Боковина

Фадеев Игорь Алексеевич

Тем временем сражение подходило к концу. Большинство из демонстрантов было повержено и лишь небольшая часть протестующих отчаянно сопротивлялась.

Женя снова перевела взгляд на камериканку. Рядом с ней появился какой-то невысокий худой мужчина в чeрной водолазке и такого же цвета брюках. Было видно как камериканка что-то шепнула ему, после чего он кивнул ей и пошёл в сторону сражавшихся. Мужчина в чeрном сделал, какое-то неуловимое движение ладонью и ветер, мощными порывами, поднимая пыль, умело

обходя протестантов, стал отодвигать полицейских в другой конец площади.

— Ну вот видишь! — обрадовалась Наташа, — Я же говорила, что камериканка всe решит.

Женя молчала, пристально наблюдая за происходящим. Тем временем протестующие стали приходить в себя и начали преследовать полицейских, забрасывая их бутылками и камнями. Стражи правопорядка попятились, прикрываясь щитами.

Мужчина в чeрном быстро провeл одной ладонью поверх другой. И между бунтарями и полицейскими вспыхнула стена сиреневого огня высотой до двух метров. Этот огонь подгоняемый ветром наступал на стражей порядка, прижав их к стене дома.

— Ух ты! — воскликнула Наташа, — Смотри мы побеждаем.

Наконец, видимо приняв решение, Женя тяжело вздохнула, что-то прошептала и незаметно щeлкнула пальцами.

Над площадью появилась туча и из неe мощной струeй, как из пожарного шланга, на огонь извернулся поток воды. Через две минуты от пламени не осталось и следа.

Мужчина в чeрном растерянно вертел головой по сторонам, скривившись от злобы.

Полицейские, освобождённые от огня, начали воспряли духом. Они поднимали раненных и вооружение. Протестующие, утратив былой пыл, медленно отступали. Всe было кончено.

— Ну вот, — пробурчала Наташа, — Мы же почти победили! А теперь заново революцию делать придeтся! Ну ничего! Камериканка всe решит, во всeм разберётся и мы будем жить хорошо!

— Ты уверена? — спросила Женя, качая головой, — Я не думаю, что из вашей революции выйдет что-нибудь стоящее.

— Почему? Посмотри как люди верят камериканке!

— Ах, я сомневаюсь, — вздохнула маленькая путешественница.

— Да конечно! За госпожой Гадленд пойдут! Еe всё любят!

— Дело не в том, что твою госпожу Гадленд всё любят.

— А в чeм?! — удивлeнно спросила девочка-спаниель.

— Мне кажется, что она не любит никого. А тот, кто никого не любит, не будет делать другим хорошо.

Раздались сирены. Женя подошла к краю крыши и посмотрела вниз. К площади подъезжали машины скорой помощи. Рядом подошла Наташа и дрожащим голосом спросила:

— Ты думаешь мы не правы, что затеяли революцию?

— Я не знаю, — вздохнула маленькая путешественница.

— Пойдёмте посмотрим, что там внизу, — сказал брат Наташи.

— Садись, — подставляя спину, сказала Наташа.

Женя забралась на спину своей подруге и через секунду

летающие спаниели взмыли вверх. Сделав круг над площадью, они выбрали место поспокойнее и приземлились. Повсюду были следы сражения. Везде были камни, кирпичи, много битых бутылок и очень много люминесцентно-синей жидкости:

— Что это? — спросила Женя.

— Это кровь, — помрачнев ответил Наташин брат.

— Кровь? — удивлeнно спросила Женя.

— Да, кровь, — стуча зубами от волнения, подтвердила Наташа, — Кровь снеговиков, сугробов, снежинок.

— Никогда не видела такую кровь.

— Я видела, — сказала Наташа, — Но не так много.

— Это что, всё мы? — ужас от страшной догадки, отразился на лице маленькой путешественнице.

— Ну я вообще-то так сильно не мог кинуть камень, чтоб кровь пошла, — уверенно заявил Нытик, который перед этим взобрался на макушку собачьей головы, — А вы конечно дел наделали.

— Ну, ты долго будешь сидеть на мне? — спросил Наташин брат.

— Ой, да ладно, ладно, какие всё капризные, — пробурчал снежок, сползая по собачьей лапе на землю.

— Вот они! — крикнул сухой морщинистый старик, указывая рукой на Женю и еe друзей, — Это они бросали камни с крыши!

— А ну стоять! — несколько полицейских двинулось в направлении девочки и летающих, спаниелей.

— Садитесь быстрее! — сквозь зубы произнeс Наташин брат, быстро оценив ситуацию.

— Ой! Да ничего они нам не сделают, мы ж дети! — сказала Наташа.

— Нет, нет, нет Наташенька, вот теперь ты точно неправа, — забираясь на спину девочки-спаниеля, сказала Женя, с опаской оглядываясь назад.

— Почему? — удивилась Наташа.

— Да потому что мы теперь не дети, а преступники!

Только сейчас Наташа поняла весь ужас их положения, шерсть еe встала дыбом. Лапы подкосились и задрожали.

— Ну миленькая ты чего? — спросила маленькая путешественница.

Наташин брат подскочил к ней и начал лупить лапами по морде, пытаясь привести в чувство:

— Летим! Летим! Летим!

Наконец девочка-спаниель пришла в себя, закрутила хвостом и взмыла в небо.

— Меня! Меня возьмите! — кричал снежок, вцепившись в лапу Наташиного брата и дрожа от страха.

— Да лезь ты быстрей маленький утырок! — нервничал Наташин брат, видя бегущих полицейских, — Ну, Забрался?!

— Да-а! — истошно заверещал снежок, зажмурившись и вцепившись всеми конечностями в шерсть летающей собаки.

Наташин брат оторвался от земли, и виляя из стороны в сторону, рванул за своей сестрой. Раздалось два выстрела. Услышав их Нытик заорал:

— Гони родимый! Гони! Они ж нас пристрелят!

Отлетев на достаточное расстояние и догнав сестру, Наташин брат громко, чтобы всё слышали сказал: