Большая игра
Шрифт:
Леви – третий сын Иакова и Леи. Его прямые потомки называются левии, то есть левиты. Они откликнулись на призыв Моисея, и мечом покарали грешников, поклонявшихся золотому тельцу. Именно левиты во время скитания по пустыне собирали и разбирали скинию.
– Значит, левиты были телохранителями Моисея?
– Не только, – улыбнулся Велесов. – Они были по существу штурмовиками Моисея. За сорок лет хождения по пустыне, умерли все те, кто вышел с Моисеем из Египта. Умер сам пророк, его брат Аарон. Именно в пустыне полудикие колена семитов сформировались
При разделе земли Хаананской – Эрец Израиля, левиты были единственным родом который не получил земли в надел. Они были священниками и находились в зависимости от своих собратьев. Это не позволило им превратиться в закрытую касту жрецов. Обработка земли не расходовала их сил, и они посвящали своё время не только толкованиям Священного Писания, но так же на изучение наук. Ввиду того что левиты не были закрытой кастой, они впитывали в свои ряды самых креативных людей среди евреев и не только среди евреев.
В своей книге Герш очень выпукло показал, как трудна была задача выполняемая Моисеем
– Во сне приятель мой, Корей был сильно недоволен действиями пророка. Говорил, что Моисей обманул народ свой.
– Да предательство и непонимание среди своих единомышленников, самое страшное, что может быть – вздохнул Велесов – И особенно плохо то, что при этом отступник пользуется большим авторитетом у соплеменников. С глубоким прискорбием мне хочется признать, что и сам отец Герш не всегда способствует единству нашей Церкви. В своих публичных лекциях он всё больше склоняется к оккультизму. Причина тут мне видится в том, что отец Герш миссионер по складу своей души.
Сам он кристально чистый человек, но наивен как ребёнок. Авторитет Герша очень велик, и если он того не замечая, станет орудием в чьих то непорядочных и корыстных руках, то бед может натворить немалых. Но будем надеяться на лучшее. Мне не хочется думать о плохом. Алексей Герш, чистый и светлый человек. Пусть таким и останется
– Совершенно с вами согласен – ответил я.
Домой я отправился в десятом часу вечера. По дороге решил заехать на заправку. Когда ставил машину в гараж, было ровно десять. Ладно, завтра выходной, значит, высплюсь вволю. По телу пробежала сладкая истома, и на душе стало хорошо и радостно.
Весело насвистывая, потопал я к дому. Ключи держал в руках. В метрах десяти от гаража рассыпана большая куча песка. Проходя мимо, я уронил ключи в песок. Наклонившись, увидел жука, ползущего около связки ключей. Взяв пригоршню песка, я засыпал его. Жук вылез на поверхность. Я снова засыпал его, но тот вновь вылез. Так вместо того что бы идти домой, я забавлялся с жуком. Жёлтый песок вновь и вновь, заваливал жука, но он упрямо вылезал на поверхность, и продолжал свой путь. Тогда я снова брал в руки пригоршню песка и сыпал на упрямого жука. Кто-то толкнул меня в плечо, и прервал эти забавы. Оглянувшись,
Глава 7
Кто-то толкнул меня в плечо, и прервал мои забавы с жуком. Я оглянулся, передо мной стоял сухонький, сморщенный, старичок, это был Элксай.
– Что ты хочешь брат? – спросил я старика.
– Оставь в покое жука! – сказал Элксай . – Вставай, и пойдём со мной. Моисей призывает тебя к себе.
Шатёр Моисея находился вне нашего стана, рядом со скинией. Моисей восседал на подушках. Одесную8 от него сидел брат его Аарон, наш первосвященник – коханим, так он зовётся.
Напротив них, около входа, сидел Корей. При нашем появлении, он хмуро взглянул на меня, и уставился в землю.
– Присаживайся с нами Иексей, – сказал Моисей.
Я хотел сесть рядом с Кореем, но Элксай толкнул меня, и уселся между нами.
Моисей, меж тем погладив свою длинную, седую бороду, и продолжил:
– Тобой кое-кто недоволен Иексей.
– Я не понимаю тебя месшиах, – ответил я, облизав пересохшие губы.
Моисей взглянул на Аарона, и тот сказал:
– Мы хотим разобраться с этим делом без лишних ушей. Потому и собрали вас всех здесь. Корей зол на тебя Иексей.
– Откуда быть недовольству мной? Объясни коханим! – развёл я руками.
– Что ж объясню, – кивнул Аарон. – Ты приблизил до себя служанку Агарь. И что уж совсем плохо, не допускаешь в ложе своё, жену Фамарь.
Это верно, с тех пор как познал я Агарь, дряблое тело жены противно мне, и гнал я её от себя. Сам же каждый день входил в юную деву, но признаваться в этом здесь я не собирался.
– О чём ты говоришь коханим?! Я не понимаю тебя, – молвил я, наклонив голову, что б никто видел смятения на моём лице.
– Он не понимает! – взмахнул руками Корей. – Моя сестра Фамарь жаловалась на тебя! Говорила, что ты уже месяц не допускаешь её до себя. С тех пор как пригрел у себя эту грязную Агарь. Служанка нагло насмехается над бедной Фамарь!
– Как можешь ты Корей лезть в семью мою! – взбеленившись, заорал я, брызгая слюной.
– Иексей прав, – вступился за меня Элксай. – Зачем Фамарь жаловалась на мужа?! Он господин её! Обсуждать мужа своего с чужим человеком, пусть даже и братом! Сказано же: «Жена да убоится мужа своего!» Не её жалким умишком судить господина своего.
Разумные слова Элксая вывели из себя Корея, и он заорал:
– Ты во всём поддерживаешь своего брата! Вы забыли кто вы такие?! Псы безродные! Мой отец Ицгара, отдал дочь свою за Иексея. И теперь этот пёс со своею паскудой насмехаются над бедной Фамарью!
– Корей умерь свой пыл! – властно сказал Моисей. – Скажи, что ты хочешь от Иексея.
– Пусть прогонит в пустыню Агарь, – стукнул ладонью по колену Корей. – Не место этой египтянке средь нашего народа.
– Как ты можешь говорить такое?! – воскликнул Элксай. – Её одну в пустыне ждёт верная гибель!