Больные ублюдки
Шрифт:
Куколка отпрыгнула в сторону, но ни один из близнецов не шелохнулся.
— Деритесь! — уперев руки в бока, скомандовала Куколка, но они упорно отказывались двигаться.
Она посмотрела на меня и вздохнула.
— Полагаю, нам придется сделать это самим.
У меня запульсировал член, когда я увидел, как Куколка опустилась на колени позади Труляля и схватила его за руку, в которой он держал нож. Не успел он ее оттолкнуть, как Куколка направила нож прямо в плечо Траляля. Куколка ахнула:
— И первый удар
Она оглянулась на меня, а затем спросила:
— Вопрос лишь в том, ответит ли его противник?
— Нет! — заорал Траляля, держась за кровоточащую рану у него в боку.
Он попытался улизнуть, но я вцепился ему в волосы и схватил за руку, в которой был нож. Легко с ним справившись, я вонзил нож глубоко в живот его брата. Оба близнеца закричали, а Куколка засмеялась.
— Вы больные! — заорал Траляля.
— Да! — восторженно ответила Куколка. — Больные ублюдки!
Устав от того, что эти твари все еще живы, я всадил нож прямо в сердце Труляля. Его глаза потрясённо взметнулись вверх, а затем их медленно накрыла пелена неминуемой смерти.
— Нет! — снова выкрикнул Траляля, увидев, как его брат рухнул на пол.
Куколка встала на ноги и уперла руки в бока.
— Так не честно! — она выпятила нижнюю губу.
— Куколка, — произнес я, и она неохотно повернулась ко мне.
Я бросил Траляля на пол и сцепил его запястья у него за головой.
— Милая, неужели я когда-нибудь лишил бы тебя такой вкуснятины?
Куколка потерла пол носком ботильона, но нехотя покачала головой.
— Нет.
— Так вот, — сказал я и кивнул головой на живот Траляля. — Разве тебе не хочется сделать с ним то же, что он сделал с Эллис? Разве маленькой Эллис этого не хочется?
Куколка уставилась в пустоту, прислушиваясь к голосу у нее в голове, потом повернулась ко мне, и ее губы растянулись в медленной ухмылке.
— Да. Нам обеим этого хочется.
Куколка подбежала к ногам Траляля и достала свой нож. Траляля затрясся у меня в руках.
— Нет! — пытаясь вырваться, завопил он. — Отвали от меня!
У Куколки потемнели глаза. Она врезала тыльной стороной ладони ему по лицу.
— Заткнись! — закричала она и снова его огрела. — Закрой свой рот!
Куколка задрала его рубашку и вспорола ему ножом живот. Но на этом она не остановилась. Она делала это еще и еще. Она ранила его так же, как он ранил ее, но ему досталось гораздо больше. Она так его искромсала, что на его теле больше не было видно кожи. Траляля обмяк у меня в руках, и Куколка отпрянула, держа перед собой нож. Наши взгляды встретились. Я увидел в ее глазах голод.
Мой член дернулся, и я знал, что ее киска тоже сочится влагой.
Бросив на пол безжизненное тело, я встал, повернулся к оставшемуся мужчине и обнажил свою трость.
— Твоя ставка проиграла, — произнес я, а затем выстрелил этому уроду
Но как только я наставил пистолет на служанку, которая уже закрыла глаза, приготовившись к удару, Куколка дернула меня за руку.
— Нет, Кролик! — закричала она и посмотрела на служанку.
Та была блондинкой с голубыми глазами. Куколка подошла к ней и, встав на цыпочки, погладила женщине лицо.
— Она слишком красивая, чтобы умирать.
Куколка провела рукой по лицу и губам служанки.
— Она похожа на куклу, — она улыбнулась. — Она похожа на меня.
Ничего подобного. Она и в подмётки не годилась моей Куколке, но я не хотел расстраивать ее своим несогласием.
— Мы можем оставить ее в живых, — сказала Куколка, и у служанки округлились глаза.
Я зарычал от желания убить эту суку, но Куколка повернулась и уставилась на меня суровым лицом. Я нехотя кивнул и сложил трость. Куколка повернулась к служанке.
— Протяни руку, — строго приказала Куколка.
Служанка подчинилась. Куколка сильно ударила служанку по тыльной стороне ладони. Служанка вскрикнула, но не шелохнулась. Она была так напугана, что боялась пошевелиться.
— Ты работала на очень плохих людей, — отругала ее Куколка и покачала головой.
— В следующий раз, — сказала Куколка, погрозив служанке пальцем. — Делай правильный выбор!
Куколка подбежала к белой стене террасы, которая приятно контрастировала с кучей лежащих на полу мертвых тел, и вытащила свою помаду. Нацарапав на стене розовой «Шанелью» «Больные ублюдки», она взяла со стола голову своей куклы. Она уже собралась было отойти, как вдруг схватила с нетронутой тарелки два пончика.
— Возьмём на дорожку по пончику?
Я кивнул. Куколка взяла меня за руку. Когда мы вышли с ранчо, насквозь мокрые от крови и изнемогающие от желания трахаться, я знал, что очень скоро отгоню машину к обочине и накрою ее своим телом.
Порочную.
Перепачканную в их крови.
Горячую.
Влажную.
Чертово совершенство.
Руки Куколки забегали вверх-вниз по моему бедру, и я стиснул челюсти. Она уперлась в меня сбоку своими грудями и поигрывала зубами с мочкой моего уха. Я так крепко ухватился за руль, что думал, вообще его оторву.
— Кролик, — прошептала она и погладила меня по руке.
Она накрыла своей ладонью мою ладонь и, сняв ее с руля, потянула через коробку передач к своему бедру. Когда я коснулся ее голой кожи, она порывисто втянула воздух.
— Мне нужно, чтобы ты ко мне прикоснулся, — прошептала мне на ухо Куколка. — Только ты. И никто больше. Никто больше не может ко мне прикасаться. Только мой Кролик. Потому что с моим Кроликом мне всегда тааааак хорошо.
У меня из горла вырвался низкий рык.