Большая книга ужасов – 35
Шрифт:
– Дурак!
Когда они закончили перетряхивать рюкзак, стало ясно, что старался я зря. Антоха затолкал все обратно, напялил рюкзак мне на спину:
– И вы спрашивали, что с ним делать? Не может он нас спасти, не может! Мелкота, его место в школе за партой. Прощайся с бабушкой, парень! Ночью заберем.
Он это сказал, и сразу стало светло. А еще – тепло и сухо, и перед глазами возникла доска с алгебраическими примерами. Ну да, я действительно сидел в школе за партой.
Глава VIII
Как защитить бабушку
Математичка стучала мелом,
– Почему не пишешь, хочешь пару за контрольную?
Так. Я в школе, за партой, у меня контрольная, а ночью эти обгорелые грозились забрать бабушку. И главное, никого, кроме меня, это не волнует. Вон, народ: сидит пишет, даже Ремнева не спросила, почему я прогулял вчера. Антохины штучки? Или просто не замечает никто, все контрольной заняты? Все равно обидно. Все равно! У тебя горе, а всем по фигу. Все заняты собой, а не тобой, любимым. Я начал понимать Антоху: он так одурел от своего горя, что на полном серьезе обиделся. Я, видите ли, всю ночь сажал цветы не потому, что хотел спасти Злую землю и его, Антоху, а потому, что хотел выручить бабушку. Его это задело, он и сказал: «Парень трус, парню на нас плевать». Вообще-то, он не далек от истины, но все равно дурак.
В рюкзаке вместо джентльменского набора, захваченного для экспедиции на Злую землю, обнаружились учебники-тетрадки. Я достал листок и принялся за контрольную. Да-да, я сидел спокойненько и писал, зная, что ночью эти трое придут за бабушкой. Вот ночью и посмотрим, кто кого, сейчас-то что делать? Путь на Злую землю с посевными материалами мне заказан – сразу отправят обратно. Так что сидим, пишем. Заглянем после школы домой, покопаемся в Интернете, посмотрим, как избавляются от навязчивых скелетов. У бабушки полно всяких противоскелетовых сабжей: крестов, икон, четверговой соли… Ничего, отобьемся.
Я самоуверенно писал контрольную, поглядывая в тетрадку Ремневой. Ну и что, что разные варианты, примеры-то решаются одинаково. Только подставляй свои цифры, и все будет нормально. Мы управились за двадцать минут, сдали и вышли вон под злющие взгляды класса. И Ремнева тут же спросила, отчего я не пришел вчера. Потому что контрольная кончилась. Я ответил почти честно: «Помогал бабушке», – не очень-то хотелось описывать все, происшедшее за минувшие сутки. Ремнева отнеслась с пониманием и даже поведала душещипательную историю о том, как ей срочно понадобилось провожать бабушку на дачу поздней осенью, так срочно, что, когда пришло время ехать домой, Ремнева заметила, что она прокатилась за город в одних тапочках.
– По лужам и грязи, прикинь?
Я прикинул и оценил. Еще бы: сам за последние сутки успел так накупаться в грязи, что надолго теперь хватит.
Мы еще поболтали на темы «бабушка – наше все» и «осень – отстой», потом пошли на русский, там был диктант, поржали на географии, похимичили на химии, и как-то быстро пролетел школьный день.
От моей утренней самоуверенности не осталось и следа. Я летел домой и думал: а если в Интернете нет рецептов, как избавиться от скелетов, что я тогда буду делать? А если бабушка как раз сегодня решила отдать все иконы в музей (грозилась однажды), а если, в конце концов, мы все сделаем правильно, но ничего не выйдет? Все-таки не шутки, не контрольная и даже не диктант. Страшно
Родители еще не пришли, вот и хорошо, вот и ладно. Никто не помешает мне вооружиться ручкой-блокнотом и как следует пошуровать в Интернете, а заодно – в маминой библиотеке, там тоже было что-то на оккультные темы.
С первой ссылки в поисковике стало ясно: бумага надежнее. В смысле, мамины книги дадут больше. Я передислоцировался к полкам и понял, что не ошибся. Я сел за книги в два часа, а родители должны были прийти в семь. Все эти пять часов я читал, прерываясь только на то, чтобы законспектировать понравившийся рецепт. Никогда не подозревал, что существует столько способов избавиться от нечисти! Если бы герой книги про Вия (о, мой детский кошмар!) знал хотя бы половину, он бы остался жив, а вся нечисть с Панночкой во главе надолго покинула бы хутор.
Никаких особенных сабжей фокусы не требовали: мел, уголь, веревка, свечи, Библия, святая вода – у бабушки полно этого добра. Я уже почти не сомневался, что мы отобьемся. Исписал весь блокнот противоскелетными молитвами и пошел к бабушке почти счастливый.
– Что так поздно, Витек? – Я как увидел ее, чуть в обморок не упал. Это вчера-то она была с серым лицом?! Вчера она так, чуть побледнела. А вот сегодня и лицо, и руки были натурально серыми. Как гипсовый бинт, который поваляли в грязи, как мумия в кино, как кот… спасибо, хоть черных полосок нету!
– Домой заходил. Ты как, ба?
– Отлично! Твоя глина – просто чудо! – Она быстро зашагала в комнату впереди меня: действительно чудо! У бабушек вообще не бывает такой походки, модель не модель, но футболист, подставивший подножку сопернику и неспешно шагающий на скамью штрафников, мне вспомнился.
Значит, глина – «просто чудо». Знала бы она, какое это чудо! Объяснить, конечно, придется, но как? Так ведь запросто не подойдешь к человеку и не скажешь: «Знаешь, ба, сегодня ночью тебя попытаются похитить три обгоревших скелета, давай подумаем, как от них защититься». Не пойдет. Начинать надо издалека, осторожно, а лучше вообще ничего не говорить. В идеале, чтобы скелеты пришли, обломались, а бабушка так и не поняла, что это было.
Бабуля между тем суетилась на кухне:
– Ужинать будешь?
Хорошая мысль! А я думал: чего мне не хватало все эти долгие часы борьбы со скелетами? Сутки или двое (забыл) слились в один длинный день, как дурацкий сон, как игра-бродилка, как книга, которую прочитываешь на одном дыхании. Забыл уже, когда ел. Не уснуть бы…
– Давай.
Она передвигалась по кухне с такой скоростью, а лицо у нее было такое серое, мертвецкое такое лицо, что меня жуть брала. Усомнился даже: она живая еще или прикидывается? Подошел, потрогал – теплая. Скорей бы уже с этими скелетами разобраться, а то так и с ума сойти недолго!
Я наворачивал обжигающий рот ужин и думал, с чего начать. Занавесить зеркала, понатыкать булавок в дверь, мелом ее обвести, свечек зажечь побольше. Нет, бабушка у меня нормальная, если все ей популярно объяснить, она будет не против и за психа меня не примет. Только вот как?
– Ба, а ты привидений боишься? Духов там всяких, оживших покойников?
– А что мне их бояться? – Бабушка быстро нарезала хлеб. – У меня иконы в красном углу, булавки в двери, пусть только сунутся! А ты что это вдруг? Ужастиков насмотрелся?