Большая книга ужасов – 57 (сборник)

Артамонова Елена Вадимовна

Я хотела высказать свои соображения, но тут услышала негромкий плач. В подворотне, опершись локтем о стену, стояла и горько плакала маленькая светловолосая девочка.

— Что случилось? — Света положила ей руку на плечо. — Кто тебя обидел?

— Лола убежала.

— А кто такая Лола?

— Левретка в красной жилетке. — Блондиночка, которой было лет восемь от роду, всхлипнула, вытерла нос рукавом. — Мама нам одинаковые пальто сшила, красные, с клетчатой отделкой. А еще у Лолы есть синий комбинезон под мою куртку и пушистая шубка.

— Ясно. А шляпку она не носит? — не удержалась я.

— Нет, — совершенно

серьезно ответила девочка. — Ей уши мешают.

Потом она вновь заплакала.

— Левретка не пропадет, — начала утешать ее Светлана. — Ее обязательно подберут. Надо только дать объявление в газете и обещать хорошее вознаграждение. Ее приведут, вот увидишь.

— Бедная Лола, ей так страшно…

Мы со Светкой переглянулись. Она вздохнула:

— Ладно, попробуем что-нибудь сделать. Я обзвоню ребят, пусть смотрят во все глаза, а пока сбегаю домой, переодену обувь. На каблуках далеко не уйдешь. Оставь нам свой номер телефона, девочка. Кстати, как тебя зовут?

— Дана.

Светка упорхнула, а мы с блондиночкой двинулись на поиски ее «волкодава». Мы обходили один за другим соседние дворы, заглядывали под каждый куст, расспрашивали тусовавшуюся поблизости ребятню.

— Мы гуляли, как обычно, без поводка, возле самого подъезда, — рассказывала между делом Дана. — Вдруг Лола встрепенулась. Она очень нервная и всегда старается залезть на руки, если что-то не так, а я ее успокаиваю. Но сегодня нам обеим было страшно. За нами кто-то подглядывал. Честное слово! Правда, во дворе никого не было, а мне казалось, что он стоит близко-близко и смотрит злыми глазами. Как человек-невидимка. Потом за моей спиной мелькнула тень. Лола побежала. Я ее звала-звала, а она даже ухом не повела… Мне страшно, Яна. Этот невидимка и сейчас рядом.

По правде говоря, страшно было и мне. Уж очень рассказ Даны напоминал мне собственные страхи. Впрочем, в одном сомнений не было — несчастную собачонку следовало найти как можно быстрее. Испуганная левретка могла удрать очень далеко от дома, а потом, оказавшись в незнакомом месте, заблудиться. Стоило расширить зону поисков.

— Продолжай искать во дворах, а я пройдусь по городу. Вечером созвонимся.

Несчастная, опечаленная, Дана только кивнула головой. Кажется, она думала, что просто мне надоело гоняться за потерявшейся собачонкой. Мы расстались возле небольшого скверика и разошлись в разные стороны.

— Лола! Лола!

Солнце потихонечку ползло к горизонту, и его лучи приобрели приятный золотистый оттенок. При таком освещении нарядный городок и вовсе напоминал картинку из туристического журнала — так он был неправдоподобно хорош и привлекателен. Неожиданно я подумала, что это всего лишь декорация, за которой скрывается что-то зловещее и запредельно страшное.

— Лола!

Разве будет собака откликаться на чужой голос? Как вообще можно найти крохотную живую тварь среди этого каменного лабиринта? Зачем я вообще ввязалась в эту историю?

Мне было жутко. Куда бы я ни шла, сзади звучали тихие вкрадчивые шаги. Шум улицы порой заглушал их, но ненадолго. Мне начинало казаться, что это звук шагов моей собственной тени.

— Вы не видели маленькую серую собачку в красной жилетке?

Прохожие отрицательно качали головами, а я продолжала идти вперед.

— Лола! Иди ко мне! Ко мне!

За оградой расположенного на противоположной стороне

улицы скверика мелькнуло что-то красное. Я ринулась вперед, чуть не попала под колеса неспешно проезжавшего мимо автобуса, перепрыгнула через ограждение и смело устремилась в самую гущу колючих стриженых кустов. Бросок не был напрасным — возле скамьи стояла жалкая серая «козявочка» в щеголеватой попонке. У собаки были умные глазки и тоненький, поджатый хвостик. Она с ужасом смотрела на мир и дрожала крупной дрожью.

— Лола! Лолочка, иди ко мне, ко мне…

Взгляд выразительных, полных страха глаз левретки встретился с моим, собака взвизгнула, а потом стремительно бросилась прочь. Похоже, мое появление вызвало у нее чувство ужаса. Но упускать собаку я не собиралась и со всех ног бросилась за беглянкой.

Даже не знаю, сколько времени заняла эта нелепая погоня. Мы неслись по улицам незнакомого города, азарт захватил меня, и преследование глупой «козявки» стало едва ли не главным делом всей моей жизни. Величественные, дореволюционной постройки дома сменили ряды невзрачных пятиэтажек, улицы стали грязнее, людей на них — меньше. Мы все дальше продвигались к окраине городка.

— Стой! Стой, глупое животное!

Впереди замаячили серебряные нитки железнодорожных путей. «Только этого не хватало!» — подумала я, продолжая погоню. Место явно не подходило для гонок, а шустрая «козявка» галопом неслась по шпалам. Нам здорово повезло, что поблизости не было поездов. Наконец левретка пересекла опасную зону, прошмыгнула между заброшенными бараками и оказалась на заваленном мусором пустыре. Местечко было то еще — ржавые гаражи и сараи, покореженные остовы автомобилей производили совершенно отвратительное, мерзкое впечатление.

Погоня продолжилась. Мы обе здорово устали, но продолжали двигаться вперед. Казалось, левретка готова скорее умереть от разрыва сердца, чем даться мне в руки. И все-таки она попалась — забежала в щель между двумя гаражами и оказалась в тупике. Я подошла ближе. Собака попятилась, оскалила крошечные зубки. Оставалось надеяться, что ей вовремя сделали прививку от бешенства.

— Лола, пойдем домой!

Она не собиралась сдаваться. Но у себя на даче я управлялась даже со здоровенным туркменским волкодавом, а потому грозный вид левретки меня не впечатлил. Изловчившись, я схватила ее за ошейник. Она поджала хвост и посмотрела на меня человеческим взглядом. Цепь для ключей вполне могла сыграть роль поводка, и я пристегнула карабин к петельке на ошейнике. Теперь можно было возвращаться домой. Проблема состояла лишь в том, что я совершенно не представляла, где мы находимся. Похоже, заблудилась не только Лола…

Лиловые сумерки… Такие бывают только весной — нежные, прозрачные, как акварельные краски. Довольно романтичное время, но сейчас мною владели совершенно иные чувства. Я стояла на заброшенном пустыре, среди ржавых ангаров и гаражей, рядом с дрожавшей, смертельно боявшейся меня левреткой. Место мне не нравилось — приличные люди в такие дыры не заглядывают ни в одиночку, ни компаниями. Надо было как можно скорее сматываться отсюда, пока не случилась какая-нибудь нежданная встреча. Я тянула упиравшуюся Лолу, стремясь как можно скорее вернуться к железной дороге. За ней начинались жилые кварталы, и оттуда без особых проблем можно было добраться до центра города.