Большая кровь
Шрифт:
Во-первых, учитывая относительную численную слабость противника (около 700 тысяч человек, 385 танков и САУ, 370 самолетов, до 10 тысяч орудий и минометов), пожалуй, впервые за все время боев на северо-западном направлении для наступления была подготовлена крупная группировка общей численностью в
1.240.000 человек, 1475 танков и САУ, 1500 самолетов, 21.600 орудий и минометов. Только войска Ленинградского и Волховского фронтов насчитывали без малого 700 тысяч человек в 57 дивизиях и 18 бригадах.
Во-вторых, были созданы сразу несколько ударных группировок, начинавших свои операции не одновременно, а с временными промежутками между ними с
Удары наносились в направлениях: Ропша — Кингисепп — 11арва; Мга — Тосно — Луга; Новгород — Луга и Новгород — I Ickob; Старая Русса —Дно — Новоржев и Холм — Новоржев.
Но хотя на уровне высших штабов все спланировали удачно, исполнение, как всегда, подкачало.
Действуя прямолинейно и натыкаясь на оборонительные рубежи противника, войска трех советских фронтов двигались вперед крайне медленно, в среднем по 5—6 км в сутки. По этой же иричине отходящему противнику удалось оторваться и занять подготовленные оборонительные рубежи в районе Псков — Остров —Новоржев — Пустошки. Произошло это якобы из-за несвоевременного обнаружения тактическим звеном советского командования отхода противника.
На мой взгляд, медленные темпы наступления и своевременный отвод войск противником произошел из-за того, что командующие фронтами (Л.А. Говоров, К.А. Мерецков и М.М. Попов) не удосужились ни на одном из направлений создать подвижные I руппы, способные развить прорыв, — все танки советских группировок были распылены между стрелковыми частями.
В то же время грубейшую ошибку допустило и немецкое командование группы армий «Север» (до конца января 1944 года (енерал-фельдмаршал Г. Кюхлер, с конца января — генерал-пол-ковник Г. Линдеман), пытаясь вести упорную борьбу с численно превосходящими советскими войсками на передовых рубежах обороны. Правильнее было, особенно имея в тылу подготовленные оборонительные линии, располагать свои главные силы по линии Дно — Луга — Сиверский, с тем чтобы иметь возможность наносить сосредоточенные удары из глубины по прорвавшемуся противнику.
Потери советских войск в этой операции составили 76.686 человек безвозвратно, 237.267 санитарными, итого 313.953 человек (6541 среднесуточно).
Есть в истории этой операции и скрытый момент. Согласно официальной версии, советские войска, нанеся поражение группе «Север», освободили Ленинградскую и Калининскую области, вышли к границам Латвии, заняли удобные плацдармы на территории Эстонии, создали благоприятные условия для последующего разгрома противника в Прибалтике, после чего остановились. Однако это неправда. По плану операции, войска изначально должны были, захватив Нарву и Псков, ворваться в Прибалтику, имея цельюТаллин и Пярну—для войск Ленинградского фронта и Ригу — для частей 2-го Прибалтийского. Однако войска фронтов понесли тяжелые потери и остановились у границ Эстонии и Латвии.
Все, кроме частей Ленинградского фронта — 2-й ударной,
8-й, 42-й и 69-й армий. Эти войска 2 февраля начали штурм Нарвы, получивший в западной историографии название «битвы европейских СС». Дело в том, что оборону на этом направлении осуществляли всевозможные сбродные части. Самой крупной из них являлся 3-й танковый корпус СС группенфюрера Феликса Штайнера, в состав которого входили 11-я добровольческая дивизия Ваффен-СС «Нордпанд» (набранная из уроженцев Дании, Норвегии
19-я (2-я латвийская) ваффен-гренадерские дивизии СС, 20-я эстонская ваффен-гренадерская дивизия СС, фламандская бригада (впоследствии 27-я танковая гренадерская дивизия) «Ланге-марк» и валлонская штурмовая бригада «Валлония».
Согласно советской историографии, Нарвская наступательная операция началась 24 июля 1944 года и успешно завершилась через шесть дней, 30 июля; (потери 2-й ударной и 8-й армий, а также 13-й воздушной армий составили всего лишь 4685 безвозвратно и 18.602 санитарными (3327 среднесуточно). Это ложь, призванная скрыть тот факт, что практически пол года советские войска (со 2 февраля 1944 года), неся колоссальные потери, не могли потеснить немногочисленных «европейцев», проявивших (следует признать это) чудеса героизма, будь то в составе эстонской и латышских дивизий, будь то в составе голландских («Гене-рал Сейфардт» и «Де Рюйтер»), норвежского («Норге») или датского («Данмарк») полков.
Эстонские и латышские добровольцы дрались буквально за каждый метр родной земли, понимая, что ожидает их родину в случае повторной оккупации советскими войсками. А за примерами далеко ходить не требовалось — тут же, в районе Нарвы, в боях за селение Сиргула, Красной Армией в качестве обслуживающего персонала (подносчиков снарядов) были использованы эстонские граждане. Отступая (в марте 1944-го) из этой самой
Сиргулы, благодарные советские особисты не позабыли... расстрелять всех этих граждан, равно как и нескольких датских добровольцев, попавших в плен.
Подобные истории с советской стороны в той войне случались очень часто, их просто никто никогда не расследовал. Например, в свое время «Зеппу» Дитриху инкриминировался в качестве военного преступления (не разобравшись в причинах произошедшего) расстрел 4 тысяч бойцов РККА, попавших в плен в районе Таганрога в 1942 году. Тогдашний командир диви-ши «Лейбштандарте АГ» действительно отдал приказ: три дня не брать никаких пленных. Но произошло это после того, как бойцы его «Лейбштандарте», захватив Таганрог, обнаружили тела своих попавших ранее в плен товарищей, которые были изрублены на куски топорами и саперными лопатками — дело рук сотрудников НКВД и армейских «особистов».
Истинные потери кровопролитного сражения за Нарву выяснить не представляется возможным, так как период между февралем и июлем 1944-го попросту выброшен из советской военной истории.
Зато известно, что именно при форсировании Нарвы некоторые особо «умные» советские командиры среднего звена практиковали следующий «тактический прием» (наподобие демонстрируемого в фильме «Батальоны просятогня»): на противоположный (вражеский) берег с боем бросается стрелковый полк, чтобы занять прочный плацдарм и закрепиться на нем. Но его бойцы не подозревают, что ими попросту «играют», бросают на убой: пока немцы уничтожают полк перекрестным огнем (из показаний очевидцев известны как минимум два случая, когда из всего полка, форсировавшего реку, назад возвращалось... по одному человеку!), на другом (советском) берегу Нарвы стоят с блокнотами в руках штабные чины и деловито фиксируют расположение огневых точек и сектора обстрела противника!