Богиня, шпион и тайны техномира
Шрифт:
– Фи, как примитивно рассматривать эту партию с участием всего двух игроков, – покачала головой принцесса.
– А кто еще выставил фигуры? – нахмурил соболиные брови Кэлберт, принимаясь рассуждать вслух. – Ты? – поймав смешинки в глазах сестры, спросил в лоб мужчина.
– И я в том числе, дорогой, – поощрительно кивнула богиня. – Конечно, цепочка умозаключений привела меня к обоснованным выводам, гласящим, что ты не сможешь пройти мимо возможности покрасоваться своими связями с амфибиями. Следовательно, тебе необходимы кое-какие сведения о нуждах Лоуленда. А кто разбирается в этом лучше, чем бог коммерции Рик? Но опять же, у Рика могли быть собственные мотивы. Наш торгаш мог утаить
– Говорите одно, думаете второе, хотите третьего… – в сердцах бросил принц. – Не слишком ли все запутано?
– Это политика, милый. Одна из самых занимательных игр для многих богов. Впрочем, не всегда мы делаем так. Если речь идет о государственных интересах, в семье никто против тебя играть не будет. У нас общие цели. Но проверки подобного рода и розыгрыши просто необходимы для того, чтобы не терять формы, оттачивать мастерство, совершенствоваться. Ведь в тренировочном бою на шпагах ты не будешь драться с заведомо более слабым противником или снисходить до его неопытности. Тебе просто мягко дали понять, что нужно учиться. У нас слишком много серьезных врагов. Теперь твоя шкура, мой дорогой, ценна не только сама по себе, но и как принадлежащая члену королевской семьи Мира Узла.
– Ясно, значит, моя башка теперь выше котируется, – самодовольно ухмыльнулся Кэлберт, припоминая, какого рода награды ранее обещали за живого, но лучше все-таки за мертвого пирата, грозы Океана Миров, и залпом осушил бокал.
Элия сделала аккуратный глоток и наставительно заметила:
– Ты действительно учишься. Вот сегодня, явившись в замок, первым делом принц Кэлберт пошел с докладом о своих подвигах не к отцу, а к сестре. Почему? Очень соскучился и страстно жаждал пообщаться или скорее подсознательно опасался недовольства отца чрезмерной инициативой и пытался заручиться моей поддержкой?
– Н-не-эт, – начал было мотать головой мужчина, однако столь решительные движения через секунду стали плавными, а через три совсем прекратились. Кэлберт задумался.
– Сомневаешься? Умница! – одобрила богиня, потрепав мужчину по плечу. – Я чувствую, тебе действительно хотелось меня видеть. Но так думал мой брат Кэлберт, а принц Кэлберт считал, что моя помощь не повредит. Не переживай, ничего постыдного в этом нет.
– Наверное, я думал, что мы могли бы пойти к отцу вместе, чтобы ты тоже послушала и смогла оценить, как я справился с заданием. Но я не помышлял о встрече с тобой как о чем-то выгодном для себя, правда, – смущенно, несмотря на дарованное сестрой «отпущение грехов», поклялся принц, стукнув себя кулаком в грудь.
– Охотно верю, дорогой. И еще раз повторюсь, в твоих намерениях нет ничего дурного. Подсознание бога – могучая сила, надо лишь научиться к нему прислушиваться и использовать для вящей выгоды. Ты умеешь. И анализировать свои поступки со временем сможешь более обстоятельно. А пока самое главное – выбирать верный путь. Конечно, я пойду с тобой к отцу, мне ведь действительно интересно послушать, что ты натворил в Океане Миров, в более подробном и менее развлекательном изложении. – Элия тепло улыбнулась Кэлберту и, откинувшись на мягкую спинку дивана, закинула ногу за ногу.
