Шрифт:
Глава 1
Моя книга – про Любовь. И про Магию. И, конечно, про меня. Потому что я – высшее существо в этом мире. Я – кот. Нет, даже не так. Я – КОТ! А про то, что сказки рассказывать лучше всех умеют именно коты, еще Пушкин писал.
Но для начала я представлюсь. Меня зовут Навь. Ну вообще-то это не полное мое имя, полное имя у меня – Навуходоносор. Но людям с их несовершенным мозгом сложно запомнить полностью такое прекрасное имя, поэтому когда меня подобрали котенком, сразу стали придумывать. как бы мое
Кстати, хозяин мой – маг по имени Лютик. У него тоже есть звучное полное имя – Люцифер Аугустуст Громовержец. Но оно ему не очень подходит. Особенно вот это “Громовержец”. С этим у нас не заладилось. Помните песню: “Сделать хотел грозу, а получил козу”? Вот это про моего хозяина как раз. Так что все его зовут просто Лютиком.
Лютик у нас повернут на науке. С практикой у него, как вы уже поняли, не очень задалось, поэтому он занимается в-основном теорией. Хотя кое-какие ритуалы он все же проводить пытается. Вот сейчас он плотно работает над ритуалом по вызову большой и чистой любви.
С любовью у Лютика, как с магией. То есть, не очень. У него уже была любимая девушка, с которой, как он думал, у него отношения. Оказалось, что отношения – это то, что он себе придумал. А девушка просто приходила в гости в их дом, чтобы общаться со старшим братом Лютика. Кстати, теперь она за ним замужем. За братом, конечно, не за Лютиком.
В-общем, решил мой хозяин, что раз обрести любовь обычным способом у него не получается, стоит воспользоваться магией. И вот, подготовил все к ритуалу.
Нарисовав на полу мелом пентаграмму и расставив в ее углах горящие свечи, Лютик начал бормотать какое-то заклинание. Бормотал он его долго и с разными интонациями. Наконец, раздался хлопок и что-то с грохотом упало на пол в центр пентаграммы. Лютик отлетел в угол лаборатории, где он проводил ритуал, пребольно ударившись… плечом, да, конечно, плечом, а не тем, про что вы могли подумать.
Из пентаграммы донеслись какие-то вопли наподобие крика чайки. Мы с хозяином воззрились в центр рисунка.
На полу, в самой середине, окруженная горящими свечами, сидела девушка. Нет, пожалуй, ее и девушкой-то не назвать. Но это существо было явно женского рода. Огромная для женщины, она весила, наверное, килограммов сто пятьдесят. А то и все двести. Одета она была… А не была она одета. Просто вокруг ее тела, на манер тоги было обернуто большое махровое полотенце. Хотя нет, это была махровая простыня, полотенцев такого размера не бывает.
В руке у девушки был какой-то странный веник. На голове также тюрбан из полотенца. Больше ничего на ней не было. Наверное.
– Т-т-ты кто? – спросил, заикаясь, Лютик.
–
– Большая и чистая? – уточнил маг.
– Ага, чистая, – согласилась Любовь. – Только что в бане парилась с подругами. И тут бах – и вот!
Лютик застонал, осознавая, что он опять влип в неприятности.
Глава 2
Люба сидела на полу и внимательно осматривала лабораторию, в которую она попала.
– Слушай, Гарри Поттер, а как я тут очутилась-то?
– Меня зовут Люцифер Аугустус Громовержец, – исправил ее Лютик.
– Маг? – уточнила Любовь, глазами показывая на нашивку на мантии, которая была надета в данный момент на Лютика.
Тот глянул на место, которое так внимательно разглядывала девушка. На фоне замка и молнии крупными буквами было вышито: “МАГ”.
– А, это… Это расшифровывается, как “Магистр Академии Громовержца”.
– Ух ты! Так ты магистр? И у тебя своя академия?
– Ну не совсем… В смысле не совсем моя, – стушевался Лютик. – Эту академию основал мой прадед, но я в ней действительно магистр!
Он не стал рассказывать Любе о том, как мама вынесла весь мозг владельцу академии, который по совместительству являлся его дедом, чтобы тот взял нерадивого внука на работу хотя бы в свою академию. Больше все равно его никуд ане брали.
Взгляд Любы упал на меня. Он тут же как-то потеплел:
– Киса-киса, ути какая лапочка! – замурлыкала она. – Как его зовут?
– Это Навь, – ответил ей Лютик и девушка вдруг как-то осеклась и перестала тянуть ко мне свои загребущие лапы.
– Слушай, магистр, – сказала она, задумчиво помолчав. – А ты что преподаешь-то? Что-нибудь про “темные силы” или “нечистеведение”?
– Чего? А, нет, я преподают теорию травоведения.
– А почему не практику? – расспрашивало это любопытное существо.
Лютик промолчал. И правильно, не станет же он рассказывать о том, что любая его практика обычно заканчивается катастрофически.
Люба снова посмотрела на меня:
– А красивая у тебя Навь. Пушистая такая!
– Я не она, а он! – возмутился я.
– Он разговаривает! – воскликнула Любовь.
– Она понимает! – воскликнул я.
– Совсем крышечкой повредилась. Ей уже чудится, что коты разговаривают, – вздохнул Лютик.
– Слушай, Люцифер как-тебя-там Громовержец, а у тебя успокоительного ничего не найдется? Что-то я перенервничала, кажется.
– Зови меня просто Лютик, – снова вздохнул мой хозяин и отправился к сейфу, где у него хранилась успокоительная настойка.
Настойку ту он хранил специально для мамочки, которая время от времени приходила в лабораторию, где она могла заведомо застать своего непутевого сына и устраивала ему истерики. Лютик достал бутылочку из темного стекла, откуда-то извлек почти чистый стакан, протер его рукавом, чтобы он стал еще почти чище и начал капать в него настойку: