Большая книга ужасов 2016
Шрифт:
– Тише, – попросила я. – Вдруг тут все же кто-то есть.
Все замерли и пару минут добросовестно прислушивались. Но ни один, даже самый тихий звук не нарушил гробовую тишину здания. Даже с улицы сюда ничего не долетало.
– Эй, у вас все дома? – заорал неугомонный Колька. – Ну и ладно.
Так и не получив ответа, он вынул маркер и размашисто вывел на стене: «Люди, творите добро!»
Отсюда, из холла, наверх вела широкая лестница, но мы решили для начала осмотреть первый этаж. Сходили в левое крыло, затем в правое.
Там и там
– Нечего тут делать! – заявил Егор. – Лилька видела свет наверху, туда и пойдем!
И первым побежал на второй этаж по лестнице. Мы пошагали следом. Лестница оказалась деревянной, покрытой рваным линолеумом, и скрипела под ногами на все лады. Я заметила, как Ника, шедшая последней, бросила короткий, но внимательный взгляд под лестницу.
– Что там? – я тоже попыталась туда заглянуть.
Но она коротко мотнула головой, подтолкнула меня вперед и стала подниматься следом.
Второй этаж встретил нас тишиной и полумраком. Лестница выходила на площадку, когда-то большую и просторную, но теперь наполовину закрытую уродской перегородкой. Сбоку виднелось пыльное окно. Направо и налево уходили узкие темные коридорчики. Мы остановились, оглядываясь и прислушиваясь.
– Эй, есть тут кто живой? – басом крикнул Егор. Но снова тишина была ответом.
– Похоже, никого, – ответил Колька. – Если б был кто, мы бы услышали.
– А вдруг он мертвый? – брякнул Егор. – Может, пока мы ночью решали, звать полицию или не надо, его взяли да и прихлопнули!
У меня сразу же испортилось настроение. Шаров озвучил то, что я все это время упорно гнала от себя, пытаясь успокоить свою совесть.
– Пойдем и узнаем, – мрачно ответила я.
Коридорчики, закоулочки… Похоже, в этом здании сменилась куча учреждений, и каждое из них перестраивало внутреннюю планировку под свои нужды, нисколько при этом не заботясь о внешнем виде. Здесь были большие, малые и совсем крошечные кабинеты, кладовочки, чуланы.
Ребята ради интереса отодвигали ящики в столах, заглядывали в шкафы и минут десять пытались взломать обнаруженный в одном из кабинетов сейф, правда безрезультатно. Ника внимательно оглядывала все темные закутки. А я столь же скрупулезно смотрела на пол. Мне почему-то казалось, что если здесь что-то произошло, то на полу должно быть обязательно хоть малюсенькое пятнышко крови. Но пол был чист. То есть грязен, конечно, но ничего похожего на кровь не наблюдалось.
Колька остановился перед запертой дверью в темном закутке коридора. Она была совсем крошечной, низкой и сплошь затянутой паутиной. Такие двери – маленькие, вечно запертые, наверное, есть везде, и на них обычно никто не обращает внимания. Вот и я не обратила, а Колька вот заметил.
– Взломаем или как?
Ника отодвинула его, подошла к дверце в упор, постояла минуту, словно прислушиваясь, приложила руку к тому месту, где у нее под одеждой болтался кулон.
– Думаю,
– Да ты прямо экстрасенс!
Ника скромно пожала плечами. Как говорится, что есть, то есть.
Так мы дошли до конца коридора. Последняя дверь была приоткрыта, и перед нами предстал большой зал размером со школьный класс. Первым делом я увидела два огромных темных шкафа рядом с дверью, а в другом конце зала, у противоположной стены, стоял длинный, битый временем стол на витых ножках, на котором громоздилась всякая дребедень. Не сразу я обратила внимание на окна. Здесь их изначально имелось три. Но теперь одно было замуровано, второе заколочено чем попало, а третье…
Третье было не замуровано и не заколочено. В него лился солнечный свет. А еще в нем была открыта форточка.
Это заметил и Егор:
– Смотрите, форточка! Та самая комната!
Я подошла, выглянула. Под окном виднелся забор, а за ним – знакомый мне переулок. А вон и кусты, в которых я пряталась. Точно, это оно.
– Ну вот, и здесь никого нет, – разочарованно проговорил Колька, оглядывая зал.
– Погоди, а вдруг тут труп в шкаф засунули? – выразил надежду Егор и подошел к одному из шкафов.
– Ну, давай открывай!
– Лучше ты!
– Почему это я? Ты подал идею, ты и открывай.
Я на всякий случай отошла подальше.
– Давай ты этот открываешь, а я тот.
– Ага, как в наперстки: кому повезет – у того шарик… то есть труп окажется!
Идиоты, подумала я. На счет «три» мальчишки одновременно распахнули оба шкафа, а я на всякий случай зажмурилась. Услышав разочарованные возгласы, открыла глаза. Конечно же, никаких трупов в шкафах не было. Там лежали бумаги, еще какой-то хлам. Поворошив его и не найдя ничего интересного, Егор повернулся ко мне:
– Лилька, тебе точно ничего не приснилось? Может, ты нас разыграла?
Что ему было ответить? За все время наших поисков мы не нашли никаких улик не то что преступления, но и вообще пребывания людей в этом доме. Я уже готова была поверить, что мне и правда все приснилось.
– А это еще что? – подал вдруг голос Колька, как-то странно глядя через мое плечо. Я обернулась и отпрянула.
Мама родная!
На столе, на аккуратно расстеленном белоснежном листе бумаги стояла бежевая туфля на высоком каблуке.
– Лиль, твоя?
Меня словно обухом по голове ударили. Я даже на секунду зажмурилась, надеясь, что это галлюцинация и она исчезнет.
Но она не исчезла. Она – моя туфля, потерянная вчера в переулке, стояла теперь здесь, на этом столе! И до меня медленно доходило, что это значит.
Это значило, во-первых, что мне ничего не приснилось, а все было на самом деле. И во-вторых – что за мной действительно следили, меня видели, а потом вышли и подобрали туфлю! Зачем? Этого я не могла даже предположить.