Ткань обрисовала манящую стройность ножек, приоткрыла узкую лодочку туфли с высоким острым каблучком и изящную лодыжку. Завороженный, Кэлберт едва не пропустил того момента, как дверь без всякого участия пажей неслышно открылась и в комнату
Принц вздрогнул, но тут же сообразил, что это всего лишь вернулся с прогулки Диад – домашняя зверюшка сестры. Пантера не спеша приблизилась к дивану, внимательно обнюхала Кэлберта, потерлась о руку хозяйки и опустилась у ее ног на ковер. Пират наклонился было, чтобы потрепать великолепного зверя по загривку, но холодный взгляд бирюзовых глаз пригвоздил его к месту. Кэлберт понял, что животное не простит ему таких вольностей, и осторожно убрал руку, опасаясь, что придется расстаться с пальцами. Крюк на запястье, вместо ладони, несмотря на популярность сего аксессуара в морских анекдотах, не входил ни в ближайшие, ни в отдаленные планы бога. Диад с кажущейся леностью прикрыл глаза и многозначительно зевнул, демонстрируя длинные острые клыки.
– Хм, будто все понимает, – криво улыбнулся мужчина.
– Конечно, он все понимает, – спокойно откликнулась принцесса, пират недоверчиво выгнул смоляную бровь. Усмехнувшись скептицизму брата, Элия снисходительно сказала: – Гляди! – После чего обратилась к пантере: – Диад, дорогой, позови пажа, пусть уберет со стола.
Зверь перетек из лежачей в стоячую форму и вышел, толкнув лапой дверь. Через полминуты он появился, ведя за собой пажа, кусочек штанины паренька пантера аккуратно прихватила зубами. Вероятно, привыкший к такому самоуправству животного златокудрый мальчонка был совершенно спокоен. Приблизившись к столику, зверь разжал челюсти и вновь посмотрел на хозяйку, как бы спрашивая: «Чего-нибудь еще? Или мне все-таки можно лечь и почистить шкуру?»
– Умница, – поблагодарила принцесса Диада и потрепала пантеру по загривку. Пажу достался лишь взмах рукой в сторону разоренного парочкой обладающих незаурядным аппетитом богов стола. Продемонстрировав уровень интеллекта, не уступающий звериному, парнишка принялся проворно исполнять свои обязанности. Элия обратилась к брату: – Понял?
– Он что, действительно настолько разумен или дело в дрессировке? – Кэлберт во все глаза уставился на зверя, который, демонстративно не замечая вызванного им восхищения, спокойно примостился у ног хозяйки и стал вылизывать могучую лапу. Кажется, сейчас с мире не было ничего важнее сего священного для каждого зверя из породы кошачьих процесса.
– Дрессура тут ни при чем. Животные, живущие рядом с богами, очень быстро умнеют. Мы воздействуем на них своей силой, вызывая мутацию сознания и тонких структур, – поделилась информацией принцесса.
– Это душ, что ли? – удивился Кэлберт, никогда не обзаводившийся питомцами.
В детстве еды едва хватало самому парнишке, каждый день шла борьба за выживание, нечего было и думать о том, чтобы приручить какого-нибудь зверька. Потом же море стало единственной целью и любовью бога, а на корабле места для животных не находилось. Конечно, можно было завести попугая, да только корсара донельзя раздражали болтливые яркохвостые птицы.
– Скорее не душ, а того, что можно назвать зародышем души, который постепенно совершенствуется, достигая под влиянием бога уровня, близкого к переходу в полноценную душу, ничем не уступающую по своей структуре тем, которые находятся в телесных оболочках разумных рас. Настоящие, уже сформировавшиеся души редко попадают в тела животных, но по воле Творца, Сил, богов, а также из-за ворожбы и проклятий случается всякое. Так вот, Диад уже давно живет рядом со мной, его сознание сильно мутировало. Он понимает, что я ему говорю, но несколько иначе, чем человек, поскольку воспринимает не членораздельную речь, а мыслеобразы, и в ответ посылает такие же. Речевой аппарат зверя мало приспособлен к артикуляции, так что пришлось осваивать ментальное общение.