Боксер: назад в СССР
Шрифт:
— Я-то сниму, но у меня ягоды в ней поместится килограмма два-три от силы, а в твою раза в три больше войдет, — терпеливо объяснил я.
— Может, в руках понесем?
— А может, ты майку все-таки снимешь? Твоей же мамке компот нужен.
— Ладно, — толстяк вздохнул.
Слез с велосипеда, аккуратно его к забору прислонил. Начал снимать одежду, выходило скверно — футболка, несмотря на свои не самые малые размеры, была натянута на нем как на барабане. И чтобы её снять, надо ещё было поднапрячься.
— Тебе
Сеня не ответил и с горем пополам таки стянул майку, от усердия даже запыхтел. С голым торсом он казался еще крупнее. И я подметил, что за немаленькой жировой прослойкой вообще-то скрываются неплохие физические данные.
— Держи, только не порви, — протянул Сеня, покраснев.
Я взял футболку и тотчас превратил ее в подобие мешка. Завязал рукава и горло. Сеня все это время критически оглядывал себя, старался втягивать живот и встать так, чтобы занять выгодный ракурс. Молодость зелена, лет через тридцать он перестанет смущаться своего тела. Я припомнил, что на редких встречах с одноклассниками, которые приурочивались к круглым датам и годовщинам, многие мои бывшие одноклассники немножко запустили себя и раздобрели далеко за сотку кило. Но никого из них это ни чуточку не смущало.
Проверив получившийся мешок, я заткнул его за пояс и двинулся к забору.
— Давай, постой на шухере, лады?
— Ага… слышь, Мих, только по чесноку ответь, — Сеня медленно набрал полную грудь воздуха и тяжело выдохнул.
— Спрашивай.
Я даже слегка развернулся к нему, показывая, что весь внимание, хоть момент и был неподходящим.
— Как думаешь, у меня правда сиськи как у бабы? — выдал вдруг толстяк.
Я сдержал улыбку.
— Пф… Это кто тебе сказал такое?
— Да одноклассники, — Сеня потупил взгляд. — Я им сказал, что на лето уезжаю в спортивный лагерь, а этот дебил Шулько принёс на следующий день… лифчик!
Толстяк аж кулаки сжал и брови свел так,что они «стукнулись» у него о переносицу.
— И че, ты ему по рогам за такое дал?
— Ну нет… — Сеня замялся. — Но сказал, что, когда обратно вернусь, у меня сисек больше не будет. Поспорили даже…
— На че?
— На десять музыкальных лосей!
— М-да… на фига спорил? Получать-то, небось, не хочется?
Такие щелбаны бывали побольнее обычных — зависит от мастерства ставящего, конечно.
Сеня ответил не сразу, задумался.
— Да думал, что здесь похудею, овощи там, фрукты. Оно ж, вроде, невредное и диетическое…
— Так оно и есть диетическое, — согласился я. — Смотря сколько и каких овощей и фруктов жрать, Сень. Картошка-то тоже овощ, но с ней не постройнеешь. И мамка тебя наверняка все время подкармливает?
Я вспомнил про конфету, которой совсем недавно ему «заплатил», но промолчал.
— Ну есть такое, — толстяк коротко пожал плечами.
Как любого пацана, его явно заботила тема собственного облика.
— Тренироваться тебе надо, брат, — заключил я. — Сам же говоришь, раз у нас лагерь со спортивным уклоном, то грех такой возможностью не воспользоваться. Ну и жрать поменьше тоже не лишним будет.
— Так а… про сиськи что скажешь? — еще больше смутился Сеня.
— Про сиськи не слушай никого, это бред. Скажи этому Шулько, что он просто женских ещё не видел, вот и сравнивает сам не знает что. Но если хочешь не пропустить десять музыкальных лосей по лбу, начинай заниматься. Я сегодня вечером на турники собираюсь сходить — присоединяйся. покажу тебе парочку упражнений. Ну аэробные нагрузки надо. Задатки у тебя хорошие, это я тебе по опыту говорю.
Я прикусил язык — не стоит лишний раз трындеть про какой-то там опыт.
Аэробика? Гимнастика бабская? — недовольно поморщился друг.
Не аэробика, а бег, плавания, велосипед.
Толстяк захлопал глазами, сразу ничего не ответил. Видно, одно только упоминание спорта вызывало у него некоторую аллергию. Наверняка с таким весом у него и от физкультуры освобождение есть.
— А, так ты тоже был жирный? — сообразил он.
— Нет, не был, — я покачал головой. — Товарищ у меня такой был… давно. Тоже не худой, рассказывал, что ему тоже лифчик носить предлагали. Издевались. Но когда за ум взялся и в порядок себя привел, на него девчонки начали смотреть. И пацаны, которые раньше его обижали, стороной начали обходить. Так что все в твоих руках, большой Сэ.
Я решил закруглить разговор и наконец пошел к забору. Скорее всего, мои слова Сеня пообсасывает с разных сторон, да и забудет. Как только мамка ему опять какую вкусняшку сунет. Но жизнь у каждого своя, кто-то готов шансом воспользоваться и плоды пожинать, а кто-то кладет на такие шансы… Потому как поступит Сеня — понятия не имею. Как говорится, чужая голова — потемки.
Я как следует схватился за забор и с кошачей ловкостью вскарабкался. Забор немного пошатнулся. На секунду показалось, что он завалится, но конструкция выдержала. Полез бы Сеня — и все бы полетело в тартарары. Так что будем считать, что толстяк оказался прав.
Сев на заборе, я оглянулся на толстяка. Забыл спросить, охраняется ли колхоз, нет ли… додумывать было некогда и ни к чему, тут же я увидел трусящего по дорожке между кустиками пса. Здоровый холеный кавказец патрулировал вмененную ему территорию. Меня псина, слава богу, каким то чудом не заметила. Пробежала дальше и вскоре скрылась. Такой если укусит разок, мало не покажется. Если еще прибавить, что я по размеру уменьшился вдвое, то пес вовсе представлялся мне этаким тиранозавром.
— Че сидишь? — спросил Сеня.