Большая книга ужасов
Шрифт:
Смех стих. Вместо него из щелей между серыми бревнами пошло бормотание.
Спичка упала. Огонь тут же побежал по бревнам, спирт горел весело и быстро.
Бормотание стало громче. Разобрать, что именно говорит ведьма, я не мог, да и говорила она что-то совершенно нечеловеческое. Слова были мерзкие, будто липкие какие-то. Они словно несли угрозу, от них хотелось отойти подальше.
Я снял с плеча воздушку и стал ждать.
Огонь разгорался все сильнее, бревна соседкиного
Вдруг потемнело. Сначала я думал, что это у меня от жары в глазах потемнело, но потом, задрав голову, я увидел, как точно над моей головой наливается туча. Туча опускалась все ниже и ниже, и, когда она повисла над самым домом, из ее брюха полился дождь. Такой дождь обычно показывают в кино – мощный ливень из брандспойта, ни один огонь против такого не выстоит.
Мой огонь тоже не выстоял. Ливневые струи сбили языки пламени, бревна прошипели, огонь погас. Ничего не получилось. Бормотание смолкло.
Я постоял секунду и побежал. В спину мне снова засмеялись.
Не помню, как добрался до дома, кажется, перелез через забор. Влетел к себе наверх. Катька спала. Я придвинул к двери тумбочку и устроился рядом с сестрой, на полу. И уснул.
И спал долго.
– От тебя пахнет водкой, – Катька тормошила меня за плечо. – Просыпайся, пьяница. К тебе твоя Валерия пришла.
– Кто? – не понял со сна я.
– Валерия. Она яичницу жарит внизу.
Катька выглядела нормально.
– Мама не звонила?
– Звонила, – соврал я. – Сказала, что еще на два дня задержится. Зато вместе с папой приедет.
– Это хорошо… А то одним совсем плохо…
– Ау! – позвали снизу.
Я поискал оружие. Биту я потерял возле дома Кострихи, воздушка была не заряжена, гантель закатилась под кровать. В углу валялся кусок доски с гвоздем, им я заколол шестинога. Схватил деревяшку с гвоздем и направился в гостиную.
Это была Лерка. Я бросил деревяшку на диван.
– Ты чего? – спросила Лерка.
– Лечите нервы, господа, – сказал я. – Завтрак готов?
– Угу. Катерину я уже покормила вареной сгущенкой, ты, если хочешь…
Я увидел, что к подставке аквариума прислонена бейсбольная бита. Видимо, лицо у меня здорово перекосилось, так что Лерка даже спросила:
– Что с тобой?
– Бита, – я указал пальцем. – Откуда?
– Это я принесла, – ответила Лерка. – Она за воротами валялась. У тебя теперь всегда ворота открыты?
– Всегда. Все равно от них нет никакого толка.
– Ясно. Давай, завтракай. Я принесу.
Я плюхнулся на диван. Лерка вынесла из кухни поднос. Яичница с сухарями. Жареная колбаса. Листья салата.
– Вчера я здорово обломался, – сказал я. – Ты, наверное, знаешь.
– Догадываюсь, – Лерка расхаживала по гостиной, понюхала воздух.
– Эта тварь может управлять погодой. Сидела, бормотала что-то там себе, и дождь пошел.
Лерка села на диван рядом со мной.
– А это что? – спросила она.
Я скосил глаза в ее сторону. Лерка держала в руках принесенную мною деревяшку с гвоздем.
– Я тебя спрашиваю, что это?
«Это» Лерка сказала так, будто в руках она держала не обычный кусок дерева, а ядовитую змею.
– Это доска, – сказал я. – В ней гвоздь. Именно этой доской я эту штуку, ну, ящерицу, прибил. Я ее в подвале от стены оторвал, а сюда, домой, наверное, машинально затащил. Она мне жизнь спасла…
Лерка разглядывала доску.
– Ты даже не удосужился посмотреть, что это за доска…
– Деревяшка как деревяшка…
– Это очень необычная деревяшка, – сказала Лерка. – Гляди.
Она сунула мне доску. По ее обратной стороне шли мелкие убористые значки, выцарапанные в дереве и покрытые бурой краской. Значки были совершенно незнакомые, пожалуй, больше всего они походили на египетские иероглифы.
– Ты знаешь, чем обычно ведьмы пишут свои книги? – спросила Лерка.
– Кровью?
– Точно, кровью. Эти рыжие буковки написаны кровью. А значит, эта доска – часть ее колдовской книги! Прикинь, какая она хитрая! Такую колдовскую книгу ищи – не найдешь. Колдовская книга – весь дом! А ты у нее из книги страницу выдрал!
Я бросил доску на пол.
– И что теперь?
– Теперь она не может толком колдовать! И по поверьям, если один колдун украдет книгу у другого, то тот, у кого книга пропала, может попасть в колдовское рабство.
– Но я ведь не колдун…
– Но ты можешь отдать эту доску настоящему колдуну! И тогда Кострихе каюк! Она испугалась. Вот что ей надо! Ты понимаешь?
– Не баран, – ответил я. – Въезжаю…
И как только я сразу не догадался? Впрочем, я не разглядывал эту доску, я даже точно не помню, как я ее притащил домой.
– Теперь мы можем ее шантажнуть, – сказала Лерка. – Она теперь у нас на задних лапках прыгать будет!
– Это надо сжечь, – сказал я.
– Ты что?! – Лерка сделала круглые глаза. – Это же наш единственный козырь! Ты что, забыл, что она взяла кольцо твоей матери? А про отца? А про Катьку? Мы можем все это прекратить! Заключим договор! Мы отдаем ей эту деревяшку, а она снимает проклятие!