Боишься?

Машкова Наталья

Запнулся, но продолжил. Со значением так продолжил. И смотрел на неё тоже со значением:

– Меня удерживает только одно соображение... Я точно не смогу долго сдерживаться, если ты будешь постоянно вертеться перед носом.

Перси фыркнула:

– Тебя что, на детей тянет?

Он окинул её очень... мужским таким взглядом... Скованно улыбнулся:

– Ты уже не выглядишь ребёнком. И Мелочью тоже. Пора придумывать тебе новое прозвище.

Перси тщательно прятала нервозность. И настойки капнула в чай только пару капель. Ну, его! Провоцировать

этого ненормального!.. "Поддержала" разговор:

– А почему бы не обращаться ко мне по имени?

Он отпил чай. Схватился за печенье. Откусил и хитро глянул на неё:

– А потому, что это не твоё имя. Ну, или часть имени.

– С чего бы?

– А с того!.. Это было умно и правильно с вашей стороны. Раз вы с матерью были особо ценными заложниками, то вам и нужно было скрывать свои личности гораздо более тщательно, чем остальным пленникам... Если бы отец узнал тогда, вы не выжили бы.

Так и есть. Но она не скажет, насколько он оказался прав в своих выводах. Промолчала. Так и пили чай. Молча. Пока он снова не приказал:

– Рассказывай.

– Что?

– Что с тобой приключилось. И давай-ка честно. Я ведь могу спросить у Хоррора. А он не лжёт... Ты знаешь, что я на многое могу закрыть глаза, но не на откровенное враньё.

Смотрит. Будто она виновата в чём-то... Хочешь правду? Получи!

– Я собиралась покончить с собой. Хоррор почувствовал и перехватил меня. И снова что-то "переделал" во мне. Чтобы, наверное, лучше адаптировалась к жизни.

Молодец! Не солгала ни словом. Повторила, почти дословно, Деметру. И почти ничего не сказала. Ну, кроме того, что испугала "сынка". Выпучился он на неё знатно. Потрясённо. И, что характерно, поверил сразу. Брякнул:

– Зачем?..

И тут же замолчал. Понял, каким глупым получился вопрос... Задумался. Молчал. Только глазами её сверлил. А она пила чай. Чтобы хоть что-то делать, и отвлечься от этого странного взгляда.

– Я не понимаю тебя...

Ну, наконец-то! Нормальный тон, без всей этой самцовости. Нормальный разговор. И она поддержит его "нормально":

– И не поймёшь.

Встрепенулся. А она одёрнула себя. Нечего дразнить гусей! Пояснила:

– Ты мужчина. Родился и вырос здесь. Как ты можешь понять?

Он с силой провёл руками по волосам:

– Ладно! Объясняй! Многие "ваши" нормально адаптировались к жизни здесь. Почему ты не можешь? И почему сама мысль быть со мной тянет за собой мысль о суициде? Я ведь единственный, кто вообще способен понять тебя здесь! С кем ты говорить можешь на привычном тебе языке!

Это правда! Может и говорит. И ответит ему предельно честно:

– Тебя, наверное, тянет ко мне, Золотой, как к задаче, которую ты пока не можешь решить. Ты отступаешь, но возвращаешься. Почему? Это просто!.. Ты не умеешь бросать нерешённые задачи. Поэтому, думаю, ты не отстанешь от меня, пока "не решишь". Что будет потом, большой вопрос. Но, вероятнее всего, ты охладеешь. Задача ведь решена...

Молчит. Ладно. Она продолжила:

– Дальше.

С чего ты взял, что мне будет достаточно того, что "мы говорим на одном языке"? И да, я отличаюсь от "своих", как ты от "своих". Я нетипичная и там, и здесь. Как и ты. Поэтому, наверное, мы хорошо дружили, пока ты не начал всё вот это... И нет. Ты, лично ты, не вызываешь у меня желания влезть в петлю. Это было взвешенное решение. И не бессмысленное... Я хотела попробовать прорваться через Барьер. То, что от меня осталось, идентифицировали бы. Они поняли бы, что те, кто были на той поляне ещё живы...

– И умерли бы от стыда и раскаяния?- криво улыбнулся Алекс.- Послушай себя! Сплошные "бы"! Никто не умер бы от раскаяния "там"! Они четыре столетия знают правду. И ни разу не попробовали пробраться сюда и посмотреть, как мы живём изнутри. Снаружи, конечно, контролируют. Следят. Как за животными в заповеднике! И людей подбирают для этой работы "особенных". Тех, которые будут молчать! Они не устыдились бы, когда нашли твои останки. Идентифицировали бы, конечно. Как же! Эксперимент! Великий эксперимент великих мудаков!.. И утилизировали бы. Никто из твоих близких никогда не узнал бы...

Он был прав. Абсолютно прав. Снова с силой провёл по волосам. Хмуро посмотрел на неё:

– Не делай глупостей. Я не могу убить отца просто так, пока он сидит тихо. Рука не поднимется нарушить наш с ним договор. Но долго он так не удержится... Все понимают это... Он попытается вернуть власть. Тогда я убью его. И вскрою Барьер... Для этого понадобится много ресурсов. Как в прошлый раз. Когда я стану верховным Хэдом, я смогу распоряжаться ими.

У Перси пересохло во рту. Она прокашлялась. Не помогло. Отпила остывший чай. И каркнула:

– Тебе не позволят! Ты что не понимаешь?!. "Те", кто за Барьером, прячут старое преступление своих предшественников. А "эти" наслаждаются существующим порядком вещей. Они ведь царьки тут! В полном смысле этого слова! Мало того, они считают, что заслужили это тем, что заплатили цену. Модификации они считают той самой ценой. Они убьют тебя, как только ты захочешь изменить порядок вещей!

Перси знала, о чём говорила. Она "послушала" некоторых хэдов. Тех, кого встретила на площади. И тех, кто забирал у неё свои заказы. Что сказать? При воспоминании об их мыслях, хотелось спрятаться куда-нибудь... Да, хоть за спину к тому же Алексу.

Он был нормальным. Не маньяком, не садистом. Да, его тянуло к ней, как к женщине. Это было смешно, но как говорится, у всех свои недостатки. Это не делало его маньяком. Тем более, что даже желая от неё чего-нибудь "эдакого", он не думал о ней плохо. Скорее, с нежностью. И хотел защитить.

Поэтому она тоже будет защищать его. "Нормальные" ведь должны объединяться и помогать друг другу. Разве нет?..

Глава 35.

Пусть Алекс и был "нормальным", но наивным не был. И оторванным от реальности. В ответ на все её предостережения, он усмехнулся: