Большая игра
Шрифт:
— Пулемётчиков с «Бреном» на нос! Отстреливайте чёртовы мины. И передайте на транспорты, чтобы сделали так же.
Зазвучало рваное стаккато выстрелов, донеслись ещё три взрыва. Потом всё стихло — перехватили последнюю мину. Через несколько минут конвой возобновил движение, только теперь со стрелками и пулемётчиками, высматривающими помехи. Но вскоре ещё грохот снова разорвал тишину реки. В отличие от предыдущих подрывов, когда столбы воды вздымались у борта жертв, ТДК был буквально окутан брызгами. Удар перебил киль, и судно затонуло мгновенно.
— Сэр, что это? Почему брёвна плывут не от места взрыва, а к нему?
— О боже. Это крокодилы. Стрелки! Огонь! Отгоните их, чтобы не доели выживших.
Раздались
— Подойдём к ним и подберём людей.
Капитан почувствовал, как «Цикада» набирает ход. Его передёрнуло. ТДК поймал донную мину, скорее всего, сработавшую от перепада давления. Другая может покончить с ними раньше, чем они поймут, что случилось. Разумнее было бы обойти… но всего месяца полтора назад Джим Лэдоун на «Худе» победил два самых больших линкора в мире, потому защищал конвой. Планка была поставлена весьма высоко, и Натан не собирался искать лёгких путей.
Как и «Худ», «Цикада» вышла из воды сухой. Оставшиеся в живых были приняты на борт, включая нескольких обгоревших членов экипажа с первого подбитого транспорта, и кое-кого со «Стрекозы». Караван неуклюже развернулся и встал на обратный курс, в Мандалай. Если плавающие мины ещё можно разглядеть и расстрелять издалека, донные просто так не обнаружишь. Пока реку не протралят, путь по ней закрыт. Глядя на раненых, лежащих на кормовой палубе, Натан вспомнил последние строки из баллады:
— На дороге в Мандалай, где суда стоят у свай, мы кладем больных под тенты и идем на Мандалай.
«Грязь, грязь, чудесная грязь, так здорово влезть в неё и завязть!»
Его маленькая дочь любила песенку про счастливого гиппопотама [108] . Он мог петь ей несколько часов подряд, а она слушала с очарованными глазёнками. Но дочка осталась в Австралии, а он был в Бирме и возился в грязи. Гиппопотам ошибался. Никакая грязь не чудесная, она ужасная. Жирная, густая, оранжево-красная жижа, которая проникала повсюду. Она забивала подвеску, рулевые тяги и выхлопные трубы. Американские полноприводные грузовики справлялись с нею без особого труда, но их не хватало. Большинство машин были старыми британскими колымагами, без мощных двигателей и полного привода. Они слишком часто застревали, «6х6» вынужденно возвращались и вытаскивали их. Некоторые участки вообще можно было преодолеть только на буксире.
107
Городок в современной Бирме, у реки Иравади севернее Мандалая.
108
Шуточная песенка британского дуэта «Фландерс и Сванн», середина 1950 годов.
Дорога разрушалась и самими грузовиками. Вместе с дождями они перемешивали её, превращая в густую грязь. Первые конвои прошли до Мьичины без особых проблем, но каждому следующему приходилось тяжелее. Дожди усиливались, колонны превращали колею в болото. Австралийцы думали, что пришли муссоны, но оказались неправы. В Рангуне стояла тайская часть, глубинная зафронтовая разведка. Австралийцы с ходу обменялись с ними любезностями — да так, что разгромили на проспекте три бара на отрезке всего лишь в сто пятьдесят метров. Естественно, они потом подружились, и тайцы пояснили, что такое настоящий муссон и когда
Тайцы подсказали много других дельных вещей, которые, но главное, «В сезон дождей не работают». Было очевидно, что они любят муссон и боятся его. Дожди несли плодородие и богатство. Но австралийцам никто не сказал заранее, что в это время грунтовые дороги превращаются в грязевое месиво. Где-то далеко позади сапёры их асфальтируют, превращая во всепогодные, но здесь и сейчас это грузовикам никак не помогало. Капитан Голконда понимал, что его конвой уже выбился из графика, но способа наверстать время не видел.
И о чудо! Дорога впереди была ровной. Грязной, конечно, но хотя бы не перемешанной на полметра вглубь. Похоже, какие-то сапёры привели её в порядок, утрамбовав щебёнкой и укрепив почву. Возможно, получится немного нагнать. Один из ведущих «6х6» остановился в начале хорошего участка, отцепил с буксира «Бедфорд» и поехал вперёд. Примерно через тридцать метров взметнулся взрыв, окутавший машину пламенем и дымом. Когда всё улеглось, развороченный грузовик лежал на боку и горел. Противотанковая мина, подумал Голконда. Я должен был догадаться.
— Всем залечь! Засада!
Он не знал, так ли это, но лучше перебдеть. Тем более, сомнений хватило всего на пару секунд. Начался бой. Стремительные, лёгкие очереди автоматов «Арисака» и намного более редкие выстрелы австралийских «Ли-Энфилдов». Следом присоединились «Брены», по сей день, бесспорно, лучшие ручные пулемёты в мире. Перестрелка была какой-то вялой, будто китапонские боевики не особенно старались, а просто походя атаковав колонну. Уже казалось, что австралийские войска побеждают, когда раздались новые взрывы. Голконда опознал лёгкие 50-мм миномёты. Вот в чём дело. Грузовики придержали на дороге, пока на расстояние выстрела не подтянулись миномёты. Он нырнул в свой броневичок «Динго» [109] и включил рацию.
109
Лёгкий разведывательный бронеавтомобиль, сходный с БТР-40 по характеристикам и задачам.
— Это «Землекоп-17». Мы попали в засаду на дороге около Твинге. Противник — пехота с усилением лёгкими минометами. Требуется поддержка.
— «Землекоп-17», это «Айала-1». Мы поняли, где ты. Будем через три минуты. Мы — F-105 с М82 и 20-мм пушками. Скажи своим ребятам открыть рты, будет шумно.
Голконда усмехнулся. Как и все тайские пилоты, учившиеся в Америке, этот говорил с тягучим техасским акцентом. Он уже видел приближающиеся самолёты, их серебристая обшивка ярко выделялась на фоне мрачных облаков в северной стороне горизонта. Они снижались и стремительно заходили на цель. По слухам, F-105 были быстрее даже хвалёных B-58. Причудливый обман слуха, вызванный скоростью, сохранял тишину до последнего мгновения. А потом обрушился оглушительный удар и безумный вой.
У «Динго» вылетели стёкла. Капитан ощутил, как его уши вдавливаются в череп. От грохота он даже не слышал разрывов бомб. Только когда он поднял голову и увидел, как холм над дорогой окутался дымом, понял, что самолёты уже нанесли удар. Сейчас они возвращались, и послышался другой необычный звук, похожий на работу камнедробилки. Ещё одна часть холма исчезла под валом маленьких разрывов.
— «Землекоп-17», это «Айала-1». До вас мы прикрывали речной караван и теперь нужна дозаправка. Дальше вас прикроют «Айала-3» и «4». Удачи, «Землекоп».