Богиня роз

Каст Филис Кристина

–  Ладно, возможно, в последнее время они немного изменились.

–  Ты на этот раз видела его лицо?
– тихо спросила Нелли.

–  Почти.
– Микки поежилась и уставилась в угол над камином.
– Вообще-то я думаю, что в этот раз я могла видеть его лицо, но…

–  Но?
– повторила Нелли.

–  Но я…- Микки колебалась.

Нелли ободряюще кашлянула.

–  Но я была настолько захвачена, что не могла сосредоточиться на его лице, - быстро закончила Микки.

–  Захвачена чем?…

Микки наконец перестала таращиться на камин и посмотрела

в глаза подруге.

–  Я была захвачена самым невероятным эротическим сном в моей жизни. Мне действительно было наплевать, как выглядит его чертова физиономия.

–  Ну-ну… - протянула Нелли.
– Я что-то не помню, чтобы ты упоминала о сексе в других снах. Теперь мне действительно интересно услышать все до конца.

–  Это потому, что они не были… или, может, я не… ох, я не знаю. Почему-то сны изменились.
– Микки пыталась описать, что происходило с ней.
– Говорю же тебе, Нелли, эти сны становятся все более и более реальными!

Веселье в темных глазах Нелли мгновенно сменилось озабоченностью.

–  Расскажи мне, милая, что происходит?
– спросила она.

–  Понимаешь… чем более реалистичными становятся сны, тем менее реальной мне кажется моя жизнь.

–  Расскажи последний сон.

Но Микки вместо ответа намотала на палец прядь густых медно-красных волос и принялась за капучино. Они с Нелли дружили много лет. Познакомились в госпитале, где работали, и вскоре стали подругами. Во всем остальном между ними было мало общего. Нелли была высокой и стройной, смуглой и обладала весьма экзотичной красотой, доставшейся ей от матери-гаитянки. Она была выше Микки на целых семь дюймов. И насколько смуглой была Нелли, настолько же светлой была Микки, к тому же в отличие от стройной и изящной подруги она была пухленькой. Но с первой же встречи девушки не испытывали друг к другу ни зависти, ни неприязни, зато каждая ценила необычность другой.

Это была крепкая дружба, основанная на доверии и взаимном уважении. И Микки сама не понимала, почему вдруг заколебалась, не зная, стоит ли рассказывать Нелли о своих снах, в особенности о последнем…

–  Микки?

–  Я думаю, с чего начать, - увильнула от прямого ответа Микки.

Нелли чуть заметно улыбнулась, тоже отпила глоток капучино и откусила маленький кусочек шоколадного бисквита.

–  Да, подумай. У всех психотерапевтов есть одно общее качество.

–  Знаю, знаю… вы все до отвращения терпеливы.

–  Точно.

Микки повертела в руках кофейную чашку. Ей действительно было крайне необходимо разобраться с этими снами. Они становились слишком сверхъестественными, слишком завораживающими и соблазнительными.

Но она все сомневалась, и не потому, что боялась излагать вслух столь интимные подробности, но еще и потому, что какая-то часть ее сознания побаивалась подруги, которая была блестящим психотерапевтом, - побаивалась, что та найдет какие-то магические слова, которые излечат Микки от этих снов.

А она не была уверена, что хочет исцеляться от них.

–  Эй, это же я, - тихо произнесла Нелли.

Микки натянуто улыбнулась, глубоко вздохнула

и решилась.

–  Хорошо.
– Она нервно потерла накрашенный ноготь.
– Последний сон начался так же, как все другие.

–  Ты хочешь сказать - в кровати под балдахином?

–  В огромной кровати, в гигантской спальне, - уточнила Микки, кивая.
– Да. Это было то же самое место, только там не было темно, как обычно. На этот раз в комнату просачивался слабый свет, сквозь стекло во всю стену. Думаю, это было…

Микки попыталась вспомнить нужное слово.

–  Как это… панорамное окно из вертикальных стеклянных панелей, вверху полукруглое. Понимаешь, о чем я?

Нелли кивнула.

–  Сводчатое окно.

–  Да, наверное. Ну, как бы это ни называлось, я его заметила потому, что на этот раз оно пропускало немного света.

Микки погрузилась в воспоминания, уставившись на пляшущий огонь камина.

–  Свет был неяркий, розоватый, так что, наверное, наступал рассвет, - мечтательно произнесла она.
– В общем, свет меня разбудил.

Она слегка замялась.

–  Наверное, это кажется странным… проснуться во сне, чтобы попасть в новый сон.
– Микки пожала плечами, - Но я именно проснулась. Я лежала на животе и чувствовала, что кто-то расчесывает мои волосы большой мягкой щеткой. Это было чудесно…

Микки хихикнула, посмотрев на подругу.

–  Ну, ты лучше меня знаешь, что это значит - когда во сне кто-то расчесывает твои волосы.

–  В этом я с тобой согласна, только расчесывание волос - не секс.

–  Ладно, это я и сама знаю. Я еще не дошла до сексуальной части, я пока говорю о том, почему я чувствовала себя такой расслабленной и довольной.

–  Извини, что перебила. Ты лучше считай, что меня здесь вообще нет.

–  Это тоже один из ваших приемчиков?

–  Ничего подобного. Это значит, что мне хочется услышать другую часть, о сексе.

Микки усмехнулась.

–  В таком случае буду рада продолжить. Вот слушай… Я была так расслаблена, что как будто плыла куда-то. Это было очень странно - вроде бы моя душа стала настолько легкой, что отделилась от тела. А потом и вовсе начались чудеса,

–  Чудеса? Как это?

–  Ну, сначала возник порыв ветра. Он как будто подхватил меня и понес. Но это была не настоящая я. Только мой дух. Потом я будто опустилась куда-то. Я испугалась, открыла глаза и обнаружила себя посреди самого невероятного розового сада, какой только можно вообразить.

Из голоса Микки исчезли последние следы неуверенности, и она пустилась в подробности:

–  У меня просто дух захватило. Мне хотелось пить этот воздух, как вино. Вокруг повсюду были розы. Причем все мои любимые: «дабл делайт», «крайслер империал», «кэри грант», «стерлинг сильвер»…

–  А розы «микадо»?

Вопрос Нелли вернул Микки к реальности.

–  Нет, своих тезок я не видела, ни одной.
– Микки выпрямилась и недовольно посмотрела на подругу.
– Но я не думаю, что все это происходит именно потому, что моей маме показалось очень умным назвать меня в честь ее любимых роз.