Большая книга тайных наук. Имена, сновидения, лунные циклы

Шварц Теодор

Как же появились такие фамилии? Собственно, существовало два основных способа их образования. Первый – предок получил уж очень хлесткое, матерное прозвище, которое стало основой уличной, еще неофициальной фамилии, а уж та попала в документы благодаря развеселому писарю, которому вовремя не поклонились денежкой. Другой способ – матерную фамилию мог придумать помещик, отпускающий на волю крепостного. Самодуров на Руси всегда хватало, а что написано пером.

Вот и маялись бедняги, потому что далеко не для каждого неприличная фамилия была предметом гордости, как для Матрены Васильевны из романа Шефнера. Но каждый, кто желал, смог заменить такую фамилию, и

неприличные фамилии полностью исчезли бы из обращения, если бы.

Если бы в русском языке, как и во многих других живых языках, не существовало этакого дрейфа вполне невинных слов в словарь ненормативной лексики. Например, люди даже не очень старые помнят времена, когда слово «трахнуть» означало всего-навсего «ударить». Эвфемизмы, которые обозначают сексуальный акт и половые органы, благодаря средствам массовой информации множатся и с каждым годом захватывают все новые и новые слова, подтаскивая их к той черте, за которой бдительные редакторы поспешно заменяют их точками.

Когда-то юные барышни краснели от слова «ширинка».

Возможно, очень скоро они начнут краснеть от слова «пуговица».

Впрочем.

Впрочем – но это тема уже для отдельного разговора – в современном русском языке идет и встречный процесс, когда слова, ранее табуированные, теперь спокойно и без особых эмоций произносятся вслух в фильмах и печатаются простыми буквами без всяких точек в книгах.

Сейчас люди меняют фамилии, которые были вполне пристойны и благозвучны лет двадцать назад, но теперь приобрели нежелательный смысл.

А как вы посоветуете поступить молодому человеку с фамилией Гей? И что делать семье с фамилией Чикатило? (Нет-нет, они не родственники…) Ныне вполне нормальные прежде фамилии Козлов и Петухов становятся предметом непристойных шуточек.

Хотя…

Можно убедиться, что далеко не всех беспокоят благозвучие и приличное звучание фамилии.

Где-то в Москве живут люди по фамилии Недрищев, Педик, Манда, Сручкин, Пятижопов. Более того! Никто не заставляет женщину, выходящую замуж за человека с вполне невинной фамилией Вагин, принимать фамилию мужа. Никто не заставляет родителей по фамилии Головач называть дочь Еленой. А ведь принимают и называют, будто нарочно подставляясь под шуточки.

Иногда совершенно пристойные имена в одном языке звучат как непристойность в другом. Мы смеемся над непристойностью звучания китайских или японских имен и придумываем анекдотически непечатные фамилии. Открыть вам тайну? Если ваша фамилия оканчивается на -ский, японец (а что ему делать, бедняге?) непременно изобразит ее с суффиксом – суки (-суко). Например, вполне русская фамилия Ямской в японском написании приобретет вполне японскую форму Ямасуко.

ПРИМЕЧАНИЕ

Довольно широко известна история с первым болгарским космонавтом. Его фамилия была сочтена неблагозвучной, и в результате Георгий Какалов полетел в космос со своим отчеством Иванов.

В наш век всеобщей грамотности человеку по фамилии Факин вовсе не надо ехать куда-нибудь в Америку, чтобы обнаружить, что его фамилия неприлична, – уж в этом-то объеме английский язык знают все. Вы можете иметь вполне нормальную, ничем не примечательную фамилию – и вдруг обнаружите, что в той стране, куда вы приехали на отдых или в командировку, при звуке вашей фамилии у собеседника глаза лезут на лоб.

«Побочные» фамилии

Мы уже сталкивались с фамилиями побочных детей в разделе об

имени Богдан – Богданов, Федотов, Найденов. Совсем не обязательно, чтобы родоначальником таких фамилий был незаконнорожденный, но вместе с тем вероятность довольно велика. Как уже упоминалось, иногда священники приберегали для незаконнорожденных мудреные, редкие или неблагозвучные имена, например Вакх или Епистилия. Поэтому и фамилии, происходящие от редких имен, могут означать (но не обязательно) потомков незаконнорожденных.

Герой пьесы А. Н. Островского «Без вины виноватые» носит фамилию Незнамов. Он тоже незаконнорожденный. А в романе Тургенева «Новь» князь Г. говорит: «Он мой брат. Побочный сын моего отца… зовут его Неждановым. Отец этого никогда не ожидал – оттого он Неждановым его и прозвал».

Такое же происхождение может быть у Нечаевых, Бесфамильных, Безыменских и Безродных. Еще один вариант появления – «бродяжьи» фамилии. Когда оформляли документы на задержанных бродяг, те часто утаивали свои настоящие имена и назывались «Иванами, родства не помнящими». Чиновники, вынужденные изобретать фамилии, так и записывали – Непомнящий, а могли и просто – Иванов. Уточняя происхождение, иногда называли по степени родства – Сестрины, Дочерины, Племянницыны, Девкины, Золовкины и Снохины или от занятия матери – Прачкины и Кухаркины. Незаконное происхождение предков вероятно у обладателей фамилий, образованных от женских имен, – Марьины, Авдотьины или Маланьины. Тут, впрочем, есть еще один вариант объяснения: Марья или Маланья были вдовами, воспитывали детей без мужа. Тем не менее фамилия, образованная от женского имени, означает безотцовщину. К «вдовьим» же фамилиям относятся фамилии, образованные от прозвания женщин по мужу: жена Ивана – Иваниха, жена Семена – Семениха, жена Ворона или Воронова – Ворониха. В общем, нет ничего удивительного, если у молодой и привлекательной вдовы вдруг через несколько лет после смерти мужа рождался ребенок. Зато и фамилии появляются: Иванихин, Семенихин, Воронихин.

Очень часто незаконнорожденных называли просто фамилией матери, как героиню «Воскресения» Льва Толстого Катюшу Маслову. Ее «незаконность» была отражена скорее в имени: не Катька, как назвали бы крестьянскую девочку, но и не Катенька, как звали бы дворяночку, а нечто среднее.

Для современного зрителя практически незамеченным остается эпизод в гоголевском «Ревизоре», когда Добчинский обращается к Хлестакову:

«Я осмеливаюсь попросить вас относительно одного очень тонкого обстоятельства. Старший-то сын мой, изволите видеть, рожден мною еще до брака. То есть оно только так говорится, а он рожден мною так совершенно, как бы и в браке, и все это, как следует, я завершил потом законными-с узами супружества-с. Так я, изволите видеть, хочу, чтобы он теперь уж был совсем, то есть законным моим сыном-с, и назывался бы так, как я: Добчинский-с».

Небрежный ответ Хлестакова «Хорошо, пусть называется, это можно» для современников звучал остро, злободневно и подчеркивал особую наглость Хлестакова, ведь как раз при Николае I прекратилось «узаконение» внебрачных детей, частое при его предшественниках. Когда с подобной просьбой кто-то попробовал обратиться к Николаю уже в самом начале его царствования, последовал ответ: «Беззаконного не могу сделать законным», – после чего усыновление надолго прекратилось.

Так что желание или нежелание отца признать ребенка своим очень часто ничего не значило, российские законы отодвигали внебрачных детей в сторону – и одним из способов показать эту отчужденность стали фамилии этих детей.