Большая игра
Шрифт:
Хамара просверлил меня своими влажными глазами и, сжав губы, коротко кивнул. Отец постоял еще секунду, посмотрел себе под ноги и направился обратно к нашему внедорожнику.
— Давай, выходи, поможешь мне с палаткой, — сказал он, открывая дверь.
Когда мы закончили ставить палатку, приготовления на площадке уже шли полным ходом. Хамара отдавал указания, и работа спорилась, но никто не шутил и не смеялся. Мужчины говорили шепотом, чтобы не разрушать торжественную атмосферу.
Папа стал помогать Эфре колоть сосновые чурбаки на дрова и разжигать костер, который
Долина Черепов лежала за границей Полярного круга высоко в горах, поэтому весной здесь было по-зимнему холодно. Укутанные в свитера и теплые куртки, мужчины выглядели крупнее, чем на самом деле. И хотя я виделся с ними каждый день, сейчас они казались мне страшными косматыми дикарями, только что вышедшими из леса. У каждого из них за спиной была винтовка, а на поясе висел нож.
Я был здесь не единственным мальчишкой, но все ребята были немного старше меня. Все они держались поодаль. Ялмар и Онни, мои друзья, только улыбались и кивали, когда мне удавалось поймать их взгляд. А Ристо и Броки со своей компанией все время поглядывали в мою сторону, шептались и угрожающе водили по горлу воображаемым ножом.
Натянув шерстяную шапку, я пошел к прицепу, делая вид, что хочу проверить квадроцикл. Мы с папой основательно подготовились, и я знал, что на сиденье лежат все необходимые вещи и что наш вездеход на ходу. Но других идей, как скоротать время, у меня не было. Я боялся, что с минуты на минуту Хамара поставит меня перед толпой собравшихся и мне придется лицом к лицу встретиться со своими страхами.
Мои мысли прервал громкий хлопок. Я вскочил и посмотрел на помост. Резкий звук выстрела эхом прокатился по долине Черепов и растворился в горах.
На алтаре стоял Хамара с ружьем в правой руке. Он поставил приклад на бедро так, что дуло смотрело в небо. В левой руке он держал большой охотничий лук. Снизу лук казался просто огромным и походил на доисторическое лесное чудище.
Все прервали свои дела и подняли головы на старейшину. Он пальнул еще раз. Ружье подскочило от отдачи, но Хамара остался неподвижен. Когда второй выстрел заглох, он прокричал одно слово: «Оскари!»
Мое сердце перестало биться, и все внутри сжалось.
Папа закинул последнее полено в костер и поспешил в мою сторону, показывая пальцем на квадроцикл. Остальные направились к помосту.
— Берегись медведей, — сказал Деви и тяжело хлопнул меня по спине. Он был отцом Броки, так что я ненавидел Деви не меньше, чем его сыночка. От удара я пошатнулся, налетел на квадроцикл и упал на руки. Повернувшись, я увидел, что к Деви подошел мой папа с топором наперевес.
— Ты чего, — Деви отгородился от него ладонью. — Да я просто удачи ему пожелал.
Отец подошел вплотную к моему обидчику. Он смотрел Деви в глаза и сжимал топор с такой силой, что на руке побелели суставы.
— Пап, все нормально, — сказал я, вытирая руки о штаны, — правда.
Отец шумно дышал, не отрывая глаз от Деви.
— Ты
Папа стиснул зубы и покачал головой. На секунду мне показалось, что сейчас будет драка, но тут раздался еще один выстрел, и Хамара снова прокричал мое имя.
— Не заставляй себя ждать, — хмыкнул Деви в мою сторону.
Папа обуздал гнев и подошел ко мне.
— Слезай давай.
Опуская борт прицепа, он процедил в сторону Деви, шагающего к платформе:
— Даже не думай о нем, он никто.
«Как и я», — пронеслось у меня в голове, когда я взбирался на скрипучее седло квадроцикла. Мне было страшно, я чувствовал себя таким маленьким, что хотелось одного — побыстрее отсюда уехать.
— Давай же, Оскари, поторопись. Все ждут. И не забудь сделать все так, как я велел.
— Хорошо, пап. — Я завел квадроцикл и, нажав на рычаг газа, начал аккуратно спускаться с прицепа.
— Быстрее.
Я с усилием надавил пальцем на рычаг, квадроцикл накренился назад и резко съехал вниз. На секунду я потерял управление и влетел в лужу грязи. Колеса увязли в размытой дождем земле и беспомощно закрутились, выпуская фонтан коричневых брызг. Со всей силой я вдавил газ, чтобы выбраться из лужи. Мотор взревел, но колеса только сильнее увязли.
— Господи, Оскари! — Папа бросился ко мне, чтобы выключить двигатель. — Сколько раз я тебе… — Он прервался, закрыл глаза и глубоко вздохнул. Потом посмотрел на меня и продолжил: — Сколько раз тебе надо повторять? Если разгонишься слишком сильно, придется распрощаться с квадроциклом. Мне не починить спаленный мотор, а новый квадр мы не можем себе позволить. Аккуратнее езди, ты за этот квадроцикл головой отвечаешь.
— Так случайно получилось, — ответил я, слезая на землю.
Папа опять тяжело вздохнул:
— Ладно… просто покажи им, на что ты способен. — Он неловко улыбнулся и, взявшись за руль, помог вытащить квадроцикл.
Я оглянулся на усыпанную черепами площадку. Казалось, их мертвые голоса шептали с высоты своих палок: «Ты провалишь испытание, провалишь».
Ветер подергивал пламя факелов. На помосте все так же стоял Хамара с обрезом в одной руке и луком в другой. Недвижим, как божество в ожидании жертвоприношения. Все остальные смотрели на нас с папой. Когда я снова влез на квадроцикл, раздался смех. Стиснув зубы, я сделал вид, что ничего не слышал. Проезжая через толпу, я пытался представить, что на площадке нет ничего, кроме шуршащего под колесами гравия.
— Эй, Оскари. Если повезет, наберешь на болоте клюквы, — прокричал Ристо.
— А если и ягод не найдешь, принеси хоть лосиного помета, — добавил Броки. Послышались сдавленные смешки.
— И кроличьих горошков захвати! — сказал еще кто-то.
Уверенно смотря вперед, я пропускал их уколы мимо ушей. Я убеждал себя, что еще задам им жару. У меня в кармане лежала папина карта, на которой была отмечена поляна, полная дичи. Я представлял, как принесу невероятных размеров оленя и все заберут свои слова обратно. Но как я ни старался, храбрости и силы мне эти мысли не прибавляли.