Больные люди
Шрифт:
— Что будете заказывать?
— Хм, так, а что у вас тут обычно заказывают? — по-деловому спросил я.
Лена снова прыснула. Да что ж всё не нравится-то?!
— Ты такие вопросы задаешь, будто ни разу в кафе не был. — сказал мне Лена полушёпотом, видимо, чтобы официант не слышал, хотя тот прекрасно всё слышал. Лена напомнила мне мать, которая ругает ребёнка, нашкодившего в общественном месте.
— Ну, я редко в кафе бываю. А в этом был лет пять назад от силы. Так что я не знаю даже, что заказать.
Немного
— А яичницу у вас тут дают, нет?
Я боялся, что официант меня обсмеёт, но тот вполне спокойно сказал:
— Да, дают. Будете её заказывать?
— Хм, что ж. Почему бы и нет, если дают. — сказал я.
— А вы что будете заказывать, юная леди? — спросил официант у Лены.
— Что ж. Мне, пожалуй, стаканчик вина и небольшой яблочный штрудель. Не хочу перегружать желудок перед сном.
Официант записал наш заказ и ушёл.
— Я так понимаю, что ты, дабы не готовить дома, решил поесть здесь? — спросила Лена, придвинувшись ко мне.
— Ну, возможно. Хотя дома у меня есть ужин. Ещё со вчера остался. — ответил я спокойно.
— Практично.
— Это просто экономия продуктов. А ты на каждый день еду готовишь, что ли?
— Нет, просто подметила. — сказала Лена и вздохнула. — Ты иногда такой скучный, ей Богу.
— Ну, возможно… — сказал я задумчиво. — А как думаешь, можно ли как-то стать интересней для людей?
— А зачем? — спросила Лена, постукивая пальцами по столу. — Есть ли смысл менять свой характер ради других? Особенно, если не факт, что вы долго будете общаться. Лучше уж найти того, кому ты будешь по душе и без всяких намеренных изменений характера.
— Что ж, у меня из таких людей только сестра. Соней звать. Ей четырнадцать. Но она уже готовить что-то умеет, по дому убирается. Помогает мне, в общем.
— Ну, рада за тебя.
— В смысле?
— Что у тебя бесплатная служанка есть. — Она засмеялась.
— Ничего подобного. Всё равно основная готовка на мне, и я тоже убираю квартиру. Так что у нас разделение обязанностей.
— Да я же пошутила, чего ты так всё воспринимаешь?
— Ой, опять… Ну прости, ничего не могу с собой поделать.
— Да не извиняйся ты. — спокойно сказала Лена и похлопала меня по плечу. — Не волнуйся. Даже у тебя, хоть ты и слабоват, может появиться девушка.
— Что значит «слабоват»? Что значит «девушка»?
— Что значит «что значит»? — передразнила меня Лена и засмеялась.
— Эх, Лена, Лена… Ты неисправима.
Пока мы разговаривали, нам принесли наши заказы: мне — тарелку с аппетитно выглядящей яичницей, Лене — тарелку со штруделем и бокал красного вина. Штрудель — это такой рулет из пресного теста с яблочной начинкой — тоже выглядел аппетитно. А вот вино меня совсем не привлекло, ибо я не пью.
— Ну, за встречу? — спросила Лена и подняла бокал.
— За встречу. — равнодушно
— А ты чего не пьёшь?
— Завтра на работу. К тому же, я не могу прийти домой пьяным. Я Соне в глаза смотреть не смогу, если бухой домой завалюсь.
— Ты так за неё переживаешь?
— Само собой. Я хочу вырастить её достойным человеком. Лучшим человеком, чем я.
— А ты себя считаешь плохим человеком?
— Ну, скажем так, во мне есть недостатки. Ну, в общем-то да: до звания «хорошего человека» мне далеко.
— Но кто тебе сказал, что ты прямо плохой человек?
— Как кто? Ты, конечно.
Лена чуть вином не поперхнулась.
— Да не могла я тебе такого сказать.
— Ты каждый день в школе мне говорила, что я жалкий слабак. Поздравляю, Лена: ты меня убедила!
Разозлившись, я принялся агрессивно уплетать яичницу. Насколько я помню, она была неплохой. Но мы с сестрой лучше готовим.
— Слушай… — сказала Лена с вполне серьёзным видом.
— Чего? — спросил я с набитым ртом.
Лена, конечно, немного усмехнулась, но сразу же вернула себе серьёзный вид и продолжила:
— Я знаю, что причиняла тебе много боли своими издевательствами. Сейчас я понимаю, что перебарщивала. Тогда я смеялась, видя тебя, готового заплакать. Но сейчас я, вспоминая тебя в эти моменты, хочу пожалеть тебя, обнять, что ли.
Помня случай в пятницу в туалете, я был готов ко всему. Но, к моему удивлению, Лена на этот раз казалась вполне искренней. Она говорила, смотря то вниз, то на меня. Глаза её были полны прямо-таки вселенской грусти.
— Собственно, я и вернулась для того, чтобы извиниться.
— А зачем ты устроила тот содом в туалете в пятницу?
— Не знаю. Решила, наверное, поиграться напоследок.
— Как интересно. — сказал я, доедая яичницу. — Ладно. Это, конечно, тяжело, но я тебя прощаю. Вряд ли скоро я смогу отпустить все воспоминания, но мне уж точно будет легче с осознанием того, что ты признаёшь вину.
— Но это ещё не всё.
— Что значит «не всё»?
— Извинений мало будет. Я хотела бы…
— Принести денежную компенсацию?
— Да нет же, дурачок! Официант, дайте бутылку вина! — выпалила Лена, сразу же успокоилась и продолжила. — Хотя это смешно было. Но нет. Я хотела бы… ну, не знаю, подружиться с тобой. Помогать всячески. И своей помощью искупить вину.
— Это, конечно, звучит интересно, но я всё же откажусь. Ты уже извинилась, а для меня этого достаточно. Просто я с большим трудом могу представить тебя своей подругой. Извини.
— А тут и представлять не надо. — сказал Лена, а затем, когда официант поднёс ей бутылку вина, налила себе ещё и быстро выпила. — Я так и так буду с тобой общаться на работе. И тут ты сам и не заметишь, как мы подружимся.