенность взрослой женщины, что была в ней еще минуту назад.

Кеган галантно поклонился, являя собой пример учтивости и спокойствия — одним словом, полную ее противоположность.

— Пришлите за мной, когда будете готовы, и помните, что ваши желания для меня закон.

— Тогда ладно. Увидимся позже.

Морриган коротко кивнула на прощание и поспешила в Усгаран. Ей не хотелось, чтобы кентавр успел заметить, как раскраснелись ее щеки.

14

— Ты меня простишь? — второй раз спрашивала она Биркиту.

Бывшую верховную жрицу девушка нашла там, где и ожидала, — в Усгаране — и сразу оттащила ее в нишу, чтобы они могли поговорить без помех.

— Я уже говорила, миледи. Конечно.

— Но ты по-прежнему обращаешься ко мне «миледи», да еще и этим своим тоном.

— Я просто проявляю к вам должное уважение. — Улыбка чуть коснулась губ Биркиты.

— Ты все еще обижена на меня. Я слышу по голосу. Ба тоже со мной так разговаривала.

— Теперь передо мной та девушка, которую я постепенно узнаю и начинаю любить. — Биркита дотронулась до щеки Морриган. — Вот почему я так волновалась во время ритуала.

Юная жрица застыла, и рука пожилой женщины соскользнула.

— Это я. И там тоже была я.

Биркита не отвела пронзительного взгляда. Она по-прежнему смотрела Морриган в глаза.

— Будьте в себе уверены. Познайте себя, чтобы отличить, где вы, а где — чужое влияние.

— Биркита, — начала Морриган, с трудом сдерживая растущее раздражение. — Тебе неведомо, что такое души кристаллов. Ты сама говорила, что в Сидете не было Приносящей Свет уже три поколения, поэтому здесь долгое время никто не испытывал на себе их влияние. А это невероятное ощущение.

— Да, я уверена в том, что так оно и есть, но…

— Кеган рассказывал, что Приносящие Свет всегда избирают собственный путь, которому и следуют. Для меня нормально делать все по-другому, парадоксально, со страстью.

— Кентавр так

говорил.

Это не был вопрос, но Морриган тем не менее на него ответила, чувствуя себя глупой и вздорной девчонкой:

— Да, Кеган. Он верховный шаман, помимо того что мастер-скульптор. Кажется, этих званий вполне достаточно, чтобы верить ему, если речь идет о душах и тому подобном.

— Кеган — действительно верховный шаман. — Взгляд Биркиты говорил о том, что она все понимала, даже слишком. — Но он и двойник того человека, с которым вы были связаны в Оклахоме.

— Да. Ты говорила, что все это может быть даром Адсагсоны и мне не следует им пренебрегать. Я так и поступаю.

— Что ж, верно. Но не воспринимайте все его слова за мнение Богини. Он очень молод. Морриган, вы должны понимать, что звание верховного шамана, жрицы или даже Приносящей Свет… — Она сделала паузу и ласково добавила: — Оно вовсе не означает, что человек все знает.

— Ладно, я понимаю. Но, исходя из той же самой логики, я могла бы тебе сказать, что если человек молод, то это вовсе не делает его или ее неправым.

— Разумеется. Я не говорю, что вы или Кеган ошибаетесь, лишь прошу вас быть осторожной. Изучайте свою новую силу постепенно. Не забывайте, что у вас была своя история с двойником Кегана, потому вы теперь уязвимы. Но самое главное, прислушивайтесь к голосу Адсагсоны.

— Я так и делаю, — поспешила заверить ее Морри.

— Дитя, иногда за божий глас принимают собственный. Верховная жрица на особом счету у Богини, это правда, но верно и то, что она доносит до людей волю божью. Дары, полученные свыше, должны идти на пользу людям, а не на исполнение ее собственных эгоистических желаний.

— Что означают твои слова? — Морриган напряглась. — Ты сама говорила, что мне следует разобраться с Кеганом.

— Сейчас речь идет не о нем. Морриган, вы должны были помолиться о душе Мирны и о тех, кого она оставила здесь в скорби. Вместо этого ритуал превратился в демонстрацию вашей силы, подогреваемую личными обидами. Я понимаю, как вам…

— Нет! — огрызнулась Морриган, не обращая внимания на сочувствие, прозвучавшее в голосе женщины, и позволяя выплеснуться вскипевшему гневу. — Ничего тебе не понятно. У тебя были мать и отец. Никто тебе не лгал и не притворялся, будто ты на самом деле другой человек. Она заняла мое место!

Морриган замолкла, чтобы перевести дыхание, успокоиться, и у нее в голове вдруг пронеслось:

«Заяви права на свою судьбу».

— Ладно, давай договоримся, Биркита. Я не хочу ранить твои чувства. Ты мне небезразлична. Я действительно считаю, что ты прекрасный человек, но буду другой верховной жрицей. Мне кажется, что мягкий и добрый характер сослужил тебе плохую службу. Шейла абсолютно не считалась ни с тобой, ни с другими жрицами. Но со мной этот номер у нее не пройдет. Я не потерплю, чтобы она мне заявляла: «Нельзя обнажать грудь» или «Тебе не место за главным столом» и прочую ерунду. Быть может, Адсагсона только потому и перенесла меня сюда, что ее жрицы нуждаются в осуществлении моих, как ты говоришь, «эгоистичных желаний».