Большая игра. Звезды мирового футбола
Шрифт:
— Итак, какой наставник оказал на вас наибольшее влияние?
— Думаю, Кевин Киган, «Манчестер Юнайтед». Раньше он и сам играл в нападении. И был одним из лучших. Поэтому мне с ним всегда было интересно, и на тренировках я схватывал все на лету.
Возможно, это первый известный случай в истории, когда кто-то признал превосходство Кигана над Венгером.
Мы возвращаемся в гардеробную, где костюмер и парочка журналистов болтают по-английски и по-французски: «Это действительно классно выглядит… рэперский стиль… повесь это… слишком коротко… слишком узко…» Спортсмен так сосредоточен на одежде, что не в состоянии
— На сцену «Арсенала» вы вышли уже вполне сформировавшимся игроком. Чему вы научились с тех пор?
— Думаю, на поле учишься прежде всего уверенности в себе. Когда начинаешь, то почти ничего не знаешь об игре. Только десять лет спустя, оставив за спиной множество игр, понимаешь, что и как делать. Не боишься, как в юности, пробовать, экспериментировать. Такова специфика. Ведь о футболе могут рассуждать только те, кто в него играл. Когда я пытаюсь о нем говорить, обычные люди часто не понимают меня. Необходимо доверять себе. В ином случае, будь ты лучшим игроком в мире, ничего не выйдет.
— Вам всегда хватало уверенности?
— Невозможно всегда сохранять ее в каждой игре. Бывают неудачные матчи.
Анелька рассказывает, что в первый день в мадридском «Реале» никто не потрудился представить его другим игрокам. Не слишком приятный старт. Только франкоговорящие Сэмюэль Это’o и Джереми перекинулись с новичком парой слов: «Будь осторожен, кое-кто из старших ходил к президенту поинтересоваться, зачем тебя взяли, если есть Фернандо Морьентес».
Сезон оказался непростым. В марте 2000 года Николя не явился на тренировку, протестуя против того, как использует его тренер «Реала» Висенте дель Боске. Говорили, что футболиста подстрекали старшие братья, по совместительству его менеджеры. Британские газеты написали, что он «сошел с ума», и прозвали его ле салк, упрямец. «Реал», утомившись от слишком дорогого «приобретения», отстранил его от игр на сорок пять дней. Этот эпизод стал самым «анельковским» эпизодом карьеры Анелька.
Тогда я специально приезжал в Мадрид, чтобы встретиться с футболистом. Он отмечал свой двадцать первый день рождения: играл в гольф и теннис, тусовался с братьями и соседскими собаками. Явился на тренировку в «Реал», не позвонив заранее, за что был отправлен домой. Угощал кексами и кока-колой толпу журналистов.
Пресс-атташе клуба сказал представителям СМИ: «Если бы мы могли это предвидеть, то не взяли бы Анелька. Мы же не мазохисты». «Здесь не школа», — добавил дель Боске.
Но в действительности «Реал», как и почти все другие футбольные команды, больше похож на старомодную британскую школу-интернат. Сходство заметили, когда его игроки вышли на поле в матче Лиги чемпионов против киевского «Динамо», а Анелька остался дома.
На поле испанцев вели Рауль, Фернандо Йерро и Фернандо Редондо. Самым популярным мальчиком в «классе» был Рауль — он действительно хорошо играет. Йерро —капитан. Он находится в команде сто лет, его авторитет никто не оспаривает, поэтому ведет себя несколько развязно. Редондо — его кореш. Роберто Карлос, Стив Макманаман и Фернандо Морьентес — закадычные друзья, достаточно хорошо играют и достаточно общительны, чтобы добиться популярности. А Анелька представал в образе странного, тихого мальчика, над которым издевается весь класс.
По словам Анри, «в футболе постоянно твердят,
В конце концов в Мадриде футболист решил забыть негатив и сосредоточиться на позитивном. У «Реала» было две команды: слабый состав в национальной лиге и непобедимый в Лиге чемпионов. В финале, в Париже, вместе с Анелька он разгромил «Валенсию» со счетом 3:0.
— Для меня так необычно играть финал во Франции, в Париже. Как у вас говорят? Хорошие воспоминания.
— Какой момент особенно запомнился?
— Когда я взял в руки кубок.
Несколько недель спустя, на Евро-2000, Анелька стал чемпионом Европы в составе французской сборной. Но за восемь лет к его коллекции добавилась всего одна награда: кубок турецкой лиги в составе «Фенербахче». Представьте себе, какой могла быть карьера, останься футболист с Венгером или в «Реале». Но два «больших клуба» Николя оставил не совсем красиво. Теперь у него вряд ли есть шанс попасть в футбол высшего класса.
— Вам трудно быть публичным человеком?
— Раньше было очень трудно. Но окружающие не хотят об этом думать. Им требуется успех. Когда так молод, сложно находиться в «большом» клубе. Никогда не знаешь, что происходит за его стенами. От тебя ждут стабильных результатов. Люди думают: какая интересная игра, как приятно смотреть, но… — Анелька впервые смеется, — она не так уж проста.
Кажется, непонимание несведущих людей — главная тема в рассуждениях Анелька.
«Пари Сен-Жермен» заплатил «Реалу» 20 миллионов фунтов, чтобы забрать земляка домой. Клуб решил собрать вокруг Анелька команду, за которую могли болеть черные пацаны из banlieues, тусующиеся у стадиона на углу улицы Отей. А может, и белые скинхеды, которые встречаются рядом, в районе Булонь.
Теперь президент клуба Лоран Перпер вспоминает, что Анелька вообще не разговаривал. «Он всегда улыбался, но как будто жил в каком-то другом мире. Мы никак не могли его понять. Парень до странности напоминал Роналдиньо, который также не прижился в команде».
Тренер «ПСЖ» Луис Фернандес не любил, когда мальчишки строили из себя звезд. В клубе место только одной звезде — ему самому. В итоге в октябре 2001 года наставник и подопечный подрались на тренировке. «Луис тоже вырос в banlieue. Поэтому мы вечно орали друг на друга. Но потом мирились», — комментирует Анелька. Однако «ПСЖ» быстро отдал его в аренду «Ливерпулю». Футболист хотел остаться здесь, да и Стивен Джеррард был его большим почитателем, но не сложилось. Парад продолжили «Манчестер Сити», «Фенербахче», «Болтон». Теперь «Челси».
— В каком клубе вам больше всего нравилось?
— Думаю, мне нравилось везде, где я играл. Я ни о чем не жалею.
— Но почему такой блестящий игрок, как вы, не всегда играл в великих клубах?
— Дело скорее в моем характере, чем в футболе, — говорит Анелька, когда мы вновь переходим из студии в гардеробную. — Говоря обо мне, многие обсуждают не игру, а мое поведение. Поэтому передо мной закрылись некоторые двери. Но я над этим работаю.
И продолжил:
— Люди злятся, когда видят двадцатитрехлетнего парня на «Феррари». И забывают, на какие жертвы он шел, оставив родной дом еще ребенком ради академии «Клерфонтен», где мальчишкам внушали: из двадцати двух человек шансы есть всего у четверых. Меня к ним не причисляли.