Болевой порог
Шрифт:
Дима догнал меня через несколько секунд, содрогнувшись всем телом, кончая в меня.
Глава 63
Больше всего я боялась, что после секса Дима уйдет. Но мои опасения не подтвердились. Перевернувшись на спину, он привлек меня к себе и моментально уснул. Оно и понятно, приехал ко мне сразу из аэропорта.
А мне не спалось, я была слишком взбудоражена произошедшим. Смотрела на его волевой профиль, мерно вздымающуюся грудь и никак
Словно почувствовав мое состояние, в животе заворочался малыш. Я тихо улыбнулась. Да, мой маленький, папа рядом. Твои папа и мама. Мне захотелось, чтобы сынок почувствовал отца, как я сейчас. Взяв руку Димы, я аккуратно положила ее на живот. Как раз в то место, куда бил пяточкой малыш.
Рука дрогнула.
– Это он? – услышала я охрипший ото сна шепот.
– Прости… я тебя разбудила…
Какое-то время он водил ладонью по животу, ловя пинки сына, а потом вдруг спросил:
– Ты выйдешь за меня?
Я не знала, что ответить ему. Да, я любила его и хотела быть с ним, но о чувствах с его стороны ведь речи не шло…
– Дима, какой ты видишь нашу семью?
– Она будет такой, какой захочешь ты, - терпеливо повторил он, - я уже говорил.
– Правда? – поднявшись на локте, я склонилась над его лицом, - а если я захочу настоящую крепкую семью… традиционную… понимаешь?..
– Понимаю…
– … верного любящего мужа… совместные выходные и вечера… - говорить становилось все тяжелее, но я продолжала выдавливать из себя слова, - ты… ты сможешь мне это дать?.. На меньшее я не согласна, потому что… я люблю тебя…
Накрыв мой затылок рукой, он притянул меня к себе еще ближе.
– Я не заслужил всего этого…
– Не заслужил, - согласно качнула головой, - но я все равно люблю.
– Подожди немного… - он выбрался из-под меня, - я сейчас.
Встал с кровати и как был, голый, вышел в коридор. Вернулся буквально через минуту, уселся сбоку от меня, и я увидела, как в руке у него что-то блеснуло. Кинув быстрый взгляд, взял мою ладонь и одел на палец кольцо.
– Ничего, кроме верности, гарантировать не могу… - произнес он, - но обещаю каждую свободную минуту проводить с вами.
– Дима! – воскликнула я, не в силах сдержать эмоции.
Обняв его плечи, уткнулась носом в крепкую шею.
Позже, когда после второго захода мы лежали в обнимку, я на боку, а Дима, торсом прижимаясь к моей спине, до меня донесся его тихий голос.
– Моя мать была наркоманкой… В шестнадцать лет влюбилась в одноклассника, он ее и подсадил на эту дурь…
Я замерла и вся обратилась в слух. Шестое чувство подсказывало, что сейчас Дима рассказывает нечто очень важное, возможно, самое сокровенное.
– Она родила меня в семнадцать. Подозреваю, что сама не знала, от кого. На
Мои глаза полезли из орбит. Мозг отказывался воспринимать услышанное. Этого просто не может быть!!! Наверное, я уснула, и мне приснился кошмар…
– Был февраль… Если бы не дед, выгуливающий неподалеку пса…
Огромный колючий ком в горле не дал дослушать. Не выдержав, я разрыдалась…
– Эй… ты чего? – перевернув меня на спину, прижал к своей груди, - меня нашли… отвезли в дом малютки, а потом нашли мою мамашу…
– И? Тебя отдали ей? – громко всхлипывая, спросила я.
– Нет, конечно! Ее посадили, а меня забрала ее сестра тетка Людмила.
– Мама Владимира, твоего брата?
– Да. Тогда у них с мужем не было еще детей, а когда родились, они вернули меня в детский дом.
– Что?! Как?! Так же нельзя!
– Как видишь, можно… - мрачно улыбнулся он.
– Но Владимир… ты ведь с ним общаешься…
– Он ни в чем не виноват. Он сам нашел меня три года назад и предложил поддерживать связь. Я не отказался…
– А твоя мама… она умерла?
– Ну почему же? – растер шершавой ладонью слезы по моей щеке, - она жива и даже, по-моему, вполне здорова.
– И ты… ты не простил ее?
Конечно, не простил. Простить такое невозможно. Как вообще можно жить с этим?! Как?! У меня в голове не укладывалось, как можно оставаться вменяемым с такой психологической травмой!
– Простил?.. Этой женщины для меня не существует, - безымоционально ответил он.
– Она пыталась извиниться?
– Пыталась и не раз.
– Боже… Дима, мне так жаль… - прошептала, прижавшись лицом к основанию его шеи.
Я вдруг ясно представила новорожденного малыша, брошенного в этой коробке в мороз у мусорного бака. Наверняка, он громко плакал… Господи… какой ужас…
Содрогнувшись всем телом, я зажмурилась, но слез удержать не смогла.
– Если бы я знал, что ты так отреагируешь, не стал бы рассказывать, - проворчал Дима.
– Прости… Но это правда ужасно…
– Все давно в прошлом. Я это пережил и забыл.
А вот здесь он лукавил. Я видела, что как бы он не старался выглядеть равнодушным, эта тема была для него крайне болезненной. Предательство матери, по природе самого близкого человека, оставило в его душе огромную незаживающую рану. Теперь становились ясны мотивы большинства его поступков. Нелегко доверять женщинам, если сначала тебя предала мать, а следом родная тетка.
Надеюсь, со временем, своей любовью и преданностью я смогу излечить его раненую душу.