Больница неизлечимо помешанных
Шрифт:
[37] Повеселитесь немного и воспряньте духом, наблюдая эту шутиху, Теренцию Самнитку, которая в жестах, словах, повадке, выдумках кажется сестрой Боккафрески или дочерью Гонеллы, и доказательством этому вот что: однажды она расположилась за кафедрой и созвала почти все семейство начальника в палату; все бежали услышать некую прекрасную выдумку, как у нее было в обыкновении, и ее обступили толпой; и пока они ждали рассуждения или речи, какие она обыкновенно произносила в других случаях, в этот раз — и не без смеха — она сделала тысячу движений руками и глазами, то так, то этак, беспрестанно показывая, что думает начать прямо сейчас; и наконец, оглушительно рыгнув, словно свинья, сказала, что собрала их не для чего иного, как для того, чтобы такую знатную отрыжку почтило столь большое собрание; потому отменно ей подходит нарисованная эмблема над палатой: голова Дзани [540] с немецкими штанами на носу и мотто на итальянизированном немецком: Chesta stare buone compagne («Это
540
Дзани — одна из масок комедии дель арте.
[38] Приятнейший нрав, веселый и жизнерадостный, свойствен Квинции Эмилии, рожденной на отраду и удовольствие всякому; она занимает нижнюю палату и имеет при себе трех благородных людей, которым доставляет дивное увеселение своими речами; недавно на вопрос одного из них, когда женщины наиболее безумны, она остроумно отвечала: «Когда вы, мужчины, даете им волю безумствовать». [39] Другому, спросившему ее, по какой причине природа дала женщинам такой маленький мозг, она шутливо отвечала, что справедливость этого мнения делает очевидным ответ: потому что природа действовала, как женщина, какою она и является. [40] Достаточно видно, сколь ей приличествует назначенная эмблема: Юпитер на золотом престоле посреди небес и мотто со словами поэта: Iovis omnia plena («Все Юпитером полно»). [541]
541
Verg. Ecl. III. 60.
[41] Посмотрите на эту причудливую и своенравную Эрминию Богемскую, которая недавно ради жареного каштана взбудоражила весь дом, а теперь наделяет ими каждого, кто хочет и кто не хочет; а в другой раз из-за сушеной рябины [542] битый час бранилась с Мариеттой, своей соседкой, а потом вмиг примирилась. [42] Справедливо у нее над дверью выставлен эмблемою индейский петух, что вмиг встопорщит перья и тотчас уймется, и мотто: Tanto lenis, quanto propera («Столь же кроткая, сколь и бурная»).
542
То есть «по пустому поводу».
[43] Та, что прикована цепью к постели, — одна зверская помешанная, по имени Джакома из Пьянципане, [543] которая недавно сыграла такую прекрасную штуку: когда подошел к ней мальчик, чтобы опорожнить ее ночной горшок, она взяла урыльник в руку и хватила его по голове так безжалостно, что бедняк три дня не мог опамятоваться, а в другой раз учинила такую выходку: наткнувшись на осла, который забрел в дом, с двумя корзинами на хребте, полными яиц, она схватила месилку, какой месят тесто, и давай его гонять, так что заставила его рухнуть в яму, служившую стоком для нечистот этого места, где бедная скотина увязла со всей своей поклажей, расколола все яйца и поломала корзины; сверх того она набросилась на хозяина осла, который пришел вслед за ним, и если б он не поспешил ретироваться, несомненно превратила бы его голову в большой омлет. [44] Поэтому начальник Больницы, принимая во внимание зверский нрав этой помешанной, распорядился над ее палатой приличествующим образом написать растрепанную Мегеру и мотто, гласящее: Accensa nil dirius («Лютей всего распаленная»).
543
Пьянджипане, близ Равенны.
[45] Немного пониже заметьте ту, что стоит в задумчивости на виду, глядя на стену, и все ее думы на оной сосредоточены. [46] Ее зовут Лавиния Этолийская, она безумица несусветная и безрассудная; я знаю это потому, что недавно она написала записку одной высокопоставленной даме, с надписанием вроде того, как пишут люди из Сан Марино в Романье, обращаясь к венецианской Синьории: «Нашей возлюбленной и дражайшей сестре, Венецианской Республике», ибо жители Сан Марино, хоть почти все — селяне, живут в республике, как венецианские синьоры; и в этой записке она просила об одной милости: чтобы та со всеми своими служанками пришла повидать ее, и осталась с нею на восемь дней, ибо она привела бы для нее в порядок дворец, приличный Клеопатре, и среди прочих удовольствий дала бы ей в подарок бобровое ятро, не как то, что купил мой друг пьячентинец у мошенника из Тревиджи, [544] но немного меньше, которым можно надушить даже капустный суп, столь оно несравненно и драгоценно; и каждой ее служанке она подарила бы индийского сверчка, который будит людей без часов в тот час, когда им угодно. [47] Посему над этой причудницей вывешена эмблема, которую вы видите: лик чудовищной Медузы и мотто: Extrema peto («Крайнего взыскую»), ибо ее нрав не содержит ничего, кроме чудовищного и крайностей.
544
Подробней
[48] За нею следует помешанная такого склада, что на всех своих безрассудствах не наживает ничего, кроме побоев, по имени Калидония из Непи: [545] никогда она не бывает тиха и спокойна, но то издевается над одной, то глумится над другой, и в заключение возвращается домой с лицом совершенно расцарапанным, с волосами растрепанными, с порванным ртом, ибо таковы заедки, что обыкновенно достаются ей после обеда. [49] Посему из ее эмблемы — ощипанной курицы с девизом: Quid nostra prosunt? («Что пользы в наших делах?») — в один миг узнается, каким родом безумия она грешит.
545
В Лации, древнее этрусское поселение.
[50] Та, что дальше вниз, по имени Цецилия Венузия, — помешанная, хватающая через край: она постоянно в шутовстве, и не найдешь кокетки прекрасней ее, так что постоянно вокруг нее толпа женщин, которые без нее подлинно как потерянные или умершие. [51] Своим шутовством, пением разных фроттол и страмботт, рассказываньем тысячи новелл, прекраснее сочиненных Страпаролой, [546] болтовней почище попугая она устроила здесь такой раздольный край, что все меланхолическое и дикое отсюда изгнано. [52] Поэтому вы видите, что ее герб — венок, приличный харчевне, на конце шеста и мотто: Undique risus («Отовсюду смех»), ибо эта эмблема и это мотто, как представляется, никому не подходят лучше, чем ей.
546
Джованни Франческо Страпарола (1495—1557), автор новелл и бурлескных стихов. Упомянут как новеллист, вместе с Боккаччо и Джиральди Чинтио, в Piazza, disc. L и LXXV (Garzoni 1605, 480, 606).
[53] За нею следует Армодия Фалиска, [547] безумица разнузданная, как конь, во всех поступках своевольная, во всех речах бесстыжая, которая с безрассудной свободой злословит о всяком, как она сделала однажды, когда, видя большую толпу дам, идущих с празднества, она сказала, что заколка на головном покрывале одной из них поставлена не так ладно, как следует. [54] Посему ее эмблема — конская узда и мотто: Nil satius («Ничего не достаточно»), ибо она весьма хорошо известна как дерзостная безумица, каковой в действительности оказывается.
547
Фалиски — древнеиталийское племя на севере Лация.
[55] В предпоследней палате обитает Лауренция Джилья, во всех своих делах упрямая, как мул; ее упрямство ясно узнается из того, что несколько дней назад, попрекаемая своими домашними за то, что стояла у окна, разговаривая не знаю с кем, она внезапно удалилась и снова вернулась, и, вновь осыпаемая бранью, ушла внутрь и снова появилась; ни ветер, ни сильнейший ливень, смешанный с градинами крупней яйца, не могли прогнать ее с того места, ибо она была расположена победить в битве с небом и с землей. [56] Поэтому небезосновательно дана ей эта эмблема — наковальня, поражаемая молотом, и мотто: Nec ictibus scissa («И ударами не разбитая»), что ясно обозначает крайнее упрямство, обретающееся у нее в голове.
[57] Но та, что кончает игру, что завершает нашу гульбу, что устраивает праздник, как следует, — Остилия из Мутины, [548] или сестра Мерлина, или дочь Калькабрино, [549] женщина одержимая, дьяволическая и всяческой злобы исполненная. [58] Эта дьявольская безумица столь необыкновенна и злонамеренна, что нет в мире эмблемы, способной удовлетворительно очертить ее развращенную, преступную и мерзостную натуру. [59] Посему из всех она одна оставлена без всякого герба и изображения, ибо ни Габрина по своей злобности, ни Цирцея по дьявольским чарам, ни любое чудовище, прославленное древними, не может достойно представить ее необыкновенные и ужасающие свойства. [60] Вследствие этого, досточтимые зрители, я заключаю, что лучше вам ни под каким видом не приближаться к ее палате, ибо стоит ей заметить ваше присутствие, будьте уверены, что, подобно Альцине, превратит всех вас в зверей, растения или камни, и вместо Больницы безумных вы угодите во дворец, где отвратительная чародейка обращает людей в ослов, и это все, чего вы от нее добьетесь. [61] Запрем же двери Больницы, и идите себе, ибо того, что вы повидали, более чем достаточно.
548
Античное название Модены.
549
Калькабрино — то же, что Калубрино (XXX. 1). Мерлин считался сыном дьявола.