Большая игра

Ланцов Михаил Алексеевич

Нет, конечно, открыто отказаться он не мог. Разрушить свою репутацию таким глупым и примитивным способом было для столь разумного человека немыслимо. Ведь репутацию легко потерять и очень сложно заслужить. Он ведь не Луи, которому в приличном обществе никто руки не подаст. Он воин, полководец и политик. Да, со сложными отношениями с церковью. Что, впрочем, совершенно обычно для любого активного и деятельного человека.

Ну так и вот.

Саму задумку Иоанн, конечно, же не рассказывал. Но Антуан умный человек. И все прекрасно понял.

Тут не нужно было иметь

и семи пядей во лбу, чтобы догадаться, чем займется любимый его братик Карлуша, получив таких интересных солдатиков. У него ведь вопросы много к кому накопились. И к Луи де Франс, и к Фридриху Габсбургу, и к кое-каким мордам из швейцарских кантонов. А уж сколько крови попили ему дельцы из Нидерландов, припоминая свои финансовые потери — не перечесть. И не нужно быть пророком, чтобы понять — он пойдет им всем возвращать долги. Понятное дело — не сразу, а по очереди. Но в том, что в самой ближайшей перспективе большую часть Европы охватит большая война, не стоило даже сомневаться.

Антуан ничего не знал о цепной реакции. Но он догадывался о том, что это такое. Во всяком случае, применительно к политике.

Карл скорее всего пойдет первым делом на Луи. Очень уж он его задел тем, как повредил репутацию. И постарается отомстить. После серии удачных побед, поняв, что у короля Франции нет сил противостоять Карлу Смелому, в дело встрянут другие игроки. Тот же Арагон, имеющий виды на Септиманию, Гасконь и Арманьяк, где недовольство Луи было весьма значительным. А там и Бретань вступит дело, и, вероятно, Англия.

В общем, застарелая серия войн, которая, казалось, завершилась, грозилась возобновиться[8]… При таком раскладе вся центральная и западная Европа могла оказаться так или иначе вовлечена в этот конфликт. Какой уж тут крестовый поход? Тем более великий. Для полноты картины не хватало только какой-нибудь заварушки в Священной Римской Империи. И все. Можно спокойно заниматься своими делами. Потому что лет через пять-десять либо ишак сдохнет, либо Папа, призывавший в поход. А новому может не до того оказаться. В таком деле медлить нельзя. Крестовый поход он как пиво — хороший напиток, если употреблять без промедления. А оставил в подвале на несколько лет — и все, прокисло, став некому не нужным пойлом…

[1] Собор в Линкольне построили в 1311 году.

[2] Церковь Святого Олафа была возведена в Таллине в 1267 году. В 1420-е была перестроена и, вероятно, в этой время обрела высоту в 159 метров.

[3] Городок Сан-Джаминьяно был не исключением. В той же Болонье тоже было много высоких башен, построенных в XII–XIII веках. Самая известная из сохранившихся — башня Азинелли — имеет высоту 97,2 м. Еще имелись башни в Павии и иных городах.

[4] Клинкерный кирпич — керамический кирпич, обожженный при температуре спекания. Обладает намного большей прочностью. Лучше переносит сырость и колебание температур. Пригоден

[5] Римский кирпич — это известковый раствор, смешанный с наполнителем (например, речным песком), расфасованный по формам. После схватывания раствора остается на просушку. Через 2–3 месяца набирает достаточную прочность для строительства.

[6]

На Руси железные стропила были впервые применены в XVI веке без всяких попаданцев. Это было разовое решение для кремлевского дворца. Ибо дорого.

[7] Заклепки применялись при изготовлении доспехов, кораблей и много чего другого.

[8] Речь идет о серии войн, которые в XIX веке назвали Столетней войной, что шли с 1337 года по 1453 год, то есть, 116 лет. Обычно ее делят на четыре этапа: Эдвардианская война (1337–1360), Каролингская война (1369–1396), Ланкастерская война (1415–1428) и Завершающий этап (1428–1453). Так что, начало новой войны спустя 27 лет вполне укладывалось в общую парадигму конфликта.

Часть 1. Глава 4

Глава 4

1480 год, 1 апреля, Москва

– Что там за шум? — тихо спросил Иоанн у Евы.

– Не знаю. Сейчас… — ответила она и, поднявшись, вышла в соседнюю комнату. Откуда, спустя несколько минут вернулась совершенно бледная. В сопровождении немало озадаченного Даниила.

– Что?

– Толпа горожан идет. С ними кое-кто из войск.

– И чего они хотят?

– Сказывают, что король мертв. А ты, Государь, не настоящий. Подменыш.

– И кто их взбаламутил?

– Черт его знает… — почесал затылок Даниил.

– И что этот черт сообщил на допросе? — без тени улыбки поинтересовался Иоанн.

– Твоего дядю он называл. Андрея Васильевича. Хотя так ли это или обычный треп доброжелателей мне не известно.

– Дядя идет с ними?

– А как же?

– Что адепты Сердца?

– Готовы умереть за тебя.

– А твои люди?

– Они готовы умереть за короля, — несколько напряженно произнес Даниил, явно давая понять, что все не так однозначно с ними, как кажется.

– Помогите мне встать и одеться.

Шум усиливался, превращаясь в гул раздраженной толпы.

Иоанн со всей возможной спешкой облачался.

Выйти, как есть?

Глупость.

Встречают по одежке. В эти времена особенно. А беседа там будет непростая. Посему король должен выглядеть подобающе. Ведь если воду действительно мутит дядя, то наверняка разоделся в пух и прах. И как будет выглядеть их беседа? Публичная, надо заметить, беседа. Как переговоры представителя высшей аристократии и кого?

Если Иоанн выйдет по-простому, то и выглядеть в глазах толпы будет так. Как босяк. Как самозванец.

В этом плане очень показателен фильм «Викинг[1]», в котором князь позволяет себе публично бродить грязным в обыденной обстановке, да еще в какой-то непонятной одежде простолюдина и так далее. Да, конечно, тот же Иоанн IV свет Васильевич, прозванный за миролюбие Грозным во времена первых Романовых, мог себе такое юродство позволить. Но это было именно что юродством. Не больше и не меньше. Да и то — грязным прилюдно даже он себе не позволял появляться. Если же дело касалось важных переговоров, то от того, как ты выглядел, зависело очень многое. Даже если тебя знали в лицо. Если же не знали, то и подавно…