Большая книга ужасов – 58 (сборник)

Усачева Елена Александровна

Ребята забрались в беседку и огляделись. В ней не было ничего подозрительного – лавочки, перильца, деревянный пол.

– Птенчики, что вы здесь делаете?

На входе в беседку стоял невысокий сутулый подросток, взлохмаченная челка закрывала глаза.

– Привет, – мрачно начал Глебов. – Нам кое-кто нужен. Они из ваших. Один такой высокий, рыжий, а второй – белобрысый, ушастый.

– Ушастый? – Парень нехорошо посмотрел на приятелей и ближе придвинулся к ним. – Что ж, из тебя, – он ткнул в Ваську, – я

ушастого сделаю, а из твоего дружбана, – он перевел взгляд на Щукина, – рыжего. Только краску возьму.

Он потянулся к Ваське. Тот лениво отклонился и повторил:

– Они нам нужны. Дело есть.

– Да какой ушастый-то? – нетерпеливо махнул руками парень. – И рыжих у нас нет.

– Как нет? – опешил Глебов. – Совсем?

– Иди выбирай. Найдешь – твой будет. – Парень миролюбиво пропустил «гостей» вперед. – Входите, две палаты направо – наши.

Глебов равнодушно покосился в сторону хихикающих девчонок, с любопытством рассматривающих проходящую мимо «мелюзгу». Щукин сосредоточенно смотрел себе под ноги, чтобы ничем не выдать своего смущения.

Под внимательным взглядом парня с челкой друзья обошли обе палаты. Вчерашних ребят нигде не было – ни рыжего, ни ушастого.

– Слушай, может, они были не из первого отряда? – толкнул Щукин приятеля.

– Вчера только они несли статую, – пробормотал Глебов.

– Это барабанщицу, что ли? – лениво спросил парень с челкой. – Ну, мы несли. Дальше что?

– Второго отряда с вами не было?

– Кто на это смотрел? Оттащили – и ладно.

– У вас здесь точно все? – на всякий случай спросил Глебов. – Никто не вышел?

– Еще какие вопросы? – сурово надвинулся на них парень.

Ребята попятились.

– Посмотрим в столовой, – прошептал Глебов Щукину, отступая на крыльцо.

И, как будто подслушав его слова, над лагерем раскатился звук горна. Начинался завтрак.

Наташа долго пыталась поймать «этих двух обормотов», как их успел окрестить Максим, которые никак не могли усидеть на месте. Только она ставила перед ними тарелки, как они срывались с места и бежали сначала к первому отряду, потом ко второму. А под конец зависли над четвертым.

– Наташа, забери своих ненормальных, – жаловалась Алла, вожатая десятого отряда. – Они уже всех задергали. Вынь да положь им какого-то Колю. А у меня вообще Коль в отряде нет. Скажи, чтобы они перестали дергать моих. Они отряд перепутали. Пускай своего Колю ищут у других.

– Глебов, Щукин, вы что творите? – напустилась на мальчиков Наташа. – Кого вы потеряли?

– Наташа, неужели ты не помнишь? – уже в отчаянии проговорил Глебов. – Вчера, перед обедом, посылала нас искать Колю. Мы его еще у ворот нашли.

– Какого Колю? – опешила Наташа.

– Из десятого.

– Колю? – Наташа нахмурилась. – Нет, не помню. Ладно, доедайте и пошли отсюда. Нам на площадку пора.

Она

пошла к выходу из столовой. Ребята озадаченно смотрели ей в спину.

– Слушай, – наконец смог выговорить Щукин, – либо у нас что-то с головой, либо у всех крыша поехала. Мы с тобой этого Колю вчера искали или нет?

– Искали, – неуверенно протянул Глебов. – Маленький такой, еще плакал все время.

– Значит, его съели, а нам не сказали. Так?

– Так, – машинально согласился Васька. – Нет, погоди, Щука. Ну, не могут они весь отряд заставить говорить неправду. Они же маленькие, кто-нибудь обязательно проговорился бы.

– Не могут, – согласился Серега. – Значит, это у нас с головой проблема.

Глебов посмотрел на свои руки. Если с головой беда, то почему он помнит, как нес малыша к столовой? Тот был легкий и всю дорогу вздрагивал.

А может, это и не вчера было.

– Все. – Васька потер ладони, стирая ощущение тела мальчика. – Забыли. Пошли отсюда. В тихий час надо будет выспаться, а ночью все выясним.

В отличие от ребят, которые заснули в тихий час, девчонкам не спалось. Они активно обсуждали прошедшую ночь.

– Это вампир лез, – авторитетно заявила Гусева, расчесывая перед зеркалом свою шевелюру. – Он к Селюковой приходил. Но у нее в руках была карта, пиковая дама, вот он и не смог забраться в окно. Звал, чтобы она сама вышла. Если бы вышла, он бы ее тут же сцапал.

– Ерунда. – Павлова оторвалась от книжки. – Это барабанщица ходит. Я слышала, как мальчишки про нее говорили: ходит, мол. Это она и была. А Наташку звала, потому что саму барабанщицу так когда-то звали.

– Кто это барабанщицам имена дает? – с сомнением покосилась на Катю Селюкова. От всех этих разговоров ей становилось не по себе.

– Ее с кого-нибудь делали. С девочки. Эту девочку и звали Наташа.

– Ой, народ! – Гусева развела руками от грандиозности своей догадки. – А вдруг это та самая девочка, что убили перед постройкой заброшенного лагеря? Потом с нее сделали слепок – получилась барабанщица по имени Наташа.

Лена старательно делала вид, что спит, но на душе у нее было тяжело. Этого только не хватало! Сейчас напридумывают страшилок почище историй про Дракулу. Будешь потом всю ночь вздрагивать.

– Да ну, – отмахнулась Павлова, опять утыкаясь в книжку. – Глупость все это. Нет там никого.

Как только она это сказала, под окном прошуршали шаги, кто-то негромко прошептал:

– Наташа!

Селюкова взвизгнула и повалилась на кровать, накинув на голову одеяло. Павлова икнула.

– Наташ! – опять позвал голос. Шаги прошуршали дальше.

Стукнуло окно.

Гусева на полусогнутых ногах подобралась к Ленкиной кровати, взгромоздилась на нее, перегнулась через подоконник.