Большая Охота. Разгром УПА

Санников Георгий Захарович

– Меня здесь уже обыскивали. Пистолет у начальника.

Чекисты забирают пистолет Илька и попрощавшись с начальником железнодорожной милиции выходят из комнаты. Первым вышел Червоненко, за ним следует Илько, за спиной которого дышит ему в затылок Супрун. Неожиданно в спину уходящим раздается голос милицейского начальника:

– Хоть бы с «крестным» попрощался, «крестничек». Все-таки ко мне пришел, первому. Такое не забывается.

Илько нерешительно топчется на месте. Червоненко и Супрун смеются. Кто-то из них говорит:

– Да подойди, подойди «к крестному», попрощайся.

Илько смущенно поворачивается и подходит к милиционеру. Тот, улыбаясь, протягивает ему руку. Их руки соприкасаются в крепком мужском пожатии. Кажется, оба довольны. Илько не испытывает в эти минуты ни страха, ни робости, ни угрызений совести. Троица выходит на улицу и погружается в стоящий рядом с выходом козел – ГАЗ –69, который через несколько минут останавливается у здания районного отдела МВД. У входа, как и положено, милиционер с автоматом. Милиционер узнает сидящего рядом с шофером Червоненко и, сделав пару шагов в сторону от охраняемого входа,

открывает широкие и прочные деревянные ворота. Машина въезжает во внутренний двор райотдела, где в глубине Илько различает ворота в двойной гаражный бокс и рядом открытые ворота конюшни, где пожилой военный, явно не офицер, чистит щеткой лошадь. С левой стороны от гаража четко выделяются два туалетных домика с маленькими вырезами окошечек на дверях. Пожилой военный не обращает внимания на въехавшую во двор машину, продолжает делать свою работу. Все по очереди выходят из машины и гуськом в таком же порядке – Червоненко, Илько, Супрун – ледуют в здание, поднимаются на второй этаж и проходят в маленькую приемную, где за деревянной перегородкой сидит и стучит на пишущей машинке миловидная девушка в аккуратной белой блузке с кружевным воротничком. Она отрывается от работы и смотрит на входящих поразившими Илька красивыми светло-голубыми глазами с выражением еще сохранившейся девичьей наивности. Ее красивая, украшенная светло-коричневым гребнем прическа пышных белокурых волос в сочетании с ослепительно белой, чистой блузкой делают девушку в глазах только что вышедшего с повинной хлопца из леса божественной, сказочной феей из прочитанных им сказок во время зимней учебы в бункере под руководством провидныка. Дивчина с любопытством и мелькнувшим в ее глазах испугом смотрит на хлопца. Взгляды их встречаются. Красивое и мужественное лицо Илька, кудрявый и буйный чуб наверняка чисто по-женски оцениваются дивчиной и в глазах мелькает любопытство, сменив появившееся было чувство испуга.

– Раечка, свяжи меня с Гриценко 1, да поскорее. – И, обращаясь к Супруну. – Михаил Петрович, проведи хлопца пока к себе, там мы с ним и поговорим.

## 1 - Полковник Гриценко – в те годы начальник управления МВД Дрогобычской области.

Супрун, подталкивая Илька, открывает дверь в противоположной стороне приемной, и Илько оказывается в небольшой по размеру, но уютной комнате с большим фикусом, стоящим рядом с массивным старинной работы сейфом, на котором в верхней части четко выделялось металлическими литыми буквами название известной в панской Польше фирмы. Супрун сам снимает с плеч Илька плащ-палатку и вешает ее на крючок, прикрученный к стенке. Свое гражданское пальто аккуратно приспосабливает на плечиках, навесив их на стоящую в углу красивую старинной работы деревянную вешалку. «Наверное, из какого-нибудь польского имения», – думает Илько.

– Садись сюда, – и Супрун указывает Ильку на полумягкое кожаное изрядно потертое кресло у рабочего стола. В кабинет входит майор Червоненко. На лице его неподдельная радость. Он садится в кресло напротив Илька и протягивает ему свой портсигар с папиросами «Беломорканал».

– Закуривай, друже Стефко. Отличные папиросы, не просто «Беломор», а ленинградской табачной фабрики имени Клары Цеткин. Считаются самыми лучшими именно этой фабрики.

– Спасибо, – говорит Илько и осторожно берет толстыми плохо гнущимися грязными пальцами папиросу.

Ильку не нравится, что чекистский начальник называет его подпольным псевдонимом. Он смеется над Ильком, и Илько это понял. Но в общем Илько чувствует нормальное, хорошее отношение к себе. Когда они поднялись со двора на второй этаж здания МВД, на нескольких дверях Илько заметил круглые запястья ручных наручников, используемых вместо замков. На него не надели наручники, не били, грубо не разговаривали. Супрун не курил и было заметно, что он плохо переносит табачный дым. Терпел, потому что курил его начальник и в кабинете сидел такой «важный» и неожиданный «»гость», с помощью которого наверняка открывались возможности прямого выхода на разыскиваемого уже несколько лет и по-прежнему неуловимого надрайонного провидныка СБ Игоря, опытного и хитрого бандита. А может быть, кто знает, удастся выйти и на каналы связи, ведущие к Шувару, Уляну, возможно, к самому Лемишу. Илько ловит кончиком папиросы огонек спички, услужливо поднесенной Червоненко, и жадно несколько раз затягивается. От качественного табака голова слегка кружится. Илько привык к махорке, но ему знаком и хороший, настоящий табак, поэтому он с удовольствием выкуривает в несколько длинных затяжек почти всю папиросу.

– Выкладывай, Илько, что тебя заставило явиться к нам с повинной, – начинает первым Червоненко. – Так ты говоришь, Грицько в поле остался, тоже сдаваться хочет, а где Игорь и Роман, ни ты, ни Грицько не знаете?

– Да, это так, – глядя в глаза Червоненко, отвечает Илько.

Он неожиданно для себя начинает откровенно и подробно рассказывать чекистам о своих переживаниях в связи с тяжелой болезнью друга своего Олексы, о недоверии к нему Игоря и Романа, об их неожиданном исчезновении из бункера. Ни он, ни Грицько понятия не имеют, где на зиму могли укрыться Игорь и Роман. Он готов отдать чекистам хлопцев, но клянется всеми святыми, что действительно не знает, как это сделать. Он называет все известные ему и еще не раскрытые чекистами, он в этом уверен, связи Игоря и Романа. Он даже называет Маращуков и тетку Мотрю, лишь бы скоре закончился допрос и они успели бы добраться засветло до Олексы. Наконец, допрос окончен. По топографической карте, которую Супрун расстелил у себя на столе, чекистами сделаны все нужные им отметки по возможным путям переходов Игоря, вероятные места укрытия. Названы села и фамилии помощников бандитов в селах, пароли и клички связных. Илько торопится, он просит чекистов скорее выехать за Олексой. На улице темнеет. В кабинете накурено, некурящий Супрун часто

и откровенно кашляет. Наконец, открывает окно. В комнату врывается свежий осенний воздух. Червоненко открывает дверь и просит симпатичную блондинку срочно готовить крытый грузовик и свой автомобиль, а также вызвать весь наличный оперативный состав в свой кабинет. Срок сбора – пять минут. Повернувшись ко все еще сидящим по разные стороны стола Супруну и Ильку, Червоненко коротко бросает:

– Михаил Петрович, подготовь хлопца к операции и спускайтесь оба к моей машине.

Супрун коротко инструктирует Илька, как тому лучше и доходчивее объяснить ситуацию при контакте с Олексой, чтобы тот не наделал глупостей. Вдруг передумает, начнет стрелять, мало ли что может произойти с ним за время отсутствия Илька.

– Да не будет он стрелять, – горячо возражает Илько. – Он первым заговорил о выходе с повинной. Он сильно болен.

Через несколько минут обе машины покидают двор райотдела. Спустя час машины останавливаются в сотне метров от все еще четко виднеющихся в надвигающихся сумерках стогах сена на большом лугу. Со стороны реки надвигается плотная полоса тумана. Все торопятся, скоро станет темно. Илько по команде Супруна выдвигается к указанному им стогу сена. Оперативный состав, включая водителей и нескольких офицеров милиции, охватывает стог широким полукругом, открытым в сторону реки. Супрун поднимает руку и все ложатся на землю, выставив стволы автоматов в сторону стога. В конце правого фланга полукружья устанавливается ручной пулемет, ствол которого направлен к лесу и реке, куда могут бежать бандиты. «Все может быть, – думает про себя майор Супрун, опытный и старый «бандолов», не раз попадавший в немыслимые ситуации за годы работы в Дрогобычской области. – Все надо предусмотреть, коль проводишь операцию. Это не шуточки. У них там в стогу два автомата, гранаты, кто их знает, что им на ум взбредет в последнюю минуту». Вот так или почти так думал Супрун, когда до него донесся крик Илька:

– Идите сюда, Олекса без сознания, помогите его вытащить.

Илько, уже выбравшись из стога, стоит с двумя автоматами, которые кладет на землю к ногам, и смотрит в сторону чекистов. Супрун командой поименно поднимает несколько человек, и они с ним во главе подходят к Ильку. Остальные остаются на месте с оружием наготове. Подошедшие вытягивают из сена безжизненное тело Олексы. Кто-то снимает с себя плащ-палатку, кладут на нее хлопца и несут к машине. Рядом идет Илько. Он пытается помочь несущим его друга, но ему не дают. Он не понимает, почему, но больше помочь не пытается. Олексу грузят в кузов грузовика. Он тяжело и прерывисто дышит. Червоненко приказывает как можно быстрее ехать в мотомехдивизион, где есть своя санчасть и опытный московский военврач, медсестры и все нужные медикаменты. В дивизионе знают машины райотдела и всех оперативников и начальство в лицо. «Газик» с Червоненко следует в направлении дома, где живут офицеры, а грузовичок проезжает широкий плац дивизиона и останавливается у медчасти, из дверей которой выходит дежурная медсестра и видит, что из кузова кого-то спускают на плащ-палатке.

– Раненый, что ли? – громко спрашивает она.

Ей никто не отвечает. Супрун быстро идет ей навстречу и что-то объясняет. Они вместе скрываются в санчасти. Супрун вызывает по телефону врача, а медсестра делает камфорный укол только что внесенному Олексе. Приехавший врач осматривает больного и констатирует:

– Больной в тяжелом состоянии. У него острая сердечная недостаточность как следствие тяжелой формы туберкулеза. Он нетранспортабелен, но и оставлять его здесь, в санчасти дивизиона, не имею права – он инфекционный больной и опасен для окружающих. У него открытая форма туберкулеза.

В санчасть входит высокое начальство – командир мотомехдивизиона и Червоненко. Учитывая исключительно высокую важность попавшего в руки чекистов, пусть и тяжелобольного, разыскивавшегося несколько лет бандита Грицька, начальством принимается решение временно разместить больного в дежурной комнате медсестры, изолированной от остальных помещений санчасти. Перед кроватью наскоро навешивается полог из простыней. Олексу быстро раздевают. Грязное давно не мытое тело протирают спиртом. На голого Олексу жалко смотреть. Он как живой мертвец – ребра дугами выпирают, торчат ключицы, коленные кости как мослы у старого мерина. Кожа на теле похожа на пергаментную бумагу. Сестра с состраданием смотрит на до предела истощенного еще совсем молодого человека. Быстро устанавливает капельницу и также быстро выполняет только медикам понятные распоряжения врача. Олексе делают еще один укол, и он приходит в сознание. Взгляд скользит по лицам стоящих вокруг него военных, в глазах сквозит беспокойство и страх, которые исчезают, когда он видит стоящего среди чужих ему людей Илька. Он улыбается и снова закрывает глаза. Врач просит всех удалиться до утра. Договариваются, что через несколько дней, когда сердце больного придет в норму, его следует этапировать в специализированное медучреждение, где врачи смогут в нужных условиях заняться его легкими. Если это вообще еще возможно. Супрун перед уходом коротко разговаривает с Олексой, успокаивает его, дает сказать несколько слов Олексе и Ильку. Все покидают санчасть и мотомехдивизион, возвращаются в райотдел. В райотделе высокие гости – начальник областного управления МВД полковник Гриценко и находящийся в командировке в Дрогобычской области начальник отдела из Киева полковник П. Г. Полищук. Оба приехали специально для встречи и беседы со Стефком. Пока это только беседы, не допросы. Официальные, строго по форме допросы будут несколько позже, после выполнения стоящей перед чекистами всех уровней основной задачи – захват или уничтожение в первую очередь главарей вооруженного подполья, наиболее активных участников его. Действия чекистов могут быть активизированы, так как в их руках очутился волею случая известный почти во всех районах области бандит ОУН Стефко, он боевик надрайонного провидныка СБ Игоря, поиски которого в надежде выйти на Лемиша ведутся не один год и пока безуспешно.