Большая книга ужасов – 83. Две недели до школы
Шрифт:
Валера заставил ее записать его номер «на всякий случай» и ушел спать, бдительно проверив, чтобы Галка закрыла дверь на замок.
Но как же все-таки Лешка?
Хотя если она сама в порядке, то и он должен быть тоже.
А если это и не отравление вовсе, а действительно нервное? Перепсиховала, вот организм и среагировал.
Галка привалилась спиной к входной двери и потрясла головой. Нет. Все не так.
Валера почти убедил ее, но она точно видела кровь. Может, и не кровь, но оно было жидкое, красное и текло каплями. И не могло так быстро застыть.
Сделалось
Пиликнул телефон. Родители писали, что долетели и уже очень скучают.
Усевшись на диван, девочка настрочила ответное сообщение: отчиталась, что прочитала «Мцыри» и принимается за «Капитанскую дочку», но на самом деле немного слукавила. Зачем читать то, про что есть кино? Выбрав из трех фильмов тот, что поновее, Галка налила себе киселя и уставилась в экран телефона.
Глава 4
Планы окончательно изменились
Утро настало до того отвратительное, что лучше бы и не наставало. Галка наконец-то вырвалась из мутного бреда, который только с натяжкой можно было назвать сном, откинула удушающий плед и поплелась в ванную. Долго смотрела на по-прежнему истекающий ржавой кровью кран. О том, чтобы умываться такой водичкой, не было и речи. Пришлось греть в кастрюле воду из канистры, купленной папой, и полоскаться в ней.
В голове слегка прояснилось. Мерзкие сны все еще витали где-то на задворках сознания. В них по квартире кто-то беспрестанно ходил, кашлял, двигал вещи, а потом всем весом навалился Галке на грудь, мешая дышать и заглядывая в остановившиеся от ужаса зрачки…
Девочка твердо знала, что это сон, поэтому боялась не так, как могла бы, но все равно было противно. Да еще ужасно бесили громко тикающие часы, и наутро она поклялась найти их, сломать и выкинуть на помойку.
Позвонила бабушка. Она уже была на вокзале, оставался недолгий путь на метро. Обрадовавшись, девочка быстро вытащила банку кофе, йогурт, приготовила бутерброды и вскипятила чайник. Оставшееся время она посвятила поиску надоедливых часов, которые, видимо чувствуя, что пришел их конец, затаились и не давали о себе знать. Навязчивое тиканье громче всего слышалось в гостиной, но то отдалялось, то приближалось, никак не выдавая местонахождение объекта. Галка так увлеклась исследованием захламленного вещами старого шкафа, что чуть не заорала, когда за спиной раздался голос:
– Галя?
– Чтоб тебя! – только и выдохнула девочка, оборачиваясь на заглянувшего в гости соседа. – Ты как вошел?!
– Через дверь, – пожал плечами Лешка.
Сегодня он был одет получше, в голубую рубашку, но все равно нелепые коричневые штаны странного кроя.
– Блин, – закатила глаза Галка. – Это я так всю ночь спала с открытой дверью? Хорошо, что ты раньше бабушки пришел. А то бы мне влетело.
– Бабушки? – живо заинтересовался сосед. – У тебя бабушка есть?
– Ну а у кого нет? – хмыкнула девочка и тут же прикусила язык. – Ты часы слышишь?
– Нет, – недоуменно откликнулся Лешка, оглядевшись. –
Галка уже открыла рот, но вдруг поняла, что тиканье прекратилось. Напряженно прислушиваясь, она прошлась по комнате, разрываясь между досадой и облегчением.
– Уже никакие. Надеюсь, сдохли. Слушай, можно тебя попросить? Ты не мог бы попозже забежать? Просто если бабушка тебя увидит… Кстати, Валентина Анатольевна ее зовут, это папина мама… А папу зовут Сережа. А маму – Наташа. Нет, не думай, бабуля классная у меня. Но мне потом очень прилетит, если она узнает, что ко мне кто-то ходит, как к себе домой, пока родителей нет.
– Так ты совсем одна? – каким-то странным голосом вдруг уточнил сосед.
– Ой, успокойся. – Галка закатила глаза. – Не одна, говорю же, сейчас бабушка приедет. Я вчера отравилась… ну, кажется. Пришлось остаться без моря. И все из-за тебя! – вдруг вспомнила она.
– Из-за меня?! – опешил Лешка.
– Ну не из-за меня же! Меня после твоего завтрака перекосило! Блин! Это ты виноват!
У парня запылали уши, даже кончик носа покраснел.
– Ну, знаешь… – с трудом произнес он. – Я вообще-то тоже все это ел, и ничего. И это ты яичницу готовила.
– По-твоему, я яичницу испортила? Сама себе? Это вообще как?
– А я откуда знаю. Мало ли что у вас, девчонок, в голове!
Раздался звонок. Галка метнулась в спальню к телефону и назвала бабушке код от домофона. Когда она вышла в прихожую, в квартире уже никого не было. Несправедливый гнев остыл так же быстро, как и вспыхнул. Просто было очень тяжело лишиться моря. Но она в отличие от Лешки там уже была. И поедет еще. А вот он – вряд ли. Ну, в ближайшее время точно.
Досадуя на себя, девочка вышла на лестничную клетку и посмотрела на соседнюю дверь. Ладно, извиниться можно будет потом.
Бабушка с двумя большими сумками уже поднималась, и Галка поспешила ей навстречу:
– Привет!
– Галочка! – Валентина Анатольевна поставила сумки на лестницу, перевела дух и поцеловалась с внучкой. – Только вас проводила, уж думала, раньше зимы не увижу! Как ты, моя птичка?
– Да нормально, – успокоила ее девочка. – Все прошло уже. Зря не полетела. – Подхватив сумки, она пошла в квартиру.
– Куда, егоза! – заругалась бабуля. – Тяжелые!
– Не тяжелые, – привычно возразила Галка, не сбавляя шага и приготовившись слушать «тебе еще рожать».
Вместо этого она услышала тихий всхлип.
Обернувшись, Галка успела заметить только сгустившийся клейкий воздух и бабушку, которая, как в замедленном сне, ужасно медленно заваливалась назад.
Бросив сумки, девочка рванула к ней, понимая, что не успеет и не удержит, и беспомощно наблюдая, как в беззвучном крике раскрывается рот, как искажается страхом милое доброе лицо, и как бетонные ступеньки становятся ближе-ближе-ближе…
Звук падения прилетел гораздо позже самого падения. Галка, сама чуть не полетев следом, схватилась за перила. Бабушка распласталась, глядя на внучку наполненными болью глазами. А потом они медленно закатились.