Большая игра
Шрифт:
Спас подзадоривал Иванчо:
— Ну прыгай же, толстяк!
— Сначала ты, — набычился Иванчо. — И не очень-то дразнись.
— Ладно, я буду дразнить тебя чуть-чуть.
Спас отошел, напрягся и прыгнул наискосок, прижимая к груди футбольный мяч. Он приземлился далеко от береговой кромки.
— Браво! — опять крикнул Паскал. — Да здравствует «Локомотив»!
А Иванчо все продолжал свой бег на месте.
— Ну же! — торопил его Крум.
— Я разогреваюсь, — сопел Иванчо.
—
— Не торопи!
И вот Иванчо неудержимо понесся вперед. Бежал, ступая не на цыпочки, а на всю ступню, новые кеды звонко шлепали по нагретым камням. Еще миг — и Иванчо, оказавшись над рекой с поджатыми ногами, стал похож на круглое синее облако.
Но он был тяжел, очень тяжел, и прыжок получился слабый. К тому же Иванчо раньше времени вытянул ноги. Перелетев через реку, он уперся в наклонную насыпь, как и Андро, но не смог ухватиться за нее руками. Медленно, величественно, а скорее покорно, не поднимая брызг, Иванчо шлепнулся в воду.
— Не шлепнулся, не упал, а сел, — так позднее оценили случившееся мальчики.
— Нет, — вступил в разговор Паскал. — Я один видел его со спины, Здравка стояла высоко, не могла хорошо разглядеть, а я видел, как он прыгал. Он сел в воду на корточки, как садятся на горшок.
Шлепнулся, упал, сел, присел — какая теперь разница? Но, очутившись в воде, Иванчо проявил неожиданную активность. Замахал руками. Зашлепал ногами. Завертел головой то влево, то вправо. И изо всех сил старался плыть. Насколько бесшумно и покорно он свалился в воду, настолько энергично стал барахтаться сейчас. Тучу брызг поднял вокруг себя! Однако все его усилия были напрасны, Иванчо неумолимо тащило по течению.
Дими в ужасе воскликнул:
— Тонет!
Волны действительно уже накрывали круглую голову Иванчо, и его короткие стриженые волосы стали издали казаться черными и блестящими.
— Тьфу, тьфу, — шумно отплевывался он и опять погружался в воду.
Его несло прямо на каменные опоры моста.
Мальчики оцепенели.
Иванчо тянул руки к спасительному берегу, пытался ухватиться за скользкие камни. Куртка его намокла, раздулась, распростерлась над водой огромной синей лягушкой.
— Крум, Крум! — кричала Здравка с берега. — Помоги ему!
Мальчики совсем растерялись.
Неужели Иванчо и в самом деле тонет? И тут маленький храбрый Паскал крикнул:
— Держись, Иванчо!
И пока другие лихорадочно соображали, что происходит и что нужно делать, Паскал с одного берега, а Яни с другого бросились в воду.
— По… По… — пыхтел Иванчо, повернув голову к Яни, который поднырнул под него и вытолкнул на поверхность.
В это же время Паскал запрыгал в воде.
—
Вода едва доходила ему до пояса.
Подняв на свои сильные плечи Иванчо, с которого стекали потоки воды, Яни растерянно оглянулся.
Ох уж этот Иванчо! Так перепугал всех, что они совсем забыли, какая мелкая летом река.
— По… Помоги, Яни! — продолжал пыхтеть и отплевываться Иванчо, а из рукавов и штанин струились настоящие водопады.
Иванчо чувствовал, что спасен, но никак не мог прийти в себя.
Только когда мальчики протянули Яни руки и помогли ему выбраться на берег, Иванчо успокоился. Вскочил, затряс головой. Провел рукой по волосам, и вокруг разлетелись брызги. Иванчо прижал локти к куртке — зажурчала вода, потопал ногами — кеды заквакали, как живые.
— Пропади они пропадом — и эта речка, и это перепрыгивание! — рассердился он.
А промокший до нитки Паскал скакал вокруг и кричал:
— Утоплен-ник! Утоплен-ник! Синяя лягушка!
Вдруг Паскал покачнулся на скользком дне, потерял равновесие и шлепнулся навзничь. Но тут же выплыл. Выдул воду из ноздрей. Откинул со лба мокрые волосы. Вместе с водой выплюнул жвачку. И только тогда повернулся к Здравке, с изумлением следившей за ним с берега.
— Вот и я, — виновато сказал он и вылез на берег, ухватившись за руку Крума.
Из-под него — просто трудно поверить — стекала вода, как из десяти кранов.
Так они и стояли у реки, одни сухие, другие мокрые до костей.
Иванчо все еще дулся, фыркал:
— Чтоб тебе пусто было! Выдумал! И река, и эти прыжки…
Вода стекала с него так же, как с Яни и Паскала, но те, по крайней мере, молчали, а Иванчо ни на минуту не затихал, все ворчал, и хлюпанье его кед сопровождало его ворчанье.
В этой общей суматохе первым расхохотался Андро — неудержимо, с закрытыми глазами. Он заливался смехом, просто весь трясся от хохота.
— Синяя лягушка! — едва выговаривал Андро. — Прилипнет теперь к Иванчо еще одно прозвище.
— Сам ты лягушка, — насупился Иванчо.
— Ладно уж, молчи лучше, — оборвал его Спас. — Толстяк! Прыгун!
— Ты из-за ребят переживаешь или из-за меня? — рассердился мокрый Иванчо.
— Из-за ребят.
— А если бы я утонул?
— Ну, хватит, — устало сказал Спас. — Вон Паскалу и то едва до пояса вода, а ты — «утонул»! Входи в воду, ложись и тони на здоровье! Может, найдется какой-нибудь сумасшедший тебя спасать!