Боль
Шрифт:
Потоки мыслей шли нескончаемым потоком, таким же, как вода. Сколько я провела в душе? Мне казалось, что несколько часов, на самом же деле, когда я вернулась в комнату, часы ясно показали, что мои размышления заняли всего тридцать минут. Каким быстрым кажется время, стоит начать копаться в себе. Но еще более странным представлялись мои действия: на часах было четыре утра – слишком рано, даже для того, чтобы идти завтракать, не то что выйти на улицу.
Но это была странная ночь и меня неудержимо тянуло за ворота, побродить по улицам, проветрить голову. Я даже не подумала о том, что это не самая лучшая идея – каким бы безопасным не был наш район, все равно не стоило слоняться в одиночестве, всякое
Выйдя из ворот, я огляделась, вглядываясь в ночь, пытаясь разглядеть что- то в дали и просто замерев на месте. Пока неожиданно не услышала шум заведенного двигателя и не вспыхнули фары. Испугавшись, я пыталась понять, что это за машина, боясь в тоже самое время поверить собственным глазам – это был Лукас. Никто кроме него не мог быть здесь и в тоже время, его присутствие казалось таким же невозможным. К чему ему как приглядывающемуся вору проводить ночь около моего дома, когда абсолютно ясно, что я не выйду, не откликнусь на его призыв? Зачем?
Вопросы, вопросы и ни одного ответа. Это было своего рода противостоянием. Я стояла в освещение фонарей около ворот, он продолжал оставаться в машине. Ни один из нас не двигался. Мне было непонятно что делать, а какие мысли бродили в его голове, было сложно представить.
Лукас
Очередная ночь, еще одна поездка. Бессмысленное занятие, отражающее, что похоже по мне плачут психиатры мира. Сидеть по несколько часов смотря на закрытые ворота и представлять, что выйдет Николь. Возможно, мы сможем поговорить, еще более невероятно, что она не будет меня бояться. И совсем уж фантастически, чтобы воробей простила мне мой поступок.
Не было человека, который знал, как я провожу свои ночи. Уже несколько месяцев все мое окружение поражалось тому, насколько с каждой неделей меньше становилось во мне энергии. Часовые бдения под окнами, отсутствие сна, все это не могло не сказаться на организме. Прошло четыре месяца и даже я сам понимал, что это пора заканчивать: спать по два часа в сутки, работать до изнеможения, пить и спать с множеством женщин, чьи лица сливались – все это накладывало свой отпечаток. Все чаще мысли ускользали от меня, а сосредоточиться становилось с каждым днем все труднее и труднее.
Но вместо того, чтобы прекратить свои поездки, вернуться к «нормальному» образу жизни, я продолжал мучить самого себя, на что – то надеясь, может веря, что если изведусь достаточно сильно, судьба подарит шанс. Не исправить прошлое, но может быть…
Только мое состояние стало причиной того, что я не сразу поверил своим глазам, когда увидел, как в воротах открывается калитка, и выходит некто, так сильно похожий на Николь. «Игры разума». Я окончательно сбрендил, иначе и быть не может, в противном случае, придется поверить, что это действительно она. Вот только нет ни одной причины, для того, чтобы воробей оказалась в такое время на улице. Если бы я увидел за время своего наблюдения какую – то машину, в которой ее поджидали также, как это делал раньше я… но такого не было. Все эти проклятые четыре месяца, она никогда не выходила из дома ночью, либо делала это раньше, чем я занимал свой пост сторожевого пса.
Но чем больше я смотрел, тем сильнее убеждался, что это она. Сначала, по – мальчишески глупо, хотел сползти вниз по сидению, чтобы Николь ни в коем случае не заметила моего присутствия, не поняла, что я несу вахту под ее «окнами». Но потом понял другое – она как никто заслужила этого знания. Все что я сотворил, нельзя пережить и остаться прежней, так что стоит показать ей мое присутствие?
Поворачивая ключ зажигания и включая фары, я видел, как она вздрогнула и застыла, всматриваясь, пытаясь
Смешно, но пальцы дрожали, когда я тянулся к ручке двери и выходил из машины. А ноги с каждым шагом, что приближал меня к ней, становились все более ватными, непослушными велениям мозга. Замерев на расстояние метра от воробья, я стоял, полностью соответствуя изваянию, такому же, как и она. Никаких слов, просто стоять и смотреть, вглядываясь в такие знакомые черты и в тоже время понимая, как сильно она изменилась за эти месяцы и годы, что прошли с момента нашего знакомства.
Когда – то давно, мне казалось, что ее фигура угловата и абсолютно неженственна, а в лице нет красоты. Потом был период, когда я сомневался в собственном рассудке, поражаясь тому желанию, которое она во мне вызывала. Спустя время, с огромным трудом, был вынужден признать, что люблю своего воробья так, как никогда и никого до. Больше я не обращал внимания на то, что она не отличается пышностью форм, или что ей не завоевать титула «Мисс Мира». И только сейчас, так тщательно рассматривая каждый дюйм ее лица и тела, смог понять, что она изменилась, за прошедшие девять лет.
По – прежнему фигура отличалась стройностью, но не было острых углов, а было изящество тела, хрупкость, которая у любого кроме меня, вызвала бы желание защитить, охранить от бед всего мира. Повзрослело лицо, став поразительно красивым, таким, которое не пропустишь. Тонкие черты, искрящиеся глаза. Женщина, которая могла бы притягивать к себе взгляды, множества мужчин, если бы хотела того. Я как в первый раз по- настоящему увидел ее впервые, за долгое время. Смотрел и никак не мог решить, что мне делать: продолжать стоять и смотреть, развернуться и уйти, а может… может попытаться заговорить.
– Мой ночной любовник, вновь оказался рядом.
Первые слова, сказанные между нами за долгое время, полные горечи и какого – то, непонятного мне подтекста. И без единой мысли, что на это можно ответить.
– Не любовник… сволочь… но рядом… как и каждую ночь, в течение четырех месяцев.
Возможно, было абсолютно бессмысленно говорить ей об этом. Наверное, стоило упасть на колени и молить прощения, но я не мог. Моя вина была настолько бесспорной, что и сам себя простить я не мог, так зачем желать этого от нее.
– Пройдемся?
На последних звуках, ее голос дрогнул, выдавая с головой, насколько ей нелегко, как тяжело стоять и смотреть. А может, того хотелось мне. Слишком много анализа своих и ее чувств. Но если Николь предлагает, то стоит ухватиться… возможно, это последняя возможность.
– Куда захочешь…
Глава 37
Январь 2012
Николь
– Согласна…
Говорю, и мои же слова для меня превращаются в гильотину: нож уже поднят, шея открыта, осталось только дождаться момента, чтобы отделить голову от тела. А по сути – так оно и было. Просто сама казнь состоится еще не сейчас, а через полгода. Когда слова «Да, я согласна», нужно будет произнести в церкви, в присутствие священника и огромного количества гостей. Естественно, есть вероятность, что этот брак закончит свое существование, гораздо раньше, чем кто – либо из нас умрет, но любая связь с Лукасом получила свой обрыв сегодня. Это было единственной причиной, по которой я ответила «Да», на предложение Александра.