Большая игра
Шрифт:
— Наверное, из-за уничтоженной дивизии и того, как вы сорвали их планы. Но не думаю, что полковник Цудзи вынес из этого всесторонний опыт, особенно после того, как его унизила такая очаровательная особа. Пограничный инцидент 1949 года был просто вишенкой на торте.
Принцесса кивнула, принимая комплимент.
— Как только Бирма попадёт в японо-китайскую сферу влияния, она откроет для них множество возможностей. Они смогут эксплуатировать мусульманскую проблему как против вас, так и против нас. Или против Малайзии и Индонезии. С другой стороны, если пустить усилия Цудзи по ветру, наша собственная позиция значительно укрепится.
— Ваше высочество, меня очень беспокоят ваши слова и известия
— Бирма это индийский протекторат. Технически, там нет ни нашей власти, ни наших войск. Но мы союзники, и было бы хорошо ради взаимной выгоды направить туда какое-то количество наших специалистов. Хотя бы для того, чтобы понимать происходящее. У нас получится лучше, мы похожи на бирманцев. Кроме того, есть тревожные сведения, что Цудзи может попытаться направить своих агентов в наши северные провинции. Нам, очевидно, потребуется таких людей выявлять и брать по горячим следам. Надо пообщаться на эту тему с американцами. Вы сможете организовать такую встречу?
Сэр Мартин кивнул. Его тревожило осознание того, что может натворить «Китапония», если получит в своё распоряжение силы воинственных мусульман. Индия уже столкнулась с сепаратистами, полными решимости отсоединиться и создать Пакистан. Они устроили ряд нападений на индуистов и сикхов, но нарвались на отпор и понесли сравнимые потери. Раскола не случилось, но идея, на которую могли бы опереться засланцы-агитаторы, осталась. Сейчас проникновение Китапонии в Индию столкнётся с препятствиями, география тому свидетельница. Но если Бирма попадёт не в те руки, защита исчезнет.
Принцесса откинулась в кресле. Встреча прошла отлично. Масанобу Цудзи был неподдельной угрозой, и его деятельность в Бирме вызывала серьёзные опасения. И если встреча с этим вызовом закончится переходом Бирмы от Индии в АСЕАН, то и хорошо. Ведь альтернатива всего одна — оккупация Индокитая японцами. Осталось приложить небольшое усилие, чтобы этот плод упал куда следует.
Капитан Козловский взобрался на вершину лесенки возле борта «Марисоль». Два других лётчика, лейтенанты Эдди Коррина и Ксавье Дрэйвер наступали ему на пятки. Коррина был штурманом-бомбардиром, он займет место за спиной Майка. Дрэйвер отвечал за оборонительные системы и сидел почти в хвосте. Они предположили, что остальные присоединится к ним в Карсвелле, но уже было понятно, что ошиблись. Они и есть вся команда.
Толкаясь, они изучали рабочие места. Для каждой кабины предусматривался отдельный вход через люк в днище. Теперь члены экипажа не видели друг друга во время полета. У пилота для обзора имелось лобовое стекло из шести секций и ещё по одной с боков. Благодаря этому он видел почти всё вокруг, даже части корпуса вплоть до воздухозаборников двигателей. Штурману и оператору достались только маленькие боковые иллюминаторы. Вот и ответ на вопрос, зачем их тщательно измеряли в лётной школе, после чего самых крупных перевели на B-52 и немногие B-60. В RB-58C было тесно.
— Осторожно, господа, здесь свежая краска, — предупреждение старшего механика прозвучало своевременно. Его люди уже нанесли фамилию Майка под пилотской кабиной и набивали трафареты возле двух других.
— Шеф, а кто отвечает за индивидуальные раскраски?
— Мюррей, сэр. Сейчас подойдёт. Двадцатка вас устроит? Мюррей, лезь сюда! Капитан Козловский хочет картинку. Сэр, «Марисоль» сейчас отбуксируют в ангар для проверки после перегона, и можно начинать прямо там. Всё равно вам понадобится много занятий, прежде чем и вы и она будете готовы к полёту.
Услышав грохот металлической лестницы, механик прервался.
— А ты не торопился.
— Её зовут «Марисоль». Ты можешь изобразить даму в испанском стиле?
— Я понял, сэр. Дайте-ка немного прикинуть… — Мюррей вынул планшет, мягкие карандаши, и начал делать набросок. Через нескольких минут он нахмурился, вырвал лист и начал снова. Тем временем Дрэйвер изучал свой пост, расположенный за кабиной экипажа. Ему надо было освоить станцию РЭБ, радар, глушилку и исказитель отражённого сигнала. Последней линией обороны служила система выброса резаной фольги, с контейнерами в законцовках крыльев. Но больше всего ему понравилась роторная 20-мм пушка M-61 [8] .
8
М-61 — автоматическая 6-ствольная пушка калибра 20-мм, работающая от электропривода.
Ближе к носу Коррина пытался разобраться в изобилии доступных ему приборов и вооружения. Всё это управлялось мощным многорежимным радаром. Используя его, он мог назначать цели для тяжёлых ракет GAR-8 [9] . Ракеты класса «воздух-воздух» с ядерной боеголовкой заставят задуматься любой истребитель. Потом шли ракеты GAM-83M [10] класса «воздух-земля», тоже с ядерной БЧ, для поражения позиций ПВО. Они располагались в большом подфюзеляжном «стручке». Верхнюю его часть занимало расходное топливо, нижнюю — восемь основных ракет и четыре запасных. Основной боезапас был, конечно, в атомном снаряжении, GAR-8 и GAM-83M в разном сочетании. Запасные GAR-8 загружали на крайний случай, а вдруг понадобится?
9
В РИ такой индекс носили лёгкие ракеты «воздух-воздух», более известные как AIM-9 Sidewinder. Естественно, атомной БЧ на них не было.
10
GAM-83M/AGM-12 — тактическая ракета воздушного базирования с БЧ мощностью 15 Кт.
Снаружи, на полуутопленных в центроплан пилонах, подвешивались ASM-10. Это была ещё одна новая система. Ракета, самонаводящаяся на излучение вражеских прицельных или поисковых радаров. Разработал их флот, а стратегическая авиация вошла в долю. Так договорились — ВМФ получал часть новых B-58, САК получало ASM-10 и некоторые другие ракетные разработки, над которыми трудились флотские конструкторские бюро.
— Что скажете, сэр? — Мюррей, немного нервничая, протянул эскиз. Это был рисунок женщины явно латиноамериканского типа. Густые кудрявые волосы, рассыпавшиеся по плечам, решительные изогнутые брови и пухлые губы. Простой набросок головы и плеч, лицо обращено немного в сторону. В глазах смешанное выражение симпатии и вызова. Декольте очерчено скромным белым лифом.
— Я собирался сделать картинку, как в «Эсквайре» или «Плейбое», как правило, люди просят именно такие. У меня, по правде говоря, есть много готовых образцов. Рядовой тиражный рисунок. Но потом мне это показалось неправильным. «Марисоль»… особенная, в своём роде, сэр, и заслуживает лучшего. Она настоящая леди. Вот я и сделал так.
— Красиво. Спасибо, рядовой. Держи, — он извлёк из бумажника двадцатку и отдал Мюррею, после чего вновь обратил внимание на устройство новой кабины.
Шеф Гибсон и рядовой усмехнулись друг другу, стоя под лестницей. Пилоты попадались на эту тупую уловку раз за разом. Под конец можно будет и полтинник сшибать. Пока лётчики не рассмотрят поближе афишу «Преступника» с Джейн Рассел